Ферзевый гамбит. 1942-1943 (СИ) - Савинков Андрей Николаевич

Пришлось искать целую переправу, которая, по счастью, нашлась недалеко, и продолжать движение своим ходом, благо расстояние между двумя городами было всего двадцать с небольшим километров.

Сразу начались проблемы. Во-первых, шоссе было заполнено беженцами, двигающимися на юг и запад, причем, как это часто бывает, никто ничего точно не знал, а просто поддавшись стадному инстинкту пытался сбежать подальше от приближавшейся войны. Во-вторых, дала о себе знать слабая ходовая модернизированных танков: то одна, то другая машина замирала без движения, создавая дополнительные проблемы для движения колонны. В-третьих, куда-то делись все французские самолеты, зато немецкие то и дело мелькали в небе, намекая на возможные в ближайшем будущем проблемы: шансы, что про их полк все еще не знают где-нибудь в немецком штабе, были более чем призрачны. Ну и в-четвертых, по счету, но не по значению, оказавшийся в чисто поле танковый полк полностью утратил связь с вышестоящими штабами. Неизвестно, что происходило в центре, однако про них как будто все забыли, предоставив выполнять поставленную ранее задачу без понимания, насколько она актуальна на данный момент.

Загруженность шоссе не позволяло тяжелым танкам набрать даже те не слишком большие тридцать километров в час, которые предполагала конструкция машины. Пыль, понимавшаяся из-под устаревшей конструкции гусениц, до которых рука инженеров почему-то так и не дошла, толстым слоем ложилась на броню и людей, давая дополнительную маскировку, но отнюдь не улучшая настроения вынужденных жариться под августовским солнцем бойцов.

За первые пятнадцать километров пути в связи с поломками пришлось оставить на обочине дороги не много не мало — семь машин — восемь процентов от штата. Такие потери больно били по моральному состоянию солда, однако и сделать что-то в практической плоскости было крайне сложно.

— Пьер! — В шлемофоне раздался голос полковника Розе, — тормози. Есть связь со штабом, у меня для тебя появилось отдельное задание. Быстро ко мне, я покажу, что нужно делать

Майор продублировал команду своему мехводу и после остановки торопливо вылез из открытого люка. Отдельное задание не предвещало ничего хорошего.

Полковник нашелся возле штабного автобуса, сосредоточенно разглядывающий карту. Ветер то и дело норовил унести ее неизведанные дали, поэтому углы листа были придавлены парой пистолетов и одной гранатой. Четвертый угол офицер почему-то придерживал рукой.

— Ага, майор, — заметил подчиненного командир полка. — Смотри сюда. Вот Дрё, вот Эврё, мы здесь. Поступила команда свернуть налево и ударить во фланг прорвавшимся немцам.

Бийот вздрогнул, он не ожидал встретить врага так глубоко в тылу.

— На сколько все плохо? — Не удержавшись задал вопрос офицер, хотя и понимал, что сейчас совсем не место для этого.

Полковник бросил на такового аса полный недовольства взгляд, однако ответил, тяжело при этом вздохнув.

— Максимально. Немцы прорвались в нескольких местах, наши отступают по всему фронту, задача полка — притормозить продвижение их подвижных частей и не дать безнаказанно громить тылы. Ясно?

— Предельно, — кивнул майор, — какая задача для меня?

— Ты остаешься на этой дороге и оборудуешь рубеж обороны. Вероятно, боши могут начать двигаться и в этом направлении и твоя задача — лечь костьми, но не пропустить их на юг. Понятно?

— Вероятно? — Формулировка вводной звучала очень странно.

Полковник Розе еще раз тяжело вздохнул, но ответил.

— В штабе не знают где противник. Связь со многими дивизиями первой линии потеряна. Кто-то пытается продолжать сражаться, кто-то отступает, а кто-то бежит. Разрешаю переподчинять себе любые отступающие части, главное, чтобы немцы не прошли.

Бийот задумчиво почесал отросшую за пару дней щетину — побриться было решительно некогда — и еще раз посмотрел на разложенную карту.

— Два вопроса: сколько вы мне оставите сил, и какой по ширине фронт отходит в мою зону ответственности? Тут же куча проселочных дорог, обойдут меня в два счета.

— Оставляю тебе весь твой танковый батальон и батальон пехоты капитана Лювара. Держать будете полосу между Корнёй и Шавиньи-Байоль, — палец полковника парой скупых движений наметил пределы рубежа обороны. — В Сент-Андре-де — Лэр как раз сейчас занимает оборону 21 колониальная пехотная дивизия, установишь с ними контакт, но особо на помощь не рассчитывай, скорее наоборот. У них фронт обороны больше десяти километров, а вот насчет укомплектованности я совсем не уверен.

Бийот поморщился, колониальные дивизии никогда не отличались излишней стойкостью, и иметь именно такое соединение прикрывающим фланг он хотел бы меньше всего.

— А слева?

— Слева пусто, поэтому мы туда и поворачиваем. Вроде должен какой-то полк подойти, но я бы на это сильно не рассчитывал.

Оставив такие, достаточно расплывчатые указания, полковник нырнул обратно в танк, и замершая было колонна, взрыкнув моторами, продолжила движение перед. Майор постоял минуту, рассеянно глядя уезжающей технике вслед, после чего обернулся и окинул взглядом фронт будущей обороны. Работы было просто немеряно.

Следящие несколько часов были очень насыщенные. Нужно было как-то перекрыть фронт в четыре километра двадцатью танками и батальоном пехоты, благо получилось установить связь с соседями и что называется "махнуть" роту В-2 на еще один пехотный батальон. А дальше — копать, копать и еще раз копать.

Учитывая местность — сплошные поля с редкими вкраплениями не срубленного леса, хоть сколько-нибудь прочную оборону построить не виделось возможным совершенно, поэтому майор решил укрепляться в Байоле, что на правом фланге позиции и откуда с расстояния в триста метров можно было невозбранно простреливать дорогу. Хоть какие-то деревья и дома давали тут минимальную защиту и маскировку. Позиции сразу готовились для круговой обороны, так как шансы на то, что немцы будут переть буром все время, с одной стороны, были минимальны, а на полноценную линию обороны все равно солдат не хватало.

Один взвод — три танка — вместе с ротой пехоты в качестве прикрытия комбат отправил на другую сторону дороги в небольшой лесок с приказом сидеть максимально тихо и не отсвечивать, при необходимости ударив в тыл немцам, в случае если они развернутся для атаки селения.

Еще один взвод Бийот отправил вперед в качестве передового дозора. Дорога как раз шла немного изгибаясь охватывая селение Ле Файи полукругом, что обеспечивало отличный обзор, а наличие еще одного леска и жилой застройки вдоль параллельной шоссе улицы давало шанс при необходимости отойти на основную позицию.

Все это время по дороге группами по несколько человек шли на юг беженцы. В основном женщины с детьми: старики чаще всего предпочитали оставаться на месте полагаясь на Бога и случай, ну а все мужчины годные для службы были давно призваны. В армию или на производство, что было не менее важно для получающей удар за ударом республики.

Ближе к вечеру на дороге стали появляться отдельно и группами бредущие солдаты в форме французской армии. Таких специально выделенный для этого заградотряд тут же тормозил и после короткого опроса приставлял к земляным работам. Оказалось, что это остатки 81 пехотной дивизии, которая прикрывала переправу через Сенну в районе Эврё. 10 августа их неожиданно атаковали во фланг, куда делась находившаяся там днем ранее 8 колониальная при этом — загадка, штаб дивизии при этом был уничтожен в ходе бомбового удара и, как водится, после этого бравые пехотинцы предпочли дать стрекача. Приятным бонусом стало появление на дороге минометного расчёта вместе со своим непосредственным орудием труда в разобранном виде и запасом мин — не большим, к сожалению. Артиллеристы, в отличие от пехотинцев, некоторые из которых бежали, бросив даже личное оружие, за что в общем-то по военному времени полагалось ставить к стенке, сумели в суматохе бегства сохранить максимум возможного и были рады присоединиться хоть к какой-нибудь организованной группе.