Тетралогия. Ангел оберегающий потомков последнего Иудейского царя из рода Давида. Книга первая. Алма-атинский Монте Кристо, или История о начале большой и прекрасной любви - Давид Третьехрамов

На некоторое время она замолчала.

– Возвращаются памятные ощущения. Отец ласково держит на коленях, прижимая к себе. Потом, взяв мои ладошки в свои большие, но ласковые руки сказал: «Доченька, скоро ты достигнешь возраста, когда почти все дети начинают, не хочу сказать ненавидеть своих родителей, но стараются что-то с них поиметь. Выражая очень критическое обращение в их адрес, а в некоторых случаях даже перестают любить. Им, кажется, недостаточно получают различные материальные блага и комфорт. Совсем небольшая часть, понимают, папы, и мамы своими действиями хотят только добра. Как им представлялось на тот период времени. Если у детей сохранится, окрепнет и останется чувство благодарности за обретённую жизнь, за счастье любить и быть любимыми, бороться и добиваться исполнения поставленных задач, то вновь обретут эту любовь. Будут от всего сердца приветливо улыбаться родителям, дедушкам и бабушкам, тем самым существенно продлевая обоюдную жизнь. Стараться заботиться о них, снимая основную часть душевных и материальных проблем. Доченька, навсегда запомни и прими эти правила, как руководство и безошибочный путеводитель по трудным жизненным дорогам. Обязательно посвяти в народную мудрость детей, внуков и, если Бог наградит тебя долгими годами жизни, правнуков. Потому что только из таких, влюблённых в своих родителей детей, вырастают заботливые, прекрасные, счастливые, замечательные во всех отношениях люди». Давайте возьмем, друг друга за руки. Теперь папина мудрость через них вольётся в ваши сердца. Такому действию передачи важных мыслей научила мама.

Некоторое время сидели, молча, и только треск сгораемых веток нарушал тишину.

– Дорогие мои! Наверно, от волнения что-то могла упустить, но суть завещания, думаю, смогла открыть для ваших душ, – заканчивая свою историю, родными и такими добрыми глазами посмотрела поочередности на каждого из нас.

– Ну и что вы думаете? – чувствовалось, мама находится под впечатлением событий юности, в тех далёких и прошедших воспоминаний.

– Мы давно одна семья, – бабуля улыбалась спокойной, загадочной улыбкой. Сёстры в свою очередь окинули нас признательными и так же непередаваемо влюблёнными взглядами.

– Я вас всех одинаково сильно люблю. Гораздо больше, чем себя, – вырвалось из глубины моего сердца.

– И я тоже! – братишка одну руку положил на сердце и прижался к Катюше.

– А мне, Вы давно заменили самых родных людей. За каждого готов с радостью отдать свою жизнь, так ужасно вас люблю, – обнимая младшего брата, проговорил отец.

Незнакомая, заботливая сила, подняв, вывела как бы в центр, напоминая сцену из давно виденного зарубежного фильма. Два безумно преданных друг другу человека решили породниться. Они надрезали пальцы рук и смешали кровь. Перед тем как выразить мысли, высшим светом озарившие сознание, тоже по очерёдности посмотрел на сестрёнок, братишку, бабушку, маму, папу.

– Говори, Ромчик! – Так он часто называл меня. Пройдёт много лет, но буду помнить одобрительные интонации, прозвучавшие в родном голосе. В них перемешались уважение, любовь и гордость учителя при отличном ответе лучшего из своих учеников.

– Судьба создала, объединила и свела вместе наши души. А сердца давно стали одним целым, и подчёркиваю, ни капли, в этом не сомневаясь, прекрасным созданием. До этой минуты только наша кровь, возможно, немного отличалась. Поэтому предлагаю, как заведено у многих народов мира, соединить её.

Надрезал палец и передал нож по кругу. Боли совершенно не чувствовалось. Все встали и как-то торжественно соединили пальцы рук, перемешивая выступившую кровь. Мысленно поддерживая, каждый утвердительно кивал головой. В глазах читалось понимание, а радость правильного решения освещала лица. В это мгновение, то ли от порыва ветра, то ли от присутствия неизвестной силы, пламя костра взвилось и окутало нас. Согретая необычным теплом, крепко обнявшись, стояла единокровная семья.

– Я тоже хочу показать фотографию, вернее её небольшой обрывок. Единственный документ, хранящийся в моей детдомовской папке, – отец протянул прозрачный целлофановый конверт. На половинке, скорее семейной фотографии, просматривалась нижняя половина группы людей. В строгих мужских костюмах и красивых женских платьях. И только в центре сохранилось целое изображение красивой молодой женщины. Совершенно невероятным образом, но похожим одно к одному, с папиным лицом. С таким же разрезом глаз, бровями, контуром подбородка и другими чертами. Почему-то только под ней, красивыми буквами было написано Катюша. На обороте можно было прочесть Косе…, скорее всего, начало фамилии и заглавную букву П… видимо начало имени. Если они действительно мои родственники, то это всё, что о них знаю. Некоторое время, только ветер поднимал огонь, бросая вверх снопы искр. Затем бабушка поведала о страшном селевом потоке, на её глазах уничтожившего много человеческих судеб. Ну а мы сидели и внимательно впитывали услышанное, страстно желая запомнить на всю оставшуюся жизнь.

Ещё не видя а, только слушая мамины рассказы, уже представлял величие горных вершин. Своеобразную красоту тянь-шаньских елей, шум стремительных рек, неповторимый вкус чистой ледниковой воды и прозрачного воздуха. С тех пор при любой возможности старался бывать в горах, и всё равно никак не мог привыкнуть к сказочной красоте. Действительность оказалась во много раз прекрасней.

Глава 3

За плечами остались на отлично законченные восемь классов. Да кроме этого приобретённые, довольно хорошие специфические знания по выживанию в суровых, экстремальных природных условиях, которым настойчиво обучал отец – командир отряда особого назначения. Они вселяли уверенность и спокойствие при любых обстоятельствах. Вчера завёз Гатальским, у которых совсем недавно отмечался день рождения младшего брата, срочную телеграмму с убедительным указанием принять участие на совещании работников лесного хозяйства в соседней республике. И, конечно, ответил согласием на просьбу несколько дней присмотреть за домом и многочисленной живностью в отсутствие хозяев. Только попросил предупредить родителей, чтобы не волновались.

Лесничество, окружённое первозданной, нетронутой даже туристами природой, находилось в шестидесяти километрах от Алма-Аты, в Тянь-Шанских горах на высоте двух с половиной тысяч метров. К вечеру, окончив необходимые дела, сел прямо на траву. Рядом с домом, умело собранном из больших брёвен и украшенном красивой, замысловатой, деревянной резьбой. Рассматривал окрестные вершины и фотографировал изумительные картины окружающего мироздания. Собака Рекса, взятая с собой за компанию, бегала вокруг, наслаждаясь свободой и обществом хозяйского волкодава. Невдалеке шумел ручей, протекающий среди необычных по форме камней, покрытых изумрудно бархатным мхом.

Ощутил, как незримая, направляющая сила поворачивает руку с биноклем в сторону скал, поднимающихся ввысь с западной стороны. Примерно в полутора километрах, на крутом склоне горы, среди серых и коричневых камней мелькнул ослепительный лучик света. Опять появился и снова исчез. Быстрым движением направил туда фоторужьё. Сильная оптика приблизила зелёные кусты, низкорослые деревца. На несколько мгновений возник человек. Медленно и чересчур осторожно продвигаясь, прижимался к отвесным камням. Большое расстояние не могло скрыть усталую походку или чрезмерную слабость. На некоторое время неизвестного путника вновь закрыли ветки кустарника, выступы скалы. То, появляясь, то исчезая ему, оставалось пройти метров 30 опасного участка пути. Затем склон потихоньку переходил в довольно пологий спуск. Хотя снова и снова ветки мешали более подробно рассмотреть человеческие контуры, успел сделать несколько снимков. Вдруг большой кусок скалы, вперемешку с густым кустарником, рухнул вниз. Эхом донёсся отдалённый отчаянный крик. Прислушался, но вокруг стояла тревожная тишина.

Нескольких минут хватило добежать до дома. Хорошо зная, где что находиться, успел схватить и уложить в рюкзак, необходимые в таких случаях аптечку, верёвки, топорик, лёгкое одеяло. Позвать Рексу. Мысленно поблагодарив отца за нужные в данной ситуации знанья, бросился к месту трагедии. Не прошло и получаса, а громкий, призывный лай собаки возвестил, что он, вернее она, найдена. На дне небольшого распадка находилось только одно место, чудом свободное от хаотически разбросанных, острых скальных обломков. Кольцо из очень крупных камней огораживало эту довольно ровную, странной формы площадку. Меньшая сторона упиралась в отвесный двадцатиметровый склон. Но что было самым странным, на небольшой высоте довольно притягательно просматривались и порождали воображение контуры выпавшего квадратного камня. Немного в стороне, словно часовой, поднималась к небу огромная красавица-ель. Видимо, при падении густые, пышные ветки, амортизируя, смягчили удар. Под ними, на толстом, многолетнем слое хвойных иголок, не шевелясь, лежала девушка.