"АукцЫон": Книга учёта жизни - Михаил Марголис

— Сначала Вова участвовал в наших выступлениях достаточно дозированно, — поясняет Гаркуша. — Номера мы с ним придумывали прямо перед концертом или импровизировали по ходу действа. На «Осколках», допустим, делали общий танец.

В любом городе, где «АукцЫон» гастролировал, Веселкин находил что-то для использования в представлении: какую-то штангу за кулисами, колесо, палку — и тащил на сцену. Мог принести снег с улицы или сорванные с клумбы цветы, залезть на колонки либо другую сценическую конструкцию.

— В плане самовыражения у Гаркуши и Веселкина была полная свобода, — вспоминает Федоров. — Главное, чтобы инструменты не трогали и играть нам не мешали. А в остальном — делайте что хотите, фантазируйте, прикалывайтесь. Я в их «кухню» вообще не лез. Димка иногда что-то по-режиссерски им подсказывал, Миллер подбрасывал какие-то идейки…

— Веселкин добавил яркого безумства в представления «Ы», — рассказывает Миллер. — Причем поначалу он еще и практически не пил. Хотя все в группе с алкоголем дружили, и за кулисами или в поездках у нас всегда было весело. Но вели себя ребята вполне аккуратненько. Кроме Гаркуши, конечно, который зачастую отдельно от «АукцЫона» тусовался. Ему все прощалось, как особой фигуре. Мне казалось, что для поддержания эксклюзивного имиджа «Ы» Олега достаточно было просто выносить на сцену, класть где-нибудь на видном месте, и пусть он спит. Мол, вот вам Гаркуша собственной персоной. А по окончании концерта его уносить.

После первого выступления с «АукцЫоном» в питерском кинотеатре «Прибой», 28 сентября 1987 года, Веселкин (вот ведь подходящая для члена «Ы» фамилия) отметит в своем дневнике: «…в самом начале, на „Колпаке", я и Миллер вынесли Олега через зал на сцену, запеленованного в золотисто-зеленую тряпку. Люди моментально насторожились, потом засвистели и зааплодировали… Когда я снова вышел на сцену на „Волчице" и сильно хлопнул дверью, кто-то выдавил: „Опять этот идет!" Моего танца люди испугались, при моем приближении отшатывались. Милицию возмущала моя дембельская форма. Впервые меня разрывали на сувениры. После концерта один знакомый сказал мне: „Странные, очень странные у тебя танцы. Такое впечатление, что ты начитался Солженицына". Смешно».

Действительно смешно. Достигшую апогея (с приходом Веселкина) буффонаду «Ы» многие за чистую монету по-прежнему не принимали. В каждом деянии этих музыкантов и диковатых плясунов с размалеванными лицами пытались обнаружить политический, духовный или еще какой каверзный подтекст, самими «аукцыонщиками» не подразумевавшийся. Так было, если вспомнить, и в период «литования» первых текстов «АукцЫона» в рок-клубе, так продолжалось и в следующие годы. Стопроцентное веселье «Ы», шизоидное и «без примесей», именно неправдоподобной своей естественностью местных реалистов и настораживало. Вот западные «фирмачи», не разбиравшие ни одной «аукцыоновской» строчки и реагировавшие исключительно на гиперпанковские внешние формы команды и ее ломовой драйв в упаднических интерьерах Страны Советов, сразу приходили в изумление и восторг и с удовольствием общались с «АукцЫоном», снимали его в клипах и фильмах. Немецкий рокер, «художник и поэт» Удо Линденберг, запомнившийся нашему народу тем, что в середине 1980-х спел в Москве с Аллой Пугачевой, не поленился даже, будучи в тот период в Питере, заехать на «точку» к «Ы» (с подобающим такому случаю и своему статусу количеством невиданного в СССР бухла и провианта) и посмотреть «из какого сора», так сказать, произрастает гениальность сей фриковской группы товарищей. Вскоре соотечественники Удо уже снимали «АукцЫон», наряду с «Нолем» и «ЛЭМом», в картине «Давай, рок-н-ролл», убеждавшей, что перестройка в «совдепии» набрала крейсерский ход. Потом различные съемки у «Ы» пошли вообще косяком.

21 ноября 1987-го «АукцЫон» снимается в программе «Поп-шоу» в ленинградском Дворце спорта «Юбилейный», где Веселкин «впервые залез на колонки», чем сильно озадачил работников зала, да и сам перепугался. Помимо нескольких своих хитов «аукцыонщики» исполнили на том мероприятии (проводившемся как бы в поддержку Кости Кинчева, угодившего тогда в опалу у питерских властей) нечто такое, что в очередной раз повергло в сомнения и даже раздражение критиков группы.

— Мы любую вещь превращали в ее противоположность, — говорит Леня. — На том концерте на мотив знаменитой темы «Караван» мы сыграли алисовскую «Мы вместе!». Нам хотелось добавить в нее ситар или какой-то другой аутентичный инструмент. Некоторые, конечно, стали на нас шикать, мол, как вы посмели опозорить великое дело Кинчева! Хотя ему самому это, естественно, было по барабану. Просто мы позиционировали себя иронично настроенными абсолютно ко всему, не только на сцене, но и в жизни. А Гаркуша являлся олицетворением этой позиции.

Концовка содержательного 1987-го получилась у «АукцЫона» столь же непосредственной, как и весь год. В середине декабря группа на несколько дней смоталась в Баку, где показала себя «южным парням» в культурном центре «Джанги», поглотила энный объем местных одухотворяющих напитков и снялась на азербайджанском ТВ в неком подобии известной ленинградской телепередачи «Музыкальный ринг». Программу почему-то так и не выпустили в эфир и даже (по сведениям Гаркуши) запись ее размагнитили. Но «аукцыонщикам» сам процесс участия в ней принес определенное удовольствие, так что какая-то польза от данной телезатеи была.

Не менее прикольным получилось и предновогоднее выступление «Ы» в питерском кинотеатре «Аврора». Сейшен был приурочен к премьере соловьевской картины «АССА», однако ее не показали. Зато к нетрезвому Гаркунделю и Вове в этот вечер на сцене добавился Кира Миллер в папахе и красной накидке.

Через месяц Веселкин «подписал договор с „Аукционом" на ежемесячную оплату за выступления в размере 90 рублей». Хотя вот Колик, рассуждая о том времени, считает, что «про обеспечение своей жизни за счет участия в „АукцЫоне" тогда речи не шло. Более того, если бы у кого-то в группе такая мысль возникла, человека бы очень сильно высмеяли, а то могли бы и по сусалам дать…». Вову тем не менее коллеги бить не стали…

В феврале итальянцы на квартире Озерского снимают клип на «Волчицу» и, по словам Веселкина, сулят «Ы» в тот момент радужные перспективы, даже что-то говорят о Каннах. По кумачовой ковровой дорожке на Лазурном Берегу «аукцыонщикам», впрочем, прогуляться не довелось, зато весной 1988-го они отыскали нового фронтмена. По крайней мере, так им в тот момент думалось. После череды «кастинговых» обломов «АукцЫон», точнее, Озерский все в той же «кузнице кадров», ленинградском Институте культуры, набрел на актера-скрипача Евгения Дятлова, нынешнюю звезду российского кино и телесериалов.