Воин под Андреевским флагом - Павел Войнович

– Передай благоволение наше Войновичу, – сказала она Потемкину, – особливо за пальбу пушечную.

24 мая Ее Императорское Величество, объявив Свое Монаршее благоволение графу Войновичу и всем штаб– и обер-офицерам за найденный во флоте порядок и устройство, пожаловала нижним чинам по рублю на человека и, пожелав благополучных успехов в предстоящей кампании, отправилась из Севастополя в Байдары – проезжая городок по большой улице при пушечной пальбе со флота и батарей.

Во время пребывания в Севастополе Императрица повелела князю Потемкину составить план города, который предполагался быть выстроенным на высотах корабельной бухты, где должны были быть доки и адмиралтейство. Соответственно, командующий флотом Войнович получил приказ князя составить подробную карту Севастопольской гавани с промером бухт и с указанием «в этой карте отметить построенное и что по плану надлежит построить».

Графская пристань

«Графская пристань. Вы, может быть, помните? Мальчики ныряли за гривенниками»… Вода, серебряная от мальчиков, мальчики, серебряные от воды, серебряные мальчики за серебряными гривенниками. Море и тело. Море, тело и серебро.

В центре Севастополя, на Николаевском мысу, расположилась Графская пристань – ровесница города. Она была заложена 3 (14) июня 1783 года и сооружена, по свидетельству Д.Н. Сенявина, «с небольшим в месяц», поначалу представляя собой деревянный шлюпочный причал. Вначале пристань названия не имела, прослужив севастопольцам четыре года безымянной. К приезду в Севастополь Екатерины II деревянные ступени были заменены каменными. «У пристани была великолепная лестница из тесаного камня; роскошная терраса вела от нее к дому Императрицы», – отметил в своем дневнике принц Нассау-Зиген, бывший в свите Екатерины.

Первое официальное название пристани – Екатерининская – было малоупотребительно. Об истории другого названия имеется сообщение в журнале «Морской Сборник» (№ 7 за 1852 год) в статье «Двухнедельное пребывание Императрицы Екатерины II в городе Севастополе в 1787 году»: «Граф Войнович жил в казенном доме, устроенном на мысе, где ныне срыта гора для построения нового адмиралтейства, и как он переправлялся ежедневно в город на гребном судне и приставал к этой пристани, то она названа была Графскою». А в «Отрывках из записок севастопольского сторожила» того же журнала уточняется: «Он же (Меккензи) начал строить против дома этого и каменную пристань, которая впоследствии названа Графскою, в память графа Войновича, окончившего ее, когда он после смерти адмирала Меккензи, остался начальником Севастополя». В 1925 году пристань в официальной топонимике стала называться «имени III Интернационала», а для всех оставалась Графской. В 1990-е историческое название вернули.

Графская пристань – одна из важнейших архитектурных доминант центральной исторической части города, своеобразная эмблема Севастополя. Она формирует морской фасад города, подчеркивает его индивидуальность.

Всем известный сегодня вид – сдвоенная колоннада дорического ордера, образующая пропилеи, – Графская пристань приобрела в 1846 году, когда была построена по проекту инженер-полковника Джона («Ивана Ивановича») Уптона как парадный вход Севастополя со стороны моря. Решенная в романтическом стиле с подражанием античной классике, архитектура пристани торжественна и величава. От колоннады, сооруженной из инкерманского камня, к морю четырьмя пологими маршами спускается широкая парадная лестница, обрамленная по сторонам парапетами. Колоннада фланкирована массивными пилонами, в экседрах (нишах) которых были установлены четыре мраморные статуи работы итальянского скульптора Фердинандо Пелличио (сохранились две, обращенные к морю). Фигуры лежащих мраморных львов, которые завершают ансамбль лестницы у спуска к воде, – также работы Пелличио.

Участник обороны города во время Крымской войны Лев Николаевич Толстой в «Севастопольских рассказах» писал о пристани в декабре 1854 года: «На набережной шумно шевелятся толпы серых солдат, черных матросов и пестрых женщин. Бабы продают булки, русские мужики с самоварами кричат: сбитень горячий, и тут же на первых ступенях валяются заржавевшие ядра, бомбы, картечи и чугунные пушки разных калибров». В августе 1855 года пристань сильно пострадала от взрыва, когда вражеская ракета подожгла баржу с порохом, стоявшую у Графской. После окончания войны она долго не восстанавливалась, и в документе, датированном 1871 годом (!), сообщалось: «Графская пристань с портиком окончательно разрушится, если не будет своевременно поддержана». Пристань была полностью восстановлена только к пятидесятилетию обороны Севастополя, отмечавшемуся в 1905 году, и стала излюбленным местом прогулок горожан.

Разрушенная в Великую Отечественную войну, Графская пристань была восстановлена также не сразу. В 1968–1969 годах выполнили капитальный ремонт лестницы. В 1987–1988 годах отреставрировали колоннаду. Недавно закончена еще одна реставрация Графской – надеемся, что добросовестно.

Каждый год в День Военно-морского флота с Графской пристани начинается морской парад кораблей Черноморского флота, сюда приходят севастопольцы и многочисленные туристы полюбоваться живописным видом на море. Это, пожалуй, самое популярное место встреч и свиданий. Здесь встречают рассвет выпускники школ, делают остановку свадебные кортежи.

Добавим еще, что графский титул до сих пор сохранился и в других севастопольских топонимах: Графской бухте (другое название Нефтегавань) и Графской балке в районе Инкермана, где находился хутор Марко Ивановича, а также железнодорожном Графском тоннеле поблизости от балки.

«Бог бьет, а не Турки»

Внешний блеск путешествия Екатерины на юг весной 1787 года, маневры войск и флота, дворцы, сады – все это не мешало современникам относиться скептически к административной деятельности Потемкина. К этим лицам принадлежал император Иосиф II. В его письмах к фельдмаршалу Ласси встречаются весьма подробные указания на вооруженные силы России. Иосиф был крайне недоволен и постоянно повторял, что парадному виду армии и флота не соответствовала внутренняя прочность и сила. У конницы, например, сабли были никуда не годны. Одежду солдат Иосиф находил не соответствующей условиям климата, отчего они часто заболевали лихорадкой. Больных было вообще весьма много, а лазаретная часть страдала от многих недостатков.

При страшной дороговизне на юге офицеры нуждались в существенном и иногда терпели голод, а солдаты часто ходили без рубах. Лошади, не находившие достаточного корма, походили на тощих кляч. Комплект полков был далеко не полный. Всего войска в наместничестве Потемкина считалось на бумаге 100 тысяч человек; на деле же, как полагал Иосиф, было не более 40 тысяч, из которых многие хворали, а другие были заняты разными работами на стройках. Так, например, во время путешествия императрицы не успели собрать надлежащее число лошадей для движения галер по Днепру – и несколько сотен солдат с утра до вечера, находясь в воде, тянули эти галеры, что сильно поразило Иосифа.