Приватир - Василий Сахаров

– Ну что? – спросил его капитан.

– Ветер стихает, да и волна уже не так сильно по надстройке бьёт.

Скоков задумчиво покивал и посмотрел на десантный корабль, который находился от нас в полутора милях по левому борту.

– Думаешь, как там, Тимошин справляется? – Я кивнул на 49-й.

– Ага.

– Хороший мужик. Вроде тихий и скромный, и в командиры не лезет, а в морском деле разбирается и штурман неплохой.

– Точно так. – Скоков сделал ещё один глоток чая и произнёс: – Если выживет и вместе со своим БДК не утонет, надо будет его как-то наградить и приподнять. Как думаешь, Мечник?

– Согласен, но это не только его касается, а всех людей, кто с нами в отряде.

Так, разговаривая и обсуждая текущие дела, мы скоротали два часа. Шторм постепенно утих, и хотя, несмотря на наступление дня, всё ещё было пасмурно, качать нас перестало. Можно было лечь в дрейф и тем самым сэкономить горючее, которого у нас было совсем немного, но тут раздался голос второго вахтенного, который сменился у руля и остановился подле экрана радара:

– Обнаружена цель! Дистанция семнадцать миль! Скорость колеблется от шести до девяти узлов! Курс сто девяносто градусов!

– Оба-на! – Капитан фрегата порывисто вскочил с кресла и подбежал к экрану. – Тихоход! Жертва! Через два часа пройдёт у нас по правому борту всего в трёх милях! Атакуем?!

– Успокойся, Максим Сергеич. Нам танкер с грузом нужен, а это судно идёт от Дарданелл, значит, или трофеи, или раненые, или в балласте. Не наш клиент.

– Жаль, – вздохнул капитан и было направился на своё место, но бросил ещё один взгляд на экран и радостно вскрикнул: – А-а-а! На ловца и зверь бежит!

– Что там?

– Ещё одно судно. Дистанция девятнадцать миль, скорость девять узлов, курс норд-вест. Мечник, печёнкой чую, что наш клиент. Ведь как по струне идёт, тем самым курсом, каким танкеры с Крита всегда следуют. Работаем?

– Играй боевую тревогу.

Я согласился с капитаном фрегата и, подойдя к экрану радара, посмотрел на две жёлтые точки, которые миллиметр за миллиметром с разных сторон приближались к месту нашей засады.

Сердце забилось чуть быстрее, а рынды громкого боя, поднимавшие экипаж и абордажную команду, вторили его ритму. Ещё раз прокрутив в голове план предстоящей операции, я решил, что к делу мы готовы. БЧ-1: навигация, Скоков и три матроса, которые могут выполнять обязанности штурмана. БЧ-2: артиллеристы, два расчёта на АУ-630 и два на 76-миллиметровых орудиях, пластуны Игнача и несколько прежних членов экипажа. БЧ-4: связь, Кум и три его связиста, которые должны заглушить своим более мощным радиопередатчиком крики наших жертв. БЧ-5: механики – половина наши и половина прежний состав, и пару часов назад докладывали, что всё в норме. Плюс ко всем боевым корабельным частям две абордажные команды: одна под командованием Крепыша, а другая под руководством Лиды. Мы готовы, и можно было действовать без всяких сомнений. Конечно, вероятность того, что идущее от Крита судно – это танкер, – процентов сорок– пятьдесят, но с чего-то надо начинать.

Прошло сорок минут, и на скорости в двадцать три узла фрегат приблизился к нашей первой жертве, предполагаемому танкеру. Мы вступили в чёткий визуальный контакт на дистанции в четыре с половиной мили, рассматривая вражеское судно в бинокли, и Скоков выдохнул:

– Точно, нефтеналивное судно, трубы и расширители на палубе, всё как положено. Осадка низкая, так что не пустой идёт.

Разглядывая быстро приближающийся танкер, узкую и продолговатую металлическую сигару длиной метров сто, я спросил капитана:

– Как думаешь, какая у него грузоподъёмность?

– Не очень большая. Семь, максимум девять тысяч тонн. Точно не скажешь. Действуем по плану?

– Да, ситуация примерно такая, на какую мы и рассчитывали, так что менять ничего не надо.

– Командую я или ты? – спросил майор.

– Ты капитан, за тобой и руль, а я командир соединения и осуществляю общее руководство.

– Отлично, – пробормотал Скоков, опустил бинокль и по рации внутренней связи соединился с Игначом, который находился в носовой орудийной башне: – Артиллерия, это капитан. Два предупредительных выстрела по курсу вражеского судна. Огонь!

Носовая орудийная башня, установленная на месте, где ранее на фрегате находилась подпалубная ракетная установка Мк.13, резко развернулась в направлении жертвы, подняла свой ствол и один за другим выстрелила два снаряда.

Бух! Бух!

Лёгкая дрожь прошла по всему стальному корпусу фрегата, и по курсу танкера взмыли к небу два больших пенных фонтана. Наши сигнальщики подняли флаги с требованием остановиться, но средиземноморское судно хода не сбавило и курса не изменило. Непонятно, то ли капитан этого танкера отчаянный храбрец, то ли полный дурак.

– Игнач, ещё два снаряда, но поближе.

– Понял, – ответил казак, и спустя несколько мгновений ещё два снаряда легли возле бортов нашей жертвы, а поднятая взрывами волна окатила покрашенную в белый цвет надстройку танкера.

Вот теперь средиземноморских моряков проняло по-настоящему, и они осознали, что мы не шутим. Судно замедлилось, отработало «полный назад» и остановилось. «Ветрогон» подошёл к нему вплотную, тоже остановился и прижался к нашему трофею бортом. Матросы палубной команды, под прикрытием стрелков, выскочили к леерам, накинули между бортами кранцы и соединили суда жёсткой металлической сцепой. После этого по небольшим переносным трапам на танкер, который назывался «Звезда Вифлеема», посыпались наши абордажиры.

Прошло две минуты, и вслед за воинами в сопровождении переводчика из перешедших на нашу сторону матросов фрегата на захваченное судно перебрался и я. По внешним трапам поднялся на самый верх и оказался на ходовом мостике нашего трофея. Уткнувшись лицом в палубу, с руками на затылке, здесь находились три пленника. Над ними нависли два наших воина. Картина ясная, всё произошло так, как я себе и представлял. Была необходимость переговорить с пленным капитаном, и через переводчика я поинтересовался:

– Кто капитан этого судна?

Откликнулся один из пленников, седой смуглый мужик лет за сорок:

– Это я.

– Представьтесь.

– Капитан танкера «Звезда Вифлеема» Антонио Праска.

Он встал и в каком-то недоумении посмотрел на воинов абордажной партии.

– Порт приписки судна?

– Остров Кипр, Фамагуста.

– Водоизмещение и груз?

– Водоизмещение восемь тысяч триста сорок тонн, груз – дизельное топливо, мазут и машинное масло для Черноморской эскадры адмирала Черри.

– Почему вы не остановились после первых предупредительных выстрелов?

Антонио Праска пробухтел что-то неразборчивое. Я потребовал повторить, и он сказал:

– Корабль шёл на автомате, и ваши сигналы мы заметили не сразу.

– А почему никого на помощь не позвали?

– У нас рации нет. Судовладелец давно обещается купить, но это дорого.

– С этого момента ваше судно считается трофеем военно-морского флота Кубанской Конфедерации, и у вас есть два пути. Вы остаётесь на корабле и имеете шанс по окончании войны на Чёрном море вернуться домой вместе со своим судном – разумеется, если за него заплатят выкуп, – либо сейчас вы садитесь в шлюпки и, пока мы добрые, быстро гребёте к ближайшему берегу.

– У меня есть время подумать и посовещаться с членами экипажа?

– Десять минут, не больше.

Праска уложился в срок: пробежавшись по всему своему судну, через девять минут сорок секунд доложился: он и ещё восемь матросов остаются на борту, а пятеро остальных членов экипажа во главе со старпомом готовы спустить на воду единственную шлюпку и отправиться в сторону острова Милос.

Оставив на «Звезде Вифлеема» десять бойцов из абордажной команды и радиста, я с основной частью абордажиров вернулся на фрегат. Мы отшвартовались от танкера, и фрегат полным ходом пошёл на перехват второго судна. Время было ограниченно, на радаре появились ещё два судна, и оба двигались из Эгейского моря. На всё про всё у нас было два часа, а наша следующая жертва от нас всего в пяти милях. Двадцать минут хода – и перед нами древний грузопассажирский паром, и, насколько мы знали, такой класс судов использовался в Альянсе для перевозки рабов и награбленных трофеев.

Снова выстрелили из носового орудия, но в этот раз тактика поменялась – произвели не два выстрела, а шесть подряд: три по курсу, два по левому борту и один за кормой. Паром остановился сразу, мы сблизились, и с расстояния метров в четыреста, что составляет чуть больше двух кабельтовых, по фрегату ударило два тяжёлых пулемёта. На палубе вражеского судна замелькали коричневые мундиры военных моряков Альянса – о, эти наверняка будут драться. К нашему счастью, стрелки на трофейщике были аховые, так что особого вреда несколько пулемётных очередей нам не причинили, хотя алюминиевую надстройку в паре мест попятнали.

– Ну, сволочи! – Скоков ударил рукой по переборке. – Сейчас мы вам устроим! Кум, глуши любую попытку радиопередачи! Игнач, бей на поражение в район радиорубки и трубы! Десятка снарядов хватит!