Журнал «Вокруг Света» №11 за 2007 год - Вокруг Света

Впрочем, подобная идея начала зарождаться у Хазелиуса намного раньше — еще в начале 1870-х годов. В то время волны индустриализации прокатывались по Европе, сметая на своем пути старый уклад жизни. Строились фабрики и заводы, прокладывались железные дороги. А мелкие фермерские хозяйства разорялись, и их бывшие владельцы покидали свои дома в поисках лучшей доли. Спасаясь от голода и нищеты, четверть населения тогда еще преимущественно сельскохозяйственной Швеции эмигрировала в Америку. А вместе с ними постепенно исчезал и определенный тип культуры со всеми ее материальными атрибутами. И тогда как одни были вдохновлены идеей строительства новой, промышленной Швеции, у других — прежде всего среди интеллигенции — индустриализация и урбанизация рождали противоборствующее настроение — «национальный романтизм». Его приверженцы боготворили природу и грезили об идиллическом существовании на ее лоне. Похожие устремления разделял и Хазелиус, однако романтической созерцательности он предпочел активный подход.

Здесь 150 строений, но некоторые пользуются особым успехом: в Окторпсгордене, например, разыгрываются кулинарные представления

Свою миссию по спасению исчезающей сельской Швеции он начал с коллекционирования крестьянской одежды. Затем последовали старинные постройки, мебель, домашняя утварь и рабочие инструменты. Причем с самого начала коллекционер-любитель вел строгую регистрацию поступлений, указывая, откуда они, кем изготовлены и кто их использовал.

В 1873 году Хазелиус впервые представил свою коллекцию публике, разместив ее на центральной улице Стокгольма под гордым названием «Скандинавское этнографическое собрание». Посетителей встречали макеты крестьянских изб с подлинными предметами интерьера, а дополняли композицию куклы-манекены в национальных костюмах. Несколько лет спустя, на Всемирной Парижской выставке 1878 года, Хазелиус получил за свою экспозицию золотую медаль. После чего уже со всех концов страны из богатых семей и разоряющихся мастерских стали приходить посылки с домашней утварью и ненужными рабочими станками. В 1880 году он переименовал разросшуюся коллекцию в «Музей северных стран» и добился того, что король выделил на Юргордене участок под строительство музейного здания. Оно началось в 1888 году, а завершилось лишь к 1907-му, спустя шесть лет после смерти Хазелиуса.

Это огромное здание, украшенное башнями, башенками, зубцами и шпилями, и сегодня встречает всех въезжающих на остров и следующих далее к Скансену. Смотрится оно настолько величественно, что японские туристы нередко принимают его за королевский дворец и начинают радостно фотографироваться на его фоне. Вообще-то, по первоначальному проекту архитектора Исака Густава Класона, музей был вчетверо больше и напоминал ренессансный замок с внутренним двором и четырьмя башнями по углам. Ведь согласно концепции Хазелиуса, грандиозное здание должно было вызывать в посетителях «сильный и мощный настрой» и пробуждать чувство любви к родине. На деле же было построено только западное крыло с огромным внутренним залом. Но и оно впечатляет, а зал размером 126,5 метра в длину и 24 в высоту остается самым большим в Швеции. Причем для отделки музея использовали только отечественные материалы, завезенные со всех концов страны.

Почти сразу после начала строительства Хазелиус понял, что традиционное размещение экспонатов за стеклами шкафов и витрин его не устраивает. Его просветительская концепция — дать посетителям возможность почувствовать себя частью исторической или географической среды, вжиться в нее — требовала иного «антуража» и иного устройства. В результате родилась концепция другого, совершенно необычного музея.

Все «как было»

Новая концепция предполагала существование живых экспонатов (люди и животные) в подлинном, привычном для них окружении. Для этих целей и был приобретен в 1891 году упомянутый участок около укрепления-«сканса». С тех пор со всех концов страны в новоиспеченный Скансен доставлялись старые дома и прилегающие к ним постройки. Причем размещались они в «правильном» географическом порядке: с севера Швеции — в северной части комплекса, с юга — в южной. Более того. На бесплодную, скалистую территорию острова завозилась из каждого региона «своя» земля, на которой высаживали свойственные данной местности деревья и травы, а также устраивали загоны для встречающихся там животных. Но и это еще не все. Служителей музей тоже нанимал точно из той области, откуда привезено здание, — все должно было быть «по-настоящему». Эти люди, одетые в национальные одежды, жили в домах-экспонатах, занимались привычным трудом и даже готовили себе еду, но в то же время рады были в любой момент отвлечься от повседневных занятий, чтобы ответить на вопросы посетителя.

В сегодняшнем музее сохраняют и развивают концепцию основателя — большое внимание по-прежнему уделяется флоре и фауне. К услугам посетителей — множество садов и огородов, например Сад роз, Сад трав, господский парк, приусадебные огороды, Школьный садик. Среди всей этой зелени весело снуют белки (в Швеции они олицетворяют собирательство), причем эти любопытные животные совершенно не боятся людей. Встречаются и павлины, тоже свободно разгуливающие по дорожкам. При чем тут павлины? А они обитают в Швеции с XVII века — их привозили для украшения дворцовых парков. Так что это тоже «местная» достопримечательность, след минувших времен.

Скансен «приглашает» в путешествие по шведским провинциям и эпохам: такую сценку можно было наблюдать в конце XIX — начале ХХ века

Кроме того, на специально огороженных территориях можно увидеть практически всех диких животных Скандинавии — от тюленей и оленей до волков и медведей. Местные породы животных домашних — также достояние Швеции. Причем в Скансене присутствуют как редкие, почти исчезнувшие виды, скажем, корова вэне или коза йэмт, так и широко распространенные сегодня: утки, куры, знаменитый сконский гусь и лошади разных пород (на которых, кстати, здесь же можно и прокатиться).

Наряду со спасенным живым наследием в Скансене по сей день представлены и материальные атрибуты исторического прошлого. Сегодня тут около 150 зданий, среди которых есть целые усадебные комплексы. Когда Хазелиус приобрел первый участок земли, на нем было два сооружения: Желтый и Красный дома начала XIX века. В Желтом поселился сам директор. А Красный, изначально служивший жильем для садовников прежнего владельца, был перестроен чуть позже под жилье садовников и сотрудников Скансена. К открытию музея к этим зданиям уже добавился так называемый сельский «домик из Муры» XVIII века — первая постройка, приобретенная Хазелиусом в середине 1880-х.

Первоначально основателя Скансена интересовали только крестьянские хозяйства со всей страны и жизнь «дикарей» — саамов. Но со временем стало ясно, что и дворянские поместья, и церкви с их колокольнями, и мастерские ремесленников — все это также под угрозой. И в комплексе стали появляться новые экспонаты: жилой дом уездного судьи 1820-х годов, танцевальный салон 1833-го, помещичья усадьба конца XVIII века. А еще — обсерватория, ателье художника Крунберга (он написал самый известный портрет Хазелиуса), киоск для объявлений и продажи сигар, рестораны, пивной зал (сейчас в нем театр) и многое другое.

История в картинках

За каждым из зданий — страница шведской истории. Так, Миссионерский дом, в котором община проводила воскресные вечера за молитвой и пением, напоминает о «движении за духовное пробуждение», набравшем силу к концу XIX века. Дело в том, что с XVII века все жители страны автоматически принадлежали к государственной протестантской церкви. Лишь в 1858 году отменили закон, запрещавший частным лицам проводить независимые религиозные собрания, после чего стали возможными подобные вечера. В 1860 году граждане получили право выходить из Шведской церкви и вступать в любую другую христианскую общину, в 1951 году был принят закон о свободе вероисповедания (сегодня в Швеции запрещены только те религии, которые допускают принесение в жертву людей или животных), а в 2000 году церковь была отделена от государства.

Расположенный неподалеку Народный дом переключает внимание посетителя с религиозной истории на политическую. В конце ХIХ — начале ХХ века представителям рабочего движения запрещалось снимать помещения для своих встреч. И тогда они стали собирать средства и строить своими руками народные дома, работая бесплатно по вечерам и в выходные. В этих домах — своего рода аналогах наших домов культуры — велась работа с молодежью, действовали различные кружки и секции. Здесь также читали лекции, устраивали лотереи и праздники — все это, разумеется, с обязательным для шведов «кофепитием». А чуть позже название этого дома перешло на всю государственную систему.