Зеркало судьбы - Антон Андреевич Панферов

находилась в том возрасте, и относилась к тому типу детей, которым бывает одинаково хорошо, как с родителями, так и с чужими людьми, если последние оказывают должное внимание и проявляют заботу. Конечно, Марину Ивановну – в чьих руках оказалась девочка, нельзя было назвать чужим человеком, как-никак она была родной бабушкой, и когда Наташка попадала к ней, та делала все от нее зависящее, чтобы понравиться и угодить ребенку.

Под маской любящей бабушки скрывался своеобразный, твердый и волевой характер женщины, которая привыкла во всем следовать тонкому расчету. Узнав о причине, по которой ей передавали ребенка, она не сказать, чтобы обрадовалась, но сделала из этого определенные выводы.

«Что ж! – подумала Марина Ивановна. – Если мне доверили эту девочку, придется сделать из нее человека!»

Женщина очень тяготилась мыслью, что не смогла привить своей дочери те качества, которыми обладала сама. Она постоянно убеждала себя, что Настя просто неудачница и никогда не сможет устроить свою жизнь так, как ей, ее матери, этого бы хотелось.

Глядя на маленькую Наташу, Марина Ивановна придумала план, по которому решила воспитывать ребенка. Но она не хотела ограничиться временем болезни Насти, ей необходимо было привязать к себе девочку настолько, чтобы та смогла самостоятельно сделать выбор, кому она отдаст предпочтение. Конечно, пока что отобрать ребенка у матери не было целью Марины Ивановны, она решила действовать постепенно, мягко внушая внучке мысль о том, с кем лучше.

Каждое утро Настина подруга Людмила забирала Наташу в детский садик. Вместе со своей дочкой, они заходили за ней, и девочки дружно, взявшись за руки, отправлялись в группу и точно так же возвращались обратно.

Как-то утром Людмила позвонила в дверь Немчиновых. Открыл глава семьи. Андрей уже собирался на работу и застегивал пуговицы на рубашке.

– Как наша девочка, готова? – спросила Людмила с порога.

– Ее здесь нет, она у бабушки, – спокойно ответил Андрей.

– Ну вот! А мы надеялись, что она составит нам компанию, – с сожалением произнесла девушка, и, обратившись к дочке, добавила: – Ну, ничего! Увидитесь в садике.

Но в садике Наташи тоже не оказалась. Марина Ивановна посчитала, что не стоит ее внучке быть вместе с обычными детьми. Да и само заведение не внушало женщине доверия. Она твердо решила сама заняться воспитанием девочки, и никто другой не должен в это вмешиваться.

Между тем, Людмила, не увидев Наташу в группе, сразу забила тревогу и позвонила Андрею. Зная, что Настя в больнице, она решила не волновать подругу, а во всем разобраться сама.

Немчинов успокоил девушку, сказав, что возможно она заболела, и бабушка просто не повела ее в детский сад.

– Люда, спасибо за беспокойство, – сказал Андрей в трубку. – Я все узнаю и дам знать. Пока для паники нет повода.

…Вечером в квартире Марины Ивановны и Михаила Борисовича прозвучал звонок домофона. Хозяин отложил газету, встал с кресла и, подойдя к двери, снял трубку.

– Папа пришел! – после некоторого молчания крикнул мужчина игравшей на полу Наташе. – Беги, встречай.

– Какой он ей папа?! – недовольно фыркнула Марина Ивановна. – Не родной он ей!

– Ну ладно, ладно, ты при девочке могла бы не распространяться.

– Она сама решит, кого и как называть! – почти что прошипела женщина.

Спустя некоторое время на пороге появился Андрей. Он держал в руках большого плюшевого медведя и коробку конфет. Увидев что-то огромное и мягкое, и поняв, что это что-то предназначалось именно ей, Наташа подбежала, вцепилась в игрушку обеими руками и прижалась к ней лицом.

– Что надо сказать папе? – с усмешкой спросил Наташу Михаил Борисович.

– Пасиба! – пролетела девочка.

– А это вам! – Андрей сунул в руки Марине Ивановне огромную коробку конфет.

– Ну что вы, молодой человек! Это совершенно лишнее, – запротестовала та, но, тем не менее, взяла конфеты и унесла их на кухню.

Михаил Борисович, не приглашая Андрея войти, спросил:

– Что привело тебя к нам в столь поздний час?

– Да, – послышался из кухни голос женщины. – Мы уже собирались ложиться спать.

– Не беспокойтесь, я ненадолго! – ответил Андрей. – Просто зашел узнать: все ли в порядке с девочкой. Она сегодня не была в садике, воспитатели беспокоятся, вот я и решил удостовериться и навестить.

– У нас все нормально! Правда, мой хороший? – Марина Ивановна погладила Наташу по голове и продолжила: – С сегодняшнего дня в садик она ходить не будет. Я сама буду за ней смотреть, и делать все что необходимо! – твердо произнесла женщина.

Андрей хотел было что-то возразить, но стоящий рядом Михаил Борисович толкнул его в бок, давая понять, что спорить бесполезно.

– Поверьте, у меня достаточно опыта в воспитании детей, – не унималась Марина Ивановна. – И у меня Наташенька получит больше, чем ей смогут дать в каком-то второсортном учреждении. И потом, вам же будет лучше, если она останется со мной. Не придется ни о чем беспокоиться. Все расходы на ее содержание я возьму на себя.

Андрей, молча и с удивлением, смотрел на свекровь и не мог понять, что могло подвигнуть такую женщину как Марина Ивановна на то, чтобы добровольно стать нянькой маленькому ребенку. Этого не знал даже ее муж, Михаил Борисович. Он так же молча стоял и слушал, с какой ревностью его супруга отстаивала свои права на ребенка, который еще каких-то пару недель назад, казалось, был ей совершенно не нужен.

– Ладно, – выдохнул Андрей. – Я пойду. Действительно поздно.

Он чмокнул Наташку в макушку и скрылся за дверью.

…Рано утром явившись на работу, Андрей столкнулся в дверях со своим секретарем. Было видно, что женщина спешила. Опустив глаза в пол и стараясь ни на кого не смотреть, она не заметила своего начальника и отреагировала лишь тогда, когда он остановил ее словами:

– Елена Михайловна, далеко ли вы собрались? Все на работу, а вы с работы!

Елена Михайловна Шадрина, долгие годы верой и правдой служила в компании под руководством Петра Ивановича. Это была женщина лет пятидесяти пяти, высокая, худощавая с курчавыми черными как смоль волосами. Несмотря на свой возраст, внешне она выглядела очень эффектно и даже те, кто знал ее давно, удивлялись, как ей удается так себя сохранять. Елена Михайловна была для отца Андрея гораздо больше, чем штатная сотрудница и секретарь. Она была его верная боевая подруга, а после смерти жены и вовсе стала самым близким человеком.

С того момента, как Андрей занял пост главы компании, он стал замечать, что с женщиной что-то происходит. Поначалу он не придавал этому значения, но впоследствии стал догадываться, что она тяготится его обществом.

Как-то он заговорил с Еленой Михайловной и попытался выяснить истинную причину ее перемен. Та ответила ему, что опасается, как бы в компании с отходом от дел его отца не произошли перемены к худшему. Тогда ей придется покинуть место, на котором она проработала четверть века.