Ты — мой грех (СИ) - Гауф Юлия

— Нет. Пока я малолеткой был — он содержал, на первом курсе помогал с деньгами, а затем я начал всё делать сам.

— На зарплату следователя? — изогнула бровь.

— Тебе самой нужно следователем стать. Пойдешь моей помощницей? — хохотнул он, вытирая хлебом тарелку. Прожевал мякиш, и продолжил: — Подрабатываю я. Причем, неплохо с того имею. На основной работе получаю неплохо, но не так, как я бы того хотел. Однако, это призвание.

— Рада за тебя.

— А ты подумай о своем призвании. Медицина, Люба. Хотя, я бы не смог. Возможно, только в поликлинике сидеть, и всем парацетамол выписывать. А вот оперировать…

Рус поморщился. Ну да, такое мало кто сможет выдержать. А я всегда чувствовала — моё. Плюс, я хоть и эмоциональная, но тот еще мясник. Врач, по моему глубокому убеждению, должен быть полным отморозком. Вдобавок, азартным и безжалостным. Секрет успеха. Я пойду в мед. Возможно, я проучусь пару лет, и пойму, что это было лишь детской мечтой, но… кажется, что такого не будет. Просто чувствую я, что должна стать врачом, и всё тут.

Стану.

— Я подумаю.

— Отлично. А теперь повторю вопрос — о чем ты постоянно думаешь, когда смотришь на меня? Только не переводи тему, я сразу это просекаю.

Скривилась. Вот умеет же этот пассажир по лицам читать. А вслух говорить о своих мыслях — это позорище. Хотя почему нет?! Брошу-ка я их Руслану прямо в лицо!

— Почему ты меня игнорировал все эти годы? Ты не мог не понимать, что я бегаю за тобой. Как так можно — раньше был равнодушным, а сейчас ни на шаг не отходишь, черт тебя дери?!

Руслан отодвинул тарелку, и ответил на мой возмущенный взгляд своим, спокойным и даже холодным.

— Я тебя не игнорировал, Люба. Иначе бы не тратил свое рабочее время на обычную малолетку-хулиганку. Сдавал бы дежурному, и сидела бы ты рядом с ним, а не в моем кабинете после всех твоих художеств. И как ты представляешь себе взрослого мужика и четырнадцатилетнюю девочку? Это статья, милая.

— Но ведь можно же было…

— Нельзя. Вообще никак. Я знал, разумеется, что ты ко мне неравнодушна. Не тупой. Думал, что перебесишься. И я смотрел, хотя всегда предпочитал не девушек даже, а женщин, чтобы мозг мне не имели. Взрослая баба проще — она всегда знает, чего хочет. А тут на малявке залип. Самому стремно было, что пристрастия нездоровые прут. Ты себя-то на моем месте представь, Люба! Тебе двадцать пять, а кроет на четырнадцатилетнем мальчике. Понравилось бы тебе такое?

— Нет, — выдохнула я.

— А насчет твоего «ведь можно же было», я еще раз скажу — нет. Ходить с тобой за ручку, целовать в щечку, и просить подождать для чего-то большего? Давать тебе надежду, что как только стукнет тебе восемнадцать, и мы сразу же отпразднуем это в кровати? Так я надеялся, что и у меня это пройдет, и ты себе ровесника найдешь.

— Возраст согласия — шестнадцать. Двойка тебе, Соколовский.

— Мне насрать на возраст согласия. До восемнадцати все малолетки. А я не собирался быть извращенцем, и поганить тебе жизнь еще сильнее. Один раз чуть не сломался, мне хватило.

— Так вот почему ты выставил меня тогда, — опустила глаза, вспомнив наши жаркие поцелуи, а затем холод лестничной клетки, на которую Руслан меня выставил.

— А ты думала иначе? Ах, да, я же импотент, — снова хохотнул он. — Люб, ты еще такой ребенок. Вспоминай свою Диану, и думай — хотела бы ты, чтобы к ней четырнадцатилетней приставал взрослый мужик. И не с цветочками-конфетками, а с определенными желаниями. Думаю, ты бы захотела, чтобы он её игнорировал, а свои желания удовлетворял в другом месте. Так я и делал, за что извиняться не собираюсь. Но равнодушным я не был.

— Пфффф…

Шумно выдохнула, и пошла наливать Руслану кофе. Улыбаюсь при этом как дурочка. Теперь верю, что не был равнодушным. Нравилась. Даже больше, чем нравилась, раз так взбесился, что себя извращенцем посчитал. Вот только удручает, что эти свои желания он где-то там удовлетворял, хотя… хммм, сложно представить Руслана девственником. Да и кому эта девственность вообще сдалась?

Блин, мне. Сдалась вдруг. Хотелось бы, чтобы Руслан первым моим был.

«И станет, — кивнула я самой себе. — Тот, другой, просто лишит меня кусочка кожи между ног. Это не невинность, а физиология. Не секс, а грязь. Ему я продамся. А Руслан станет первым по-настоящему»

— Где Диана?

— Рисует, — поставила перед ним кофе.

— Составьте список, что нужно купить для жизни. Я слабо разбираюсь во всем этом. На крема и всякую дребедень вот, — он достал карту, и пододвинул её ко мне. — Лимит большой, хватит на все, но если покупки тяжелые, то будем делать их вместе. И не думай отказываться. Просто бери карту. Даже если не собираешься тратить деньги, мне будет спокойнее, что они у тебя есть. Бери, блин, Люба!

— Спасибо, — прошептала.

Вот только я и правда не хочу тратить его деньги как какая-то содержанка. Одно дело один разок себя продать, а совсем другое… так, о чем я думаю?! Руслан же помочь хочет. Да, еще в постель меня затащить, о чем честно признался, но какой мужчина не хочет этого, помогая девушке? Нет, я не содержанка. У нас будут отношения, просто чуть позже. После того, как я решу свою проблему.

— Ну что, бери Диану, и идем?

— Куда?

— Она пищала что-то о вещах. Мало у вас их, но сестра твоя, кстати, отлично одета. А вот ты…

— Что я? — набычилась.

— Развратно. Мне нравится, кстати, но только если так ты будешь дома ходить. При мне. В спальне, Люба, а не по городу. Не шорты, а трусы, пол жопы видно.

— Старикан!

— Угу. Бери Диану, и погнали. По магазинам, можем еще куда-нибудь заскочить — кино, кафе, что угодно. Я наелся, так что жизнью я доволен. Пора за это тебя отблагодарить.

Отблагодарить! Лучше бы еще раз меня поцеловал — вот лучшая благодарность. Но кажется, Руслан решил вдруг стать джентльменом, и не спешить. Может и к лучшему, а то девственность свою я бы рискнула не донести до моего клиента.

— Хорошо. Пять минут, и пойдем. Тарелку пока в раковину поставь, и замочи, — сказала, и пошла за сестрой.

15

РУСЛАН

Идем по ТРЦ. Бесит. Тупо бесит, что на Любу оборачиваются. Выглядит она как обычно: мини, кроп-топ, босоножки с лентами. Стильно, и очень откровенно. Так впору в курортных городах одеваться, а не в бетонном мегаполисе.

Очередной молокосос пялит глаза на Любу. Ясно, на кого сегодня будет дрочить он, и не только он. А Любе хоть бы что — идет, слушает сестренку, что-то пытается ей объяснить.

— Идем-ка в магазин, — сжал её локоть.

— Нафига?

— Одежду тебе купим. И Диане. Как я и обещал.

— Дианке я со своей зарплаты куплю, я же расчет получила. А у меня шмоток много, — отмахнулась.

— Вижу, какие шмотки.

— Пффф, — сморщила носик. — Зануда. Расслабься, я же не голая.

— На тебя все смотрят, чтобы ты знала, — рыкнул ей на ухо. — И не красотой восхищаются, Люб. Многие даже на лицо твое не пялятся, а тупо на фигуру. А потом дрочат, представляя, как тебя отымеют.

— Я догадываюсь, — просто ответила она.

— И?

— И мне нравится одеваться именно так. Не чтобы на меня пялились, а… просто нравится, вот и все. Не хочу я менять стиль.

Нахмурился, пытаясь осознать услышанное. А услышал я вежливый посыл на хер.

Сам я не из богатой семьи, первым «в люди» выбился старший брат, а затем и все остальные. И пришлось вращаться в тех кругах, в которых глубокое декольте на платье женщины означает отсутствие вкуса. Да, богатые старики меняли старых жен на молодых эскортниц, надевавших леопардовые мини, но их и в круг не принимали. А в детстве, несмотря на весь наш скромный достаток, я видел интеллигентных людей, друзей родителей. Они умели себя вести, умели одеваться, умели быть скромными. И я привык к тому, что откровенный наряд носит только та девушка, которая не против того, чтобы её трахнули.

А тут Люба.

То шорты наденет, из-под которых булки видны. То юбку, в которой лучше не наклоняться. Всё в облипку, короткое, сексуальное. На грани вульгарности. Нет, она не вульгарна, но в каждый Любин образ добавить одну деталь, ну например вот сейчас, если бы в ушах её были не гвоздики, а серьги-кольца, то выглядела бы она проституткой. И так каждый, мать его, раз.