Наперекор судьбе - Даниэла Стил

— Может быть, во второй раз тебе будет легче, — пролепетала она. Но Горти ее не слышала.

— Я не хочу снова выглядеть коровой! — причитала она. — Джеймс ко мне не подходит. Может быть, на этот раз я действительно умру! — с несчастным видом сказала она.

— Не умрешь, — ответила Аннабелл, надеясь, что это окажется правдой. — У тебя хороший врач. И мама будет рядом. Они не позволят, чтобы с тобой что-то случилось. Хуже, чем в прошлый раз, не будет, — не уставала повторять Аннабелл.

— Наверное, я не люблю детей, — призналась Горти. — Раньше я думала, что дети — это симпатичные живые куклы, но Чарльз только ест, пачкает пеленки и плачет. Слава богу, что я его не кормлю. Почему я должна рисковать жизнью?

— Потому что ты замужем. Ради этого и созданы женщины! — сурово прервала ее мать, войдя в комнату. Она осуждающе посмотрела на дочь. — Ты должна благодарить небо за то, что можешь рожать и делать мужа счастливым. Всем известно, какова судьба женщин, которые не могут зачать; мужья их бросают и уходят к другим.

На мгновение Аннабелл ощутила облегчение от того, что Джосайя не торопит ее с ребенком. Чарльз был, конечно, очаровательным младенцем, но двое малышей за два неполных года супружества — это, пожалуй, слишком!

— Ты просто эгоистичная девчонка! — сердито сказала мать Горти.

Конечно, она переживала за дочь — ведь она же присутствовала при трудных родах дочери и жалела ее. Она на собственном опыте знала, как тяжело достаются дети. У нее было несколько выкидышей, а двое младенцев родились мертвыми. Так что матери Горти выпали несравненно более мучительные испытания, чем дочери.

— Неужели мы только на то и нужны, чтобы производить потомство? — обиженно сказала подруге Горти, когда мать ушла. — Почему мужчинам все сходит с рук? Они получают удовольствие, а отдуваться приходится тебе. Ты становишься толстой, уродливой, на тебя муж не обращает внимания несколько месяцев, потом ты рискуешь жизнью, рожая ребенка, даже можешь умереть… А мужчины и в ус не дуют, делают тебе очередного ребенка, развлекаются с друзьями.

И Аннабелл, и сама Горти слышали сплетни о том, что Джеймс встречается с другими женщинами. Слыша эти разговоры, Аннабелл даже начала сомневаться в существовании идеальных браков. Джосайя хотел подождать с детьми, но он, по крайней мере, не обманывал ее. Просто он такой человек. Аннабелл был известен только один идеальный брак — ее собственных родителей. Но ее отец погиб, а мать осталась вдовой в сорок четыре года. Ну почему жизнь так жестока и несправедлива?

Аннабелл еще долго слушала нытье Горти, а по дороге домой думала о том, что им с Джосайей живется легче. Правда, вчера ее вопрос явно вывел мужа из себя. Ну что ж, она учтет это на будущее. Вечером Джосайя собирался с Генри Орсоном на обед в Метрополитен-клуб; по словам мужа, им нужно было обсудить какие-то дела. Вернувшись домой, Аннабелл погрузилась в медицинскую литературу. Утром ей предстояло снова вернуться к своим делам. Она в последнее время читала все относившееся к заразным болезням, в частности к туберкулезу. Как нередко бывало, Аннабелл уснула еще до возвращения Джосайи. Она проснулась от того, что муж держал ее в своих объятиях. Аннабелл улыбнулась и уснула снова. У них все было хорошо.

Глава 10

Поскольку со своей семьей Джосайя близок не был, День благодарения и Рождество они отмечали вместе с Консуэло. А поскольку Генри Орсон оставался в одиночестве, он тоже был приглашен. Орсон был умен, обаятелен, почтителен с Консуэло, внимателен к Аннабелл — словом, был хорошим дополнением к компании.

Горти, в конце концов, успокоилась и свыклась с мыслью о втором ребенке. В восторге она не была, но смирилась. Она всегда хотела иметь детей, просто поначалу не представляла себе, что значит быть женой и матерью.

А Аннабелл была поглощена своей работой на Эллис-Айленде, к неудовольствию матери. Консуэло больше не спрашивала Аннабелл о внуках и свыклась с мыслью о том, что их может и не быть. Это всерьез тревожило женщину, но вмешиваться в семейную жизнь дочери она не хотела и относилась к Джосайе как к сыну.

В апреле исполнилось два года со дня гибели «Титаника». Казалось, трагедия случилась только вчера, и в то же время — что это произошло в какой-то другой жизни давным-давно. В этот день Аннабелл с матерью снова были в церкви, где прошла заупокойная служба по отцу и брату. Консуэло начала привыкать к своему одиночеству и была благодарна Джосайе и Аннабелл за их внимание.

В мае Аннабелл исполнился двадцать один год. Консуэло устроила в своем доме обед и пригласила на него друзей дочери. Пришли Джеймс и Горти, несколько других молодых пар их круга и Генри Орсон. Он привел с собой хорошенькую девушку, с которой недавно познакомился. Аннабелл искренне надеялась, что из этого что-то получится.

Вечер выдался замечательный. Консуэло пригласила музыкантов, и после обеда были танцы. Когда Джосайя и Аннабелл остались одни и поднялись в свою спальню, Аннабелл решилась задать вопрос, к которому не возвращалась несколько месяцев. На день рождения Джосайя подарил ей чудесный браслет с бриллиантами, которым все восхищались. Друзья завидовали Аннабелл и считали их брак безмятежным и счастливым, но она сама все время словно ждала от Джосайи чего-то. Счастье временами казалось ей призрачным.

— Когда мы заведем ребенка? — шепотом спросила Аннабелл, лежа рядом с мужем. При этом она старалась смотреть на Джосайю, решив, что так ему будет легче ей ответить. Между ними оставалось много недосказанного. Аннабелл была терпелива, не хотела навязывать Джосайе свои правила и ломать его планы, но они были женаты уже девять месяцев, а объяснить некоторые вещи и понять мужа Аннабелл могла не всегда. Сколько еще он будет отделываться неопределенными фразами типа «время еще есть» и «торопиться не следует»?

— Не знаю, — буркнул он. Аннабелл повернулась к нему и сразу поняла, что ее вопрос больно задел Джосайю. — Не знаю, что тебе сказать. — Джосайя чуть не плакал, и это испугало Аннабелл. — Мне нужно время.

Она кивнула и нежно погладила его по щеке.

— Все в порядке. Я люблю тебя, — прошептала Аннабелл. Она многого не понимала, но спросить не осмеливалась. — Я могу что-то изменить?

Муж покачал головой и посмотрел на нее.

— Дело не в тебе, а во мне. Я постараюсь. Обещаю тебе. — Глаза Джосайи наполнились слезами, и он обнял жену. Они еще никогда не были так близки. Аннабелл казалось, что он наконец открыл дверь и впустил ее в свою душу.

Она крепко обняла мужа и повторила его собственные слова: