Призраки пандемии - Никита Гандер

— А ты, братан, привыкай! Мы тут немного послушали ваши байки, вам теперь только к такому и привыкать. — хохотнул пришелец. — Вляпались вы хорошенько, да еще на нас попали… тоже нехорошо.

Незнакомец замолчал и уставился в пространство, как будто просчитывал сложившуюся ситуацию.

— Вы не подумайте, мы не душегубы какие, говорю, хотели бы убить — убили бы уже. Мы чужаков не приветствуем. Живем тут, понимаешь, с природой единения ищем, быт наладили, никто к нам не суется. Никто нам не нужен, да и мы особо никому невсрались. Ну это отступление, а теперь излагай, — он обратился непосредственно к Илье, опознав в нем лидера. — Я тут главный, буду решать, что с вами делать.

Илья сделал глубокий вдох, как перед прыжком в воду, пока длился вдох, а за ним выдох, он принял решение. Скрывать им особо нечего, надо говорить как есть, вот только о функции способностей Тимофея он решил умолчать. И Илья начал рассказывать, про себя, про отца Сергия, как он явился к нему с мальчиком, как они сбежали и как их преследовали, как они сбили вертолет и встретили Владимира.

Незнакомец выслушал всю историю не перебивая, провел ладонью по волосам, заправляя пряди за ухо:

— Заеб… — посмотрел на мальчика. — Зашибись история. Только лечишь ты меня, мент. Прям вот так просто они бросились искать мальчишку, который сбежал? Не, братан, я ж слышал как этот, — он ткнул пальцем во Владимира. — говорил о его особом даре. Не хорошо. Я к вам со всей душой, убивать не стал, а ты… ментяра… — последнее слово он практически выплюнул.

Илью сложно было обидеть таким оскорблением — слыхал и похуже. Но кое-что ему стало понятнее про этого сурового человека:

— Так убил бы. Что же не стрелял? Раз у вас такие порядки суровые, надо все как положено делать. А я тебе скажу, — Илья не давал вставить незнакомцу ни слова. — потому, что ты никогда и не стрелял в человека. Сидишь, металлист суровый, бычара здоровый, а сам просто образ создал. Местные может тебя и обходят и нычку твою, ментам ты нафиг не нужен, сейчас много всяких по лесам сидит. Закон не нарушаете — значит живите как хотите, никому до вас дела нет. Так что ты свои понты товарищам своим оставь, а меня стращать не надо.

— Да, братан, красиво поешь, только не забывай, что ружьишко-то у меня, и колено я тебе легко разнесу, а потом и разберемся — стрелял я когда-нибудь в людей или нет. — сказано это было с такой интонацией, что Илья понял — в этот раз ошибся, этот человек не то, что колено разнесет, а башку запросто отстрелит. Но он продолжил — Мне, честно говоря, насрать и на тебя, и на попа с мальчишкой, — Владимира он почему-то опустил. — и на дела ваши мутные мне тоже плевать. У меня одна головная боль — с вами разобраться, желательно так, чтобы потом никто после вас не притащился. Я говорю — не любим мы чужаков. Да, парни?

С нескольких сторон, из темноты, раздались утвердительные возгласы. Громадин оценил демонстрацию силы. Чутье его не просто подвело, оно вообще умерло. Теперь надо убедить этого сурового здоровяка, что они ему не враги. Но как?

— Придут за вами?

— Придут. Вертолет не так просто потерять. Приблизительно знают где он был. — ответил Илья.

— Придут. — Повторил за ним незнакомец. — Значит и к нам наверняка заглянут. Дерьмово.

— Мужики, а вы ведь знаете, что пандемия все? Кончилась… — робко решил сменить тему Илья.

— Ты че, братан? Мы, вообще-то, продукты вымениваем у местных, до них, кстати, недалеко. Это только к нам соваться не надо, они это знают. А теперь еще куча твоих товарищей нагрянет, а их мы особенно не любим. Полицейский произвол не терпим и всячески с системой боремся. — Илья понял, что здоровяк уже глумится над ним. Но про нелюбовь к полиции не понял, то ли правда, то ли нет. — К решению мы ближе нихера не стали. С одной стороны, нормальные пацаны от ментов терпят, с другой, впрягаться за них придется. А не впрягаться не получается.

Снова повисло молчание. Незнакомец буравил их напряженным взглядом, явно решая их дальнейшую судьбу.

— На тинге решим. — наконец сказал тот. Илья не знал, что такое тинг, но догадался, что сейчас их не убьют, а решение примут совместно и позже. — Вещи собирайте, костер мои парни потушат сами потом, пойдем к нам. И не дергайтесь, пожалуйста, а то придется вам шкуру попортить. — последнее замечание он определенно адресовал Илье. — Да, глаза мы вам завяжем.

Спорить никто не стал. Из темноты вышел человек, тоже длинноволосый, но не в джинсе, а в камуфляже, в руках у него были тряпки, которыми собирались ослеплять беглецов.

— У вас тут съезд любителей бардовской песни, братаны? — ехидно спросил Илья. Опять его дурной характер прорывается.

— Типа того, дружище, типа того… — нисколько не обидевшись ответил здоровяк.

Дорога заняла длительное время, Илья не сомневался, что их водили кружными путями. Похоже было, что эти люди серьезно подходили к своему затворничеству.

Наконец с них сняли повязки. Они находились в центре небольшой деревни, выглядящей довольно странно. Дома были маленькими и приземистыми, практически одна крыша над землей торчала. В голове у Ильи всплыло слово полуземлянка, вот только он не представлял как выглядит ни полуземлянка ни землянка. Крыши некоторых домов были покрыты дерном, некоторых соломой или корой. Выглядело все как тематический парк развлечений.

— Сейчас будем спать, наутро соберемся, будем решать, что с вами делать. — скомандовал главарь «бардов», как их решил называть про себя Илья.

Без лишних слов их под локти повели к какому-то строению, походившему то ли на сеновал, то ли на амбар. Внутри было пусто, как будто уже успели прибрать лишнее к их появлению, только в углу поставили раскладушку и навалили соломы да в другом углу поставили ведро.

— А пожрать дадите? — отчаяние ситуации заставляло Илью грубить.

Провожатый не ответил, но пристально посмотрел на Илью и ушел, закрыв за собой дверь.

— Что делать будем, сын мой? — голос священника звучал глухо.

— Поедим, если дадут, потом спать ляжем. Он сказал с утра решать будут? Вот значит до утра и отдохнем. — Илья старался говорить максимально уверенно, чтобы этой уверенностью подстегнуть спутников.

Сергий ничего не ответил, только покачал головой. Тимофей тоже молчал, как и Владимир. Дверь снова открылась, это был их провожатый, принес еду, к удивлению даже не из их запасов. Опять