Знамения любви - Энн Оливер

— Мистер Джемисон, все в порядке?! — строго спросила появившаяся на пороге медсестра.

— Да, — выпрямившись, сказал тихо Бен. — Пожалуй, я пойду.

Он обнял свою бессловесную мать, поцеловал в щеку, попрощался.

На него все так же бесстрастно взирали ясные красивые глаза.

— Мистер Джемисон, вы должны всегда помнить, что ваша мама прежняя. Если бы она могла, то непременно продемонстрировала бы свои чувства, — проникновенно проговорила медсестра, когда они вышли из комнаты.

— Если мама прежняя, то вряд ли она стала бы демонстрировать мне свои чувства, — грустно заметил Бен, уходя.

Карисса приподняла занавеску на кухне. На улице было уже совсем темно, лишь редкие звезды мерцали меж низких облаков. Она вздрогнула, увидев приближающуюся к дому мужскую фигуру. По очертаниям силуэта, порывистым движениям она узнала Бена. Что-то возликовало внутри нее, что-то оборвалось. Карисса не могла угадать, чем вызвано его появление. Быть может, это окончательный разрыв, быть может, жест примирения…

Чувство вины перед мужем возрастало в ней ежеминутно с тех пор, как он ушел. Чувство любви к нему росло соразмерно. Теперь она четко сознавала, что Бен ей нужен. Он нужен ей не как друг, скрашивающий одиночество, не как любовник, услаждающий плоть, не как покровитель, несущий благополучие ей и ее ребенку. Нет. С этим человеком Карисса грезила разделить жизнь. Она надеялась оправдаться перед супругом, повиниться и просить о прощении.

Последние двое суток стали для нее мукой, и теперь Карисса надеялась на избавление.

Она поспешила к входной двери, готовясь встретить возлюбленного, хотя не могла знать наверняка, с чем он пришел.

— Бен! — воскликнула Карисса, распахнув дверь.

— Да, — кивнул он, словно соглашаясь.

— Ты вернулся! — восторженно констатировала она.

— А ты сомневалась?

— Я старалась о худшем и не думать, — проговорила Карисса, позволяя ему войти в дом.

— Очевидно, ты плохо меня знаешь, Карисса, если допустила хоть на миг, что я могу оставить тебя.

— Я бы очень хотела знать тебя лучше, Бен, — проникновенно призналась Карисса.

Она распахнула навстречу супругу свои объятья и кинулась к нему на шею.

Бен смущенно подался вперед.

— Позволь, — вызвалась Карисса, забирая у него из рук дорожную сумку.

— Оставь, тяжелая, — возразил Бен. — Карисса, — произнес он, привлекая ее внимание.

Но Карисса не желала ничего слышать, полагая, что услышала уже достаточно, чтобы порадоваться его возвращению. Ей не терпелось разделить с супругом всю массу смятения, которое она претерпела в его отсутствие, озвучить все мысли, к которым в связи с этим пришла, но прежде показать ему силу своей любви.

Карисса не отпускала его, зацеловывая лицо и плечи. Она жалась к нему, как ребенок, который потерялся, а его нашли.

— Карисса, постой… — пробовал дозваться ее Бен.

— Молчи, Бен, прошу тебя, — проговорила она, сияя блаженной улыбкой.

Что ему было делать? Бен обнял жену. Он держал ее в своих руках, пока она осыпала его поцелуями, искренне надеясь на ответные действия.

— Достаточно, Карисса, — однако вскоре процедил он и насильно отстранил свою жену от себя.

Ее взгляд заволокло слезами обиды.

— Пойми, я тоже хочу тебя. Но прежде мы обязаны все прояснить. По-хорошему следовало сделать это прежде. Ответь мне, Карисса, чего ты хочешь от жизни? Я должен это знать.

Карисса недоуменно посмотрела на супруга. Он ожидающе глядел на нее.

— Того же, чего и ты, — проговорила она.

— Ты в этом уверена? — с сомнением произнес Бен.

— Никогда ни во что так не верила. Я хочу всего, чего и ты желаешь. А главное, я хочу тебя, Бен Джемисон, — пылко проговорила Карисса, вновь приникнув к супругу.

— Ты моя? — спросил Бен жену.

— Безраздельно! — убежденно воскликнула она.

— Но я обидел тебя.

— Нет, Бен, ты меня не обидел. А гнев твой я заслужила, — кротко проговорила она. — Но ты заставил меня не только поволноваться, но и поразмыслить. И я рада тем выводам, к которым в твое отсутствие пришла.

— Я, признаться, тоже, — отозвался Бен. — Ездил в Мельбурн. Виделся с матерью. Прежде я не сказал тебе всего, что должен был.

— Вы помирились? — с надеждой спросила Карисса.

— Очень бы хотел. Однако вряд ли такое теперь возможно, милая… Дело в том, что после удара моя мама не разговаривает, и не проявляет никакого участия к жизни. Она живет в своем собственном, закрытом от меня мире. Видит, слышит. Но понимает ли? Это, к сожалению, не известно. Сейчас она в пансионате, в одном из лучших в Австралии. Ее наблюдают квалифицированные врачи. Но никаких улучшений в состоянии мамы им зафиксировать не удалось.

— Но у нее есть шанс?

— Шанс есть у всех. Даже у наших с тобой отношений, — пошутил Бен.

— Прости, прости, прости меня, дорогой, — залепетала Карисса, прижимаясь к его груди. — Мне так хочется всегда быть с тобой рядом. Обещай, что представишь меня своей матери. Я должна поблагодарить ее за то, что она вырастила такого чудесного сына.

— Мы съездим, Кэрри, — нежно проговорил он. — Я тебе это обещаю.

— А чего бы ты хотел, милый? — спросила Карисса.

— Чтобы ты оставила всю работу, которая не приносит тебе удовольствия, и вверила себя моим заботам, — ответил он.

— Я сделаю, как ты пожелаешь. Обещаю заниматься только домом, тобой и нашим малышом.

— И музыкой, ведь ты ее по-настоящему любишь, — заметил он.

— И музыкой, — обрадованно кивнула Карисса.

— Больше я ни о чем тебя не прошу.

— Потому что в этом не будет необходимости, милый. Однажды я научусь угадывать твои желания, — прощебетала супруга, стремясь дотянуться до его губ.

— И это будет самый счастливый день в моей жизни, — улыбнулся Бен и наградил ее сладчайшим поцелуем прощения. — Со своей стороны обещаю тоже стремиться к этому…

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

— Разобьем это пространство перед отелем под обеденную зону на открытом воздухе. Такой досуг будет востребован нашими клиентами. Приближенность к заливу и отличный вид, открывающийся с террасы, располагают к этому, — разъяснял владелец «Коув-отеля», Бен Джемисон, нанятому для разработки проекта модернизации прилегающих территорий архитектору Джону Эмосу. — Я также планирую…

— Простите, мистер Джемисон. Вам срочный звонок, — взволнованно перебила его молоденькая ассистентка, протягивая телефонную трубку.

По ее взгляду он понял, что звонок действительно срочный, и поспешил ответить:

— Слушаю.