Страх и отвращение в Лас-Вегасе - Дикое путешествие в Сердце Американской Мечты - Томпсон

- Как твой адвокат я советую тебе не забивать голову всякой ерундой. Прими чуток из маленькой коричневой бутылочки в моем бритвенном наборе.

- Что это?

- Адренохром, - сказал он. - Много тебе не понадобится. Просто небольшая дегустация.

Я взял бутылочку и сунул в нее головку бумажной спички.

- Правильно делаешь, - заметил он. - Эта чума делает чистый мескалин похожим на имбирное пиво. Если примешь слишком много, то совершенно рехнешься.

Я облизал конец спички.

- Где ты это достал? - спросил я. - Ты не можешь это купить.

- Не парься. Он кристально чистый.

Я с укоризной заметил:

- Господи! Какого монстра ты подцепил в качестве клиента на этот раз? У этого продукта есть только один источник...

Он кивнул с довольным видом.

- Адреналиновые железы из живого человеческого тела. Они не годятся, если ты достаешь их из трупа.

- Знаю, - отозвался он. - Но у того чувака не было с собой наличных. Один из тех фриков-сатанистов. Он предложил мне человеческую кровь - говоря, что я улечу так, как никогда еще в жизни. Я думал, что он шутит, и сказал ему, что со мной можно расплатиться примерно унцией чистого адренохрома или просто подогнать мне пососать свежую адреналиновую железу.

Я уже почувствовал, как меня зацепило. Первая волна прихода напоминала комбинацию мескалина и метедрина. "Может, мне пойти искупаться", - подумал я.

- Да, - сказал мой адвокат. - Они шили тому парню растление малолетних, но он клянется, что этого не делал. "На фига мне ебать детей? - заявил этот хрен. - Они же такие. маленькие! ". Он всплеснул руками. - Господи, да что я мог сказать? Даже самый проклятый оборотень имеет право на адвоката... Я не решился завернуть этого выродка. Он мог выхватить мизерекордию и свалить, вырезав мне шишковидную железу.

- Почему бы и нет, - поддакнул я, - Он наверняка достал для этого Мелвина Белли.

И кивнул, едва ли в состоянии говорить. В моем теле происходило такое, будто я вставил два пальца в розетку в 220 вольт.

- Черт, мы должны запастись этим дерьмом, - пробормотал я из последних сил. - Просто схавать его в один присест и посмотреть, что произойдет.

- Чем этим?

- Вытяжкой из шишковидки.

Адвокат удивленно посмотрел на меня и сказал:

- Уверен. Это хорошая идея. Один глоток этой дряни, и ты, бля, превратишься в подобие медицинской энциклопедии! Старый, твою голову разнесет, как арбуз, и ты за два часа прибавишь в весе фунтов сто... когти, кровоточащие бородавки, а потом обнаружишь, что у тебя на спине выросло шесть огромных волосатых сисек.

Он многозначительно покачал головой.

- Старый, я перепробовал почти все; но даже в самом страшном сне не коснусь шишковидной железы. На прошлое Рождество кто-то подсунул мне Дурман Вонючий, корень весил, должно быть, около двух фунтов - на год хватило бы, но я съел всю эту проклятую хуйню за двадцать минут!

Я наклонился к нему, внимательно вслушиваясь в каждое слово. Небольшая заминка, и мне захотелось схватить его за горло и заставить говорить быстрее.

- Так! - воскликнул я, сгорая от нетерпения. - Дурман Вонючий! И что произошло?

- К счастью, я почти все сразу же выблевал назад. Но и так ослеп на три дня. Боже, я даже ходить не мог! Мое тело обратилось в воск. Я стал такой бесформенной массой, что им пришлось тащить меня обратно на ранчо в тачке... Они рассказывали, что я пытался говорить, но голос был, как у енота.

- Невероятно, - сказал я.

Я едва мог его слышать. Скрутило так, что, пока он говорил, мои руки судорожно вцепились в постельное покрывало, тщетно пытаясь выдернуть его из-под меня. Мой пятки уперлись в матрац, колени онемели... Я чувствовал, как мои глазные яблоки разбухают и вот-вот выскочат из орбит. >

- Заканчивай свою охуительную историю! - заревел я. - Что случилось? Что насчет желез?

Адвокат резко отпрянул и, не спуская с меня глаз" Осторожно отошел в сторону.

- Может, тебе еще выпить, - нервно сказал он. - Боже, да эта чума пробрала тебя до печенок, а?

Я попытался улыбнуться.

- Ну... ничего хуже... нет, это - худшее...

Шевелить челюстями было тяжело, а язык походил на пылающий магний.

- Heт... не о чем беспокоиться; - прошипел я. - Может, ты просто... кинешь меня в бассейн или еще чего-нибудь придумаешь...

- Черт возьми. Ты принял слишком много. Тьг вот-вот взорвешься. Господи, да посмотри на свою рожу!

Я не мог двигаться. Наступил полный паралич. Каждый мускул моего тела сократился. Я не мог моргать, еще меньше - говорить или вертеть головой.

- Это долго не продлится, - констатировал он. -- Самая чума - первый накат. Надо пересидеть ублюдка. Если я тебя отнесу сейчас в бассейн, ты камнем пойдешь ко дну к такой-то матери.

Смерть. Я был в том уверен. Даже мои легкие, казалось, не функционировали. Мне требовалось искусственное дыхание, но я не мог открыть рот, чтобы об этом попросить. Я собрался умереть. Парализованный, сидя на кровати... ну хоть по крайней мере это не больно. Наверное, я отключусь через несколько секунд, а после этого все уже будет неважно.

Мой адвокат в очередной раз переключился на телевизор. Опять шли новости. Экран заполнила физиономия Никсона, но его речь была безнадежно искажена, Я смог только вычленить одно слово - "жертва". И оно повторялось снова и снова: "Жертва... жертва... жертва... ".

Я слышал свое тяжелое дыхание. Мой адвокат, кажется, обратил на него внимание. "Просто оставайся расслабленным, - бросил он через плечо, даже не взглянув на меня. Не пытайся бороться с адренохромом, иначе у тебя мозг пойдет пузырями... параличи, аневризмы... просто парализует, и ты подохнешь". Его рука по-змеиному вытянулась, переключая каналы.

Лишь после полуночи я оказался, наконец, в состоянии говорить и двигаться по комнате... Но наркотик все-таки еще действовал; электрическое напряжение просто снизилось с 220 до 110 вольт. От перевозбуждения у меня начался словесный понос, и я, неимоверно потея, метался по комнате, как дикое животное, не в состоянии сконцентрироваться на какой-нибудь конкретной мысли больше двух или трех секунд.

Мой адвокат, сделав несколько звонков, отодвинулся от телефона.

- Есть только одно место, где мы можем достать свежую красную рыбу, сообщил он, - и оно по воскресеньям закрыто.

- Конечно, - раздраженно сказал я. - Эти проклятые Одержимые Иисусом! Они размножаются как крысы!

Адвокат с любопытством пожирал меня глазами.

- Как насчет "Процесса"? - спросил я. - Есть ли он здесь вообще? Ну там деликатесы или еще чего-нибудь в этом роде? С несколькими столиками у задней стены? У них фантастическое меню в Лондоне. Я ел там однажды, удивительная еда...

- Спустись с небес на землю и возьми себя в руки. И ты не захочешь даже упоминать о "Процессе" в этом городе.

- Ты прав. Позови инспектора Блера. Он знает толк в еде. Полагаю, у него есть прейскурант.

- Лучше вызвать обслугу номеров, - предложил он. - Мы можем развести их на клешни краба и кварту муската "Братья Во Христе" за двадцать баксов.

- Нет! Мы должны отсюда выбраться. Мне нужен воздух. Давай поедем в "Рино" и закажем там большой рыбный салат с тунцом... черт, да это не займет много времени. Всего около четырехсот миль; в пустыне никаких пробок...

- Забудь об этом. Это Армейская территория. Испытания бомб, нервно-паралитического газа - нам там ничего хорошего не светит.

На полпути к центру мы забурились в место под названием "Большой Флип". Я сожрал "Нью-Йоркский Бифштекс" за 1. 88$. Мой адвокат заказал "Койот Буш Баскет" за 2. 09$... а после мы выпили по кружке водянистого кофе "Золотой Запад", наблюдая, как четверо в стельку пьяных ковбойского типа молодцов забивают до полусмерти какого-то педика между бильярдными столами.

- Этот навязший в зубах спектакль никогда не закончится в Вегасе, заметил мой адвокат, как только мы похиляли к машине. - Человек с Правильными завязками, зависнув здесь ненадолго, может надыбать столько свежего адренохрома, сколько его душе угодно.

Я согласился с ним, хотя в тот самый момент пропустил все мимо ушей. Я не спал около восьмидесяти часов, и это страшное испытание довело меня до полного истощения... а завтра мы уже должны взяться за ум. Наркотическая конференция разразится в полдень... а мы все еще не были уверены, как на ней себя вести. Так что приехали обратно в отель и уселись смотреть английский фильм ужасов в шоу для полуночников.

6.

Возвращаясь к работе...

День открытия наркотической конференции

"От имени прокуроров этого округа я приветствую уважаемое собрание".

Мы сидели в арьергарде полуторатысячной толпы в главном зале отеля "Дюны". А далеко впереди, на сцене, едва различимый с задних рядов, исполнительный директор Национальной Ассоциации Окружных Прокуроров по имени Патрик Хили - средних лет, холеный, походивший на удачливого бизнесмена из "Великой Старой Партии" - открывал Третий Национальный Съезд по проблеме Наркотиков и Опасных Наркотических Веществ. Его реплики доходили до нас с помощью большого, низкочастотного громкоговорителя, установленного на стальном столбе в нашем углу. Около десятка других были установлены по всему помещению, угрожающе нависая над толпой... так что не имело значения, где ты сидел, и если даже пытался спрятаться, тебя все равно настигало здоровенное рыло громкоговорителя.