Стимпанк! (сборник) - Антология

– Я – констебль Этрейо из Полицейского департамента Калифы. И я требую объяснить, кто вы такие и что здесь происходит.

– Предъявите жетон, – распорядился шимпанзе.

Этрейо, не спуская с него пистолета, выудила из кармана жетон и показала.

– Пожалуйста, объясните, что здесь происходит.

– Я – доктор Теофраст Эле, – представилась обезьяна. – А это моя коллега, доктор Аделаида Эльсинор. Мы проводим важнейший научный эксперимент, который вы и ваше невежество чуть не пустили псу под хвост.

Констеблю Этрейо еще не случалось встречать шимпанзе с докторской степенью… ну, и если на то пошло, говорящего и прямоходящего шимпанзе – тоже. Впрочем, если ты ни одного до сих пор не встречал, это еще не значит, что их не бывает. Тем более что вот он, стоит прямо перед тобой и сверлит тебя суровым взглядом.

– Что это такое? – Этрейо ткнула пальцем в колонну.

При ярком свете оказалось, что на вершину ей надето что-то вроде пончика.

– Это гальванический бухтовый трансформатор, – объяснила доктор Эльсинор. – Он аккумулирует и усиливает гальванические токи.

– И зачем это все нужно?

– Чтобы возрождать жизнь! – ядовито сказал доктор Эле. – И мы были уже на пороге успеха, когда вы решили нам помешать. Теперь мне все придется начинать с начала!

– Я прошу прощения, – стушевалась Этрейо. – Но вы должны признать, что со стороны ваш эксперимент выглядел чрезвычайно опасно. В каких областях медицины вы специализируетесь, господа?

– Доктор Эльсинор – хирург, а я – доктор гальванической физиологии.

– Что это такое?

– Доктор Эле изучает гальванические структуры организма, офицер, – любезно пояснила доктор Эльсинор.

– Я изучаю саму жизнь! – высокомерно перебил ее доктор Эле. – А вы до сих пор не рассказали нам, на каких основаниях решили проникнуть в частные владения.

– Я постучала в дверь, но мне никто не ответил. Дом выглядел покинутым, – Этрейо принялась выдавать заученные объяснения.

Судя по всему, доктор Эле не поверил ни единому слову.

– Кто-то из вас покупал недавно тело в Калифском городском морге?

– Я покупала, – отозвалась доктор Эльсинор. – А в чем дело? Коронер заверил меня, что у бедняги ни семьи, ни друзей. Покупка тел для научных целей совершенно законна.

– А где это тело сейчас?

Доктора обменялись взглядами, потом посмотрели на лежащую на столе фигуру. Они не сказали ни слова, но этого и не требовалось.

– Почему вы спрашиваете? – поинтересовалась Эльсинор.

– Вам известно о Калифском Душителе? – ответила вопросом на вопрос Этрейо.

– Боюсь, что нет, констебль. Мы с доктором Эле прибыли в город всего две недели назад. Это какой-то новый танец? Или, может, коктейль? Мы занимались своей работой и не нашли времени заглянуть в газеты.

– Это что, не может подождать? – нетерпеливо вмешался доктор Эле. – Я должен понять, что еще можно спасти из нашего эксперимента.

– Нет, подождать не может, – отрезала Этрейо.

– Можно мы, по крайней мере, закроем крышу? Тут ужасно холодно, – сказала доктор Эльсинор.

И она была права: ночной воздух, вползавший вместе с туманом через открытый купол, прямо-таки леденил кровь.

Этрейо внимательно наблюдала, как эта парочка закрывает крышу. Возле стола, почти погребенного под разнообразным научным оборудованием – колбы и мензурки с загадочными жидкостями, весы, всякие измерительные приборы, стояла пузатая печурка. Доктор Эльсинор повернула на ней какой-то регулятор, и в комнату волной пошло тепло.

– Как работает этот обогреватель? – заинтересовалась Этрейо.

– Это разработка доктора Эле, – ответила Эльсинор. – На гальваническом токе, который вырабатывает бухтовый трансформатор. Как и освещение.

Она показала на испускающие белый свет шары, свисающие с перекрытий стеклянного потолка.

– А как ток попадает в печь?

– Прямо через воздух.

Этрейо читала в одном из своих научных журналов, что гальваническую энергию теоретически можно передавать через воздух, но даже представить себе не могла, что это уже научились делать. Насколько ей было известно, управлять гальванической энергией вообще-то еще никто не умел. Но вот вам бухтовый трансформатор – и она своим глазами видела, как он вырабатывает ток!

– Пожалуйста, заканчивайте ваш осмотр и убирайтесь отсюда, констебль, – сварливо сказал доктор Эле. – Нам еще работать и работать. Что это за Калифский Давитель, о котором вы говорили?

Этрейо сжато изложила ученым историю Душителя. По мере развития сюжета доктор Эльсинор почему-то становилась все бледнее. Констебль то и дело кидала взгляды на Эле, но его физиономия оставалась совершенно непроницаемой. А может, она просто не умела читать лица шимпанзе. Когда она закончила, доктор Эльсинор, присевшая на край ящика, словно колени отказывались ее держать, слабо сказала:

– Тео, кажется, мне надо выпить.

Доктор Эле нацедил ей мензурку прозрачной жидкости, являвшейся – Этрейо могла в этом поклясться – не чем иным, как джином.

– Это просто ужасная новость, – выдавила доктор Эльсинор, опрокинув напиток в себя. – Я и понятия не имела… Сущий кошмар, ужас!

– Не закатывай сцен, Аделаида, – сурово сказал доктор Эле, забирая у нее посуду и мотая косматой головой в ответ на ее отчаянный взгляд. – Они вряд ли станут винить нас.

– Но кого им еще винить?! Я знала, знала, что за ними надо присматривать. Вот ведь черт!

– Возможно, вам следует поделиться своими сомнениями со мной? – встряла Этрейо.

Она тихой сапой заняла позицию между учеными и дверью. Очевидным образом доктора что-то знают о Калифском Душителе, а если они еще и в сговоре с ним, нужно не дать им шанса наброситься на нее.

– Это моя вина. Я беру на себя полную ответственность, – заявила доктор Эльсинор.

– Хотите сказать, это вы совершили все эти убийства? – Этрейо на всякий случай покрепче ухватилась за свою дубинку.

– Что за вздор, конечно, нет! – вмешался доктор Эле. – Не будь дурой, Аделаида! Если кто и несет ответственность за случившееся, так это я.

– А мне не надо рассказать, о чем вы тут толкуете? – рассердилась Этрейо. – И решать я буду сама.

– Мы сделаем лучше. Мы вам покажем. Идемте!

Этрейо заколебалась. Возможно, разумнее было бы арестовать обоих и доставить в участок, где можно будет вызвать подмогу. Но туда надо еще добраться, и потом, в участке повсюду лишние уши, а то, что эти двое ей скажут, хорошо бы до времени оставить в тайне, – по крайней мере, пока она не проверит их слова.

– Мы не убийцы, – сказал доктор Эле уже мягче. – Совсем наоборот – да вы сами все увидите. И прекратите уже душить дубинку, констебль. Вам не грозит от нас никакая опасность.

Да, конечно. Но сколько полицейских плохо кончили, поверив, что опасности нет? Осторожность – главное оружие констебля.

– Вы идите вперед, а я следом.

– Как пожелаете.

Доктор Эльсинор уже подошла к бухтовому трансформатору и стоящему под ним столу. Пришлось переступить через кольцо, выжженное молниями на досках пола и еще слегка дымящееся. Этрейо совсем не хотелось приближаться к этому их чертову трансформатору, но она наступила мандражу на горло и высунулась из-за плеча доктора Эльсинор. Худенькое тело лежало на столе, закрытое по шею розовой простыней. Доктор поднесла поближе сияющий белый шар, и в его мягком свете Этрейо увидала профиль хорошенького хориста, уже три недели как мертвого. Ей уже случалось сталкиваться с трупами трехнедельной давности, и они редко выглядели свежими, как заря. Вернее, совсем никогда не выглядели. У них не бывало таких полных алых губ и таких твердых круглых щек. И волосы у них не вились так романтично вкруг мраморно-гладких лбов.

Ну, и раз уж на то пошло, грудь у них никогда не поднималась от дыхания.

– Этот человек не мертв, – поделилась своими соображениями Этрейо.

– Он был мертв, – гордо сказал доктор Эле. – Но теперь он жив. Мы его ревивифицировали.

– Как такое возможно? Вы что, волшебники?

Доктор Эле фыркнул. Доктор Эльсинор покачала головой:

– Нет, мы не волшебники. Мы ученые. Тео, объясни. Это твой гений стоит за всем этим.

– Я попробую изложить вам суть в обывательских понятиях, офицер, чтобы вы точно поняли. Так называемая искра жизни – это всего-навсего гальванический ток, который течет через человеческий организм, заставляя работать мозг, мышцы, внутренние органы и все прочее. В момент смерти ток прекращается. Мы больше не можем двигаться, не можем думать. Без согревающего ее гальванического тока наша плоть начинает распадаться, умирать. Я просто снова включил гальваническое зажигание. И вот перед нами живой человек.

Констебль Этрейо храбро потрогала щеку мертвого актера. Она была холодная, но определенно живая.

– Вот и Калифский Душитель, – тихо сказала она.

– Нет, это не он, – возразила доктор Эльсинор, поднимая край простыни. Красивое, мускулистое предплечье, белое, как алебастр, оканчивалось аккуратным обрубком.