Бабочки по дебету - Екатерина Владимировна Кольцова

– Гурман, – отметил Сергей Вениаминович, а Эстер Петровна замахала руками и бросилась просить прощения за своих невоспитанных родичей, не умеющих вести себя за столом в частности, и в приличном обществе в целом.

– Расскажите историю этого дома, – попросила Мария Федоровна.

– О, с удовольствием! – ответила Эстер Петровна. – Участок в поселке выделили моему мужу. Ах, он был много старше меня, известный врач, половина политбюро у него лечилась. И преподавал. Вот, Сережа у него учится, так Томочка с ним и познакомилась.

Эстер Петровна кивнула на портрет дочери, стоявший на пианино. Марго знала, что мама Игоря, Тамара, умерла, когда ему было двадцать семь.

Кипящий чайник на время отвлек Эстер Петровну от воспоминаний. Она попросила Марго помочь ей вынести десерт, а когда чашки и блюдца были расставлены, чай разлит, и сдобный, ароматный пирог с малиной получил наивысшие оценки, она продолжила развлекать гостей.

За шутками-прибаутками чай был выпит и пирог съеден. Сергей Вениаминович изумлялся энергии и таланту Марии Федоровны, позволяющим ей заведовать кафедрой, руководить образовательным процессом, выигрывать гранты и успешно заниматься научной деятельностью.

– Вы же ученый с мировым именем! – восхищался он.

– Она профессор, лауреат государственной премии, – похвасталась Марго, чем вызвала новую волну ахов и охов.

– Рита, перестань, – засмущалась Мария Федоровна.

– Вы называете Марго Ритой, – заметил Сергей Вениаминович. – Как называть нам?

– Марго, – в один голос ответили сама Марго, мама и бабушка.

– У вас прекрасный инструмент, – перевела разговор мама. Спасибо ей, не то началось бы выяснение, почему у Марго два имени. Рита – имя домашнее, так называли ее все, включая отца. Когда он исчез, она перестала отзываться на него и превратилась в Марго. Для всех, кроме мамы и бабушки, которые так и не переучились. Но эти подробности чужим знать ни к чему.

Мама взяла несколько аккордов, Эстер Петровна посетовала, что давно не вызывала настройщика. Тем не менее, Татьяна сыграла, сначала одна, затем в четыре руки с Сергеем Вениаминовичем, потом он играл, а мама пела, собрав свою порцию оваций. Закончив с культурной программой, вся компания отправилась к реке, где свои таланты проявил Лаки – извалялся в какой-то дохлятине, так что Игорю пришлось мыть его прямо на берегу.

Как-то незаметно подкрался вечер. Марго вполне освоилась, и надо сказать, провела день совсем неплохо. Родственники Игоря оказались очень приятными, особенно Эстер Петровна. Марго в нее просто влюбилась. Бывают такие люди, с которыми ты, вроде, и знаком всего пять минут, а так уютно и хорошо с ними, что не хочется расставаться.

Дома, оставшись одни, мама и бабушка продолжили кудахтать, вспоминая пережитое. «Ах, какой умница», «О, какая семья», «Какая дача – это чудо», «Восхитительно», «Как тебе повезло», и все в этом духе. Марго, хоть и устала, но тоже была в приподнятом настроении. Действительно, ей повезло. Игорь такой хороший, умный, веселый, заботливый. Несомненно, если все сложится, она будет счастлива с ним. Очень счастлива.

Глава 14

Багров позвонил, когда Игорь подводил итоги. Благодаря аудиту корпорации «PSEMA» и тому, что он пристроил незанятых аудиторов на летний период в другие практики, результаты улучшились, хотя до попадания в норматив по прибыли говорить было рано. «Не ужасно, но и не хорошо», – подумал Игорь.

Это что касается экономики. А с качеством беда. Он почти два месяца сражался с «Тойре» за формулировку текста об отсутствии продаж. Они и так и эдак пытались завуалировать смысл происходящего, писали по нескольку раз на дню, периодически пугая неплатежами. Простое предложение «запасы инновационной продукции на сумму икс млн. руб., выпускаемые с июня прошлого года, до настоящего момента не продавались» превращалось у них то в пространное эссе о поиске смыслов, то в психологическую мелодраму о несбывшихся надеждах, то в фэнтези о революции в мирах сантехники.

В конце концов, измотав ему нервы и потратив кучу времени, они согласовали более-менее разумную текстовку, и на днях прислали финальную отчетность. О, боги. Текст там был, но засунули они его в учетные политики, которые приводятся справочно, и, как правило, никем не читаются. Там эта информация неуместна, и бессмысленна. Но тратить еще несколько недель на уговоры-переговоры он не мог.

Или не хотел. Корпорация «PSEMA» тоже не добавляла оптимизма. Вопрос со спорными компаниями завис. Игорь предложил им варианты ситуаций, когда можно не консолидировать предприятия со значительной долей владения, но для попадания в любую из них нужны были бумаги. Фактически, обе стороны понимали, что речь идет о подделке документов или подлоге, и Игорь по умолчанию был на это согласен. Аудитор – не полиция, он не обязан проверять подлинность документов. Но вот руководство корпорации не хотело ничего подделывать или еще каким-то образом компрометировать себя. Они готовы заплатить за хорошее заключение – таков был изначальный договор. В случае чего, они скажут что ошиблись, а аудитор не заметил. И выйдут сухими из воды, в отличие от Игоря. Остается только надеяться, что проект не попадет под какую-нибудь перепроверку: корпорация непубличная и не самая крупная – за сезон у него были и побольше.

Но что хуже всего, нужно объясняться с Марго. В «Тойре» она руководитель проверки, а в «PSEMA» аудирует самые крупные компоненты. Наверняка захочет узнать, чем дело кончилось. Как разрулить с ней все без скандала, он еще не придумал.

Игорь вздохнул, и пошел к Сергею Петровичу. Тот, как всегда был бодр, уравновешен и приятен. Угостил конфетками, спросил про дочку и только после этого приступил к делу.

– Я тебе обязан за твоих аудиторов, очень выручил, – начал Багров. – Но и их не хватает. Вынужден просить Кашкину и Нахова. Как