СССР: вернуться в детство 6 - Владимир Олегович Войлошников

напутствовал нас капитан Гробовченко, — является немаловажным военно-спортивным мероприятием, которое позволит оценить не просто ваше умение ориентироваться на местности, пользоваться картой, компасом и так далее, но и степень вашей слаженности, взаимовыручки, способности к планированию… — он бы, может быть, ещё сказал что-нибудь значительное, но парни уже начали нетерпеливо переминаться с ноги на ногу. — На выполнение задания вам даётся четыре часа, — капитан сдвинул брови. — Ваша задача: собрать максимум отметок. Имейте в виду: все отметки собрать никому не удалось, либо удалось, но с превышением отведённого времени, а за опоздание следует значительный штраф и снятие очков. Сейчас… — он посмотрел на часы, — девять ноль семь. В тринадцать ноль восемь начнётся штрафное время. Приступить к выполнению задания!

Отделения бросились в разные стороны.

— Второе отделение, стоим! — гаркнул Лёха. — Мелкий, смотри.

Капитан Гробовченко наблюдал за нами со стороны с некоторой заинтересованностью, но даже слова не сказал.

Я взял карту. Ага.

— Компас, — сунул Лёха.

— У меня свой есть, — я прикинул расположение меток. — Смотрите, мужики: эту точку оставляем на самый край.

— Почему? — ревниво спросил Батон.

— Это гора. Успеем — залезем, оттуда вниз помчимся. Дальше. Вот тут — низинка, после дождя в ней, скорее всего, вода стоит. А вот дорога обозначена. Там здоровые колеи — поверьте мне, парни рассказывали, кто на этом полигоне уже был. Пару сухостоин бы, хотя бы по дороге подобрать, иначе мокрые будем не по колено, а по грудак.

— Херассе…

— Так, мы здесь… Предлагаю двигаться вот так, это будет оптимально, — я обозначил над картой извилистую линию и вытащил компас. Мой половчее армейского будет, и планки с делениями у него не металлические, а прозрачные плексиглазовые. Выставил направление, взял азимут. — Первая точка — вот эта, — ткнул в карту я. — Ориентир — вон та сосна. Погнали!

Контрольные точки представляли собой столбики, напоминающие кусок шпалы, слегка стёсанной сверху на конус — высотой чуть выше колена. Ошибкой было бы полагать, что если одним и тем же полигоном пользуются много лет, то подходы к столбикам натоптаны — к ним же бегают от силы пару раз за год! Понятное дело, накануне кто-то из оферов ходил подновить отметки, но если он не дурак (а откровенных дураков в ИВАТУ не держали), то напрямую не попрёт, и рассчитывать на примятую траву не стоит.

К первой точке мы выскочили довольно быстро.

— Мужики, смотрите: вот излучина, где-то плюс-минус десять метров здесь столбик должен быть.

Ко всеобщей радости весь пятачок поиска почти по пояс зарос бурьянами.

— Ищем! — скомандовал Лёха.

Парни рассыпались по зарослям.

— Есть!

К тёмному столбику была примотана свежая картонка с надписью «1864», на верёвочке болтался оранжевый карандаш.

— Так, это у нас какая метка? — Лёха присел у столбика.

— Номер восемь.

— Давай дальше…

Любые приборы придуманы для того, чтобы облегчить человеку жизнь. И если ты умеешь ими пользоваться, жизнь твоя становится легче и веселее, в полном соответствии со словами товарища Сталина. Самое сложное в нашем сегодняшнем задании пока что было искать сами столбики посреди суховатой травы, кустов или поднявшихся осинок, дрожащих монетками жёлтых листьев.

На каждом столбике висел карандаш своего цвета — гениальное средство от несанкционированного копирования данных. А вдруг хитрые курсанты подговорятся о взаимообмене кодовыми номерами? Может быть, у кого-то даже есть с собой простой карандаш или ручка. И даже если (вдруг!) кто-то прослышал о цветных маркировках, оттенок карандаша может быть не тот.

Впрочем, нам чужие подачки не требовались. По времени мы шли хорошо, и в паре мест столбики увидели вообще влёт — так вокруг уже было натоптано.

К началу четвёртого часа отведённого времени мы успели собрать все метки кроме последней — на горе. Нет, гора — это сильно уж пафосно сказано, но сопка была довольно высокая и довольно крутая. Подножье её огибала старая дорога, давно заброшенная и ведущая неизвестно куда.

Почему в какой-то момент впадающий в Ушаковку ручей поменял своё русло и потёк по старым колеям, нас интересовало мало. А вот то, что после сильного дождя он наполнился и превратился в разлившуюся чуть не на тридцать метров в ширину мутную речушку — было очень даже существенно. Я нисколько не преувеличивал, говоря, что после сильных дождей в местах старых колей можно было провалиться по грудь. Непонятно, на какую глубину стоило рассчитывать сегодня — но никак не меньше, чем по пояс.

Мы с сомнением стояли на краю маленькой, но вредной речки.

— Можем тупо развернуться и идти в лагерь, — честно сказал я.

— А сколько времени осталось? — спросил Лёха.

Генка карась посмотрел на часы:

— Пятьдесят две минуты.

Лёха критически оглядел отделение. Да уж, образцовым наш вид сейчас нельзя было назвать даже с натяжкой. Лес после дождей не успел просохнуть — все мы ухряпались практически по пояс, а кое-кто, неудачно поскользнувшийся, и вовсе выглядел расписным.

— Берём последнюю точку. Третьяк и Нафаня — с палками вперёд. Мелкий, читай карту.

Отделение захлюпало вперёд, с каждым шагом погружаясь всё глубже.

— В сапагы начэрпаэм, — с непередаваемым горским акцентом высказался приехавший с Кавказа Назим по кличке Зима, и идущий впереди Нафаня немедленно поскользнулся и ухнул в воду, вызвав дружное «Бля!»

Палка спасла его от полёта головой вперёд, но теперь Нафаня стоял в воде практически по грудь.

— А! — Нафаня кинул палку и сцепил руки замком: — Наступайте!

Первым проскочил Третьяк и уже сознательно ухнул во вторую колею:

— Давайте живее!

Сказать, что вода была до крайности бодрящая — это ничего не сказать.

— Бегом!

Мы прошлёпали по мелкой воде и понеслись вверх по склону.

— Вон там должно быть, между соснами!

Столбик здорово спрятался в молодой сосновой поросли.

— Есть! — Лёха защелкнул планшетку. — Время?

— Восемнадцать минут!

— Бегом!

Обратно мы выскочили тем же порядком — Нафаня и Третьяк сработали живым мостом.

— Сапагы тыжолые, блэт, — на бегу высказал общую мысль Зима.

А что делать?

Мы добежали за две минуты до истечения контрольного времени — грязные, как свино́ты. Построились, хлюпая сапогами. На фоне остальных смотрелись мы просто убийственно.

— Товарищ капитан, второе отделение задание выполнило! — доложился Лёха. — Командир отделения учащийся Артемьев.

Капитан Гробовченко неопределённо крякнул. Посмотрел сурово:

— Сколько контрольных точек