Великие герои Великой войны. Хроника народного подвига (1941–1942) - Андрей Сульдин

Это письмо мы перепечатали почти целиком – как документ эпохи: о чем говорили, что думали люди в первые, самые страшные месяцы войны. Судьба самого Водена неизвестна. На все запросы родственников приходил ответ: в списках убитых, умерших от ран и пропавших без вести не значится. Письмо это обнаружила его дочь, разбирая бумаги умершей матери. Письмо передала матери после войны какая-то женщина, и, прочтя его, понимаешь, что такого человека сталинская система просто не могла оставить в живых.

30-летие встретил участник войны, рядовой Михаил Максимович Караваев, один из тех рядовых тружеников войны, кто нес на себе всю тяжесть лихого времени. Несмотря на обстрелы, метели и голод возил хлеб по «Дороге жизни». А потом дошел до Кенигсберга. Успел повоевать и с Японией, поэтому был демобилизован лишь в июле 1946 года.

5 декабря 1941 года

После того, как наши войска оттеснили противника на позиции севернее Кубинки и южнее Наро-Фоминска, сорвав его последнюю попытку прорваться к Москве, контрударами в районах Дмитрова, Яхромы, Красной Поляны (20 километров от Москвы) и Крюкова заставили немцев перейти к обороне, потеснили их в выступе северо-восточнее Тулы (немцы начали отход из выступа), началось контрнаступление Красной Армии под Москвой (по 7 января 1942 года). Советские войска насчитывали 720 тысяч человек против 800 тысяч у противника, 8 тысяч орудий и минометов против 10.400, 720 танков против 1.000, 1.170 самолетов против 615, 415 «Катюш». Контрнаступление начали 29-я и 31-я Калининского фронта по направлению к Калинину. Первые 10 дней, несмотря на упорные бои, армии не смогли опрокинуть противника. Перелом в пользу Калининского фронта произошел после того, как войска Западного фронта разгромили немецкую группировку в районе Рогачев – Солнечногорск и обошли Клин.

По одной из московских легенд, с утра 5 декабря немцы стояли на Волоколамском шоссе в 33 километрах от центра Москвы, до Химок наших войск не было (туда 2 декабря даже проник немецкий разведывательный отряд) и взвод солдат свободно доехал до станции метро «Сокол». Генерал-фельдмаршал фон Бок в 18.00 доложил Гитлеру о полном разгроме русских. Гитлер приказал той же ночью войти в Москву. Фон Бок попросил отсрочку до утра: солдаты измучены, к тому же наступила оттепель, и все промокли. Гитлер настаивал на исполнении приказа. Фон Бок созвал совещание, на котором решили нарушить приказ Гитлера и войти в Москву утром. Оставалась ночь. Группа наших солдат прошла с иконой Божией Матерью Казанской (с той самой, перед которой в Смутное время молился Дмитрий Пожарский, а в 1812 году – Михаил Кутузов) на западном фронте уже не существовавшей обороны, и произошло чудо: ночью ударил неслыханный мороз – минус 42 градуса. Мокрая форма немцев превратилась в лед. Матерь Божия не пустила фашистов в сердце России.

Полные трагизма и мужества дни обороны Москвы… Это о них с суровой жестокостью стихотворение танкиста Иона Дегена:

Мой товарищ, в смертельной агонииНе зови понапрасну друзей.Дай-ка лучше согрею ладони яНад дымящейся кровью твоей.Ты не плачь, не стони, ты не маленький,Ты не ранен, ты просто убит.Дай на память сниму с тебя валенки.Нам еще наступать предстоит.

6 декабря 1941 года

В контрнаступление под Москвой (рубеж западнее Свердлова – Дмитров – Красная Поляна – река Нара) перешли войска Западного фронта под командованием Г.К.Жукова (30-я, 1-я ударная, 20-я, 16-я и 5-я армии – всего 100 дивизий). Фронт контрнаступления составлял уже 900 километров – от Калинина на севере и до Ельца на юге.

Позже Гальдер скажет, что 6 декабря 1941 года был «разбит миф о непобедимости немецкой армии». С наступлением лета Германия добьется новых побед, однако это не восстановит мифа об ее непобедимости.

Перед началом «окончательного» наступления на Москву Гитлер, обращаясь к солдатам Восточного фронта, писал: «Перед нами Москва! За два года войны все столицы континента склонились перед вами. Вы промаршировали по улицам лучших городов. Вам осталась Москва. Заставьте ее склониться, покажите ей силу вашего оружия, пройдите по ее площадям. Москва – это конец войны. Москва – это отдых. Вперед!»

Эсэсовец Христиан Хельцер в конце октября писал домой: «Когда вы получите это письмо, русские будут разбиты, мы будем уже в Москве, промаршируем по Красной площади. Мне и во сне не снилось, что я увижу столько стран. Надеюсь, что буду присутствовать также и на параде наших войск в Англии».

После 6 декабря солдат 32-го пехотного полка Адольф Фортгеймер отправил такое письмо: «Дорогая жена! Здесь ад. Русские не хотят уходить из Москвы. Они начали наступать. Каждый час приносит страшные для нас вести. Холодно так, что стынет душа. Вечером нельзя выйти на улицу – убьют. Умоляю тебя – перестань писать мне о шелке и резиновых ботинках, которые я должен был привезти тебе из Москвы. Пойми – я погибаю, я умру, я это чувствую».

Первыми в ВВС гвардейскими авиаполками стали 29-й, 129-й, 155-й и 526-й истребительные авиаполки, 215-й штурмовой и 31-й бомбардировочный авиаполки.

Экипаж танка младшего лейтенанта Ермолаева в одном бою уничтожил 5 противотанковых пушек, разрушил вражеский ДЗОТ, два блиндажа и истребил роту пехоты противника.

7 декабря 1941 года

Во время контрнаступления под Москвой войска Западного фронта освободили Яхрому, Михайлов и устремились по направлению на Венев, Сталиногорск, Епифань. Перешла в наступление фронтовая оперативная группа генерал-лейтенанта Ф.Я. Костенко, наносившая главный удар на Ливны; войска 13-ой армии ЮгоЗападного фронта завязали бои за Елец.

Штаб 3-й немецкой танковой дивизии, уже с 3 декабря подвергавшейся атакам войск 50-й армии, послал по радио панический запрос своему командующему Гудериану. Гудериан ответил: «Машины сжигать, самим отступать на юго-восток». 8 декабря на 2-ю танковую армию Гудериана обрушились дополнительные силы, угрожая отрезать пути отхода противника. Вся армия Гудериана начала поспешно отходить на Узловую и далее на Сухиничи, бросая тяжелое оружие, автомашины, тягачи и танки.

Наши лётчики на Южном фронте за двенадцать дней боевых действий сбили 82 немецких самолёта, уничтожили 147 вражеских танков, 86 орудий, 23 миномёта, 24 зенитных установки, более 2600 автомашин с пехотой и военными грузами и истребили свыше 8000 солдат и офицеров противника.

8 декабря 1941 года

Войска Западного фронта освободили подмосковные станции Крюково и Красную Пахру. В районе Крюкова шли особо ожесточенные бои. Двое суток штурмовали Крюково наши танкисты и кавалеристы, деревня несколько раз переходила из рук в руки. Сколько там наших солдат полегло – неведомо, но, во всяком случае, не как в песне: «Под деревней Крюково погибает взвод…»

Напряженные бои на северном участке Западного фронта не ослабевают ни днем ни ночью. Ожесточенные схватки происходят за каждый рубеж. Используя установившуюся зиму, наши войска начинают применять лыжи. Специальные отряды лыжников проникают в тыл противника и расстраивают его боевые порядки.

Медицинская сестра Масютина вынесла с поля боя 35 раненых бойцов с их оружием.

9 декабря 1941 года

Разведрота Николая Андреевича Моисеенко первой положила начало освобождению Тихвина от немецко-фашистских захватчиков. В ночь с 8 по 9 декабря врага выбили из Тихвина и отбросили на десятки километров в южном направлении. Фронт продвинулся на 100–120 километров, был сорван план фашистов по полной изоляции Ленинграда, 10 дивизий противника понесли тяжелые потери.

Бежавшие из фашистского плена сержант Будянский и красноармейцы Компанеец М., Капурин Г., Санкачев Т., Савченко И., Подгорный И., Бойко С. и другие рассказали о неслыханных зверствах, чинимых гитлеровцами над пленными красноармейцами и мирными жителями оккупированных районов: «Нас 4 дня держали в яме, не давали ни пищи, ни воды. Затем погнали в Кременчуг, а оттуда на станцию Павлыш. Изнемогавших расстреливали на дороге. В селе Знаменка немцы убили мальчика и ранили старуху за то, что они бросили кукурузу пленным красноармейцам. В одну из ночей нам удалась бежать. Пробираясь к своим, мы видели, как фашисты зверски расправляются с населением. В селе Яновка немцы забрали у населения весь хлеб, свиней коров, кур, гусей и домашние вещи. Когда немцы стали забирать у колхозницы, фамилию которой мы не запомнили, последнюю свинью, она заплакала. Тогда изверги закололи женщину штыком. В колхозе «Червоне село», зайдя во двор к колхознице, фашисты перестреляли из автоматов всех уток. Колхозница не выдержала и попросила их прекратить стрельбу. Её тут же расстреляли. В селе Тымми немцы убили мальчика за то, что он подошёл к немецким танкам. В селе Софиевка за убийство одного итальянского офицера фашисты расстреляли 50 женщин и детей».