Сила главного калибра - Алекс Орлов

Группа двигалась по неглубокой балке, разведчики то уходили вперед, то отставали, чтобы контролировать хвост колонны, в темноте к ним могли пристроиться чужие – среди бойцов генерала Тильзера хватало хороших следопытов.

Изучив накануне местность в монокуляры, Джим и Тони неплохо ориентировались. Даже в темноте они угадывали очертания возвышенностей и одиноких деревьев – помогал полученный в разведвзводе опыт.

Неожиданно заработали батареи. Небо осветилось огненными хвостами ракет, и вся колонна тотчас распласталась на земле. Так они пролежали минут пять; когда обстрел прекратился, движение возобновилось.

Шли примерно с час, тяжелые ранцы начали давать о себе знать, Джим взмок, то и дело поправляя сползавшую с плеча винтовку. С другого плеча норовил сползти ремень кофра. Но усталости не было, тренировки в пустыне сделали свое дело – требовалось лишь изредка делать остановки, чтобы поправить ранцы.

Наконец группа остановилась. Убедившись, что старший группы, лейтенант Ковальский, правильно «привязан» к местности, разведчики пожелали удачи и растворились в темноте. Лейтенант по цепочке позвал Джима и Тони в голову колонны, он был убежден, что их навыки разведчиков в ориентации на местности будут нелишними.

– Ну как вы? – спросил он, когда они подошли. – Привал нужен?

– Еще часок я пройду, – негромко сказал Тони.

– Я тоже еще не устал, а через час встанем.

– Ну и отлично. Тогда вперед.

И они двинулись дальше. Джим хорошо запомнил маршрут и в любой момент мог, ткнув пальцем в карту, показать, где они находятся. Первоначально выступив на юг, группа стала сворачивать на восток, уходя из зоны самых активных боевых действий. За следующий час до первого привала случилось еще три обстрела. Было ясно, что таким образом батареи отвлекали внимание противника, прикрывая поход группы.

Когда пришло время вставать на первый привал, оказалось, что начало светать.

– Что, уже утро? – удивился Тони, снимая потяжелевший ранец.

– Нет, – успокоил его лейтенант. – Меня уже предупредили, это здесь называется «репетиция», утренние сумерки продлятся часов пять, а уже потом начнется рассвет. Логан, отправь двоих вперед – минут на пятнадцать. Пусть там отдыхают.

– Я отправлю Барданса и Ружейку.

– Не возражаю.

Двое выбранных бойцов без возражений поднялись и двинулись дальше по маршруту. Все это делалось для безопасности эксов – их благополучная доставка на место была главной целью группы прикрытия.

Оставшиеся бойцы неслышно доставали фляги, чтобы сделать пару глотков, даже если не хотелось. Следовало настраивать себя на долгую дорогу, и как это сделать, они знали.

Джим и Тони ослабили замки ботинок и, положив ноги на ранцы, откинулись на скатанные накидки – у них были собственные методы. За те десять минут, что длился отдых, они даже успели вздремнуть.

Когда лейтенант подтолкнул их, напарники открыли глаза, чувствуя себя отдохнувшими.

Группа начала вставать на маршрут, бойцы затягивали ремни, поправляли ранцы. Через полминуты лейтенант скомандовал: «Пошли…» – и колонна тронулась в путь.

Было тихо. Обстрелы закончились, с юга короткими порывами набегал ветер, пригибая к земле жесткую желтоватую траву. Это была хорошая трава, на ней не оставалось следов.

Через десять минут пути после привала все уже вошли в ритм, слышалось лишь негромкое дыхание, но никакого топота или позвякивания амуниции – в группе были только проверенные люди.

Прошло еще минуты три, и лейтенант замедлил шаг, затем поднял руку, останавливая колонну. Прежде чем идти дальше, Ковальский намеревался обнаружить Барданса и Ружейку, но тех не было. Группа прошла еще немного, лейтенант надвинул на глаза прибор ночного видения, однако и это не помогло. Была вероятность, что эти двое отклонились от маршрута и теперь ждали колонну где-то в другом месте.

Джим слышал, как лейтенант шепотом выругался и достал рацию. Вообще-то им следовало хранить радиомолчание, но солдат в оговоренном месте не оказалось, и с этим следовало разобраться.

Лейтенант коротко нажал кнопку вызова и стал прислушиваться – в случае получения сигнала вызова бойцы должны также нажать кнопку вызова, и тогда рация командира завибрирует.

– Ничего не понимаю, – прошептал лейтенант.

– Сэр, попробуйте еще раз, – тихо попросил Тони.

– Сделать вызов?

– Да.

– Ты думаешь… – начал было лейтенант, но продолжать не стал, просто надавил на кнопку.

– Я могу это расслышать?

– Вряд ли, рации срабатывают у всей группы.

Они помолчали, прислушиваясь.

– Нужно передать, чтобы все отключили вибрацию, – предложил Джим. – Тогда мы что-то услышим.

– Как вы услышите вибрацию? Это нельзя услышать.

– Зато можно почувствовать, – настаивал Тони.

Лейтенант пожал плечами и, обращаясь к сержанту, сказал:

– Передай по цепи, пусть все отключат вибровызов.

Логан кивнул и передал приказ командира. Через несколько секунд Тони снова попросил лейтенанта сделать вызов.

Ковальский надавил пару раз, и эксы замерли, словно изваяния. Он и не представлял себе, что живой человек мог так замирать.

– Еще… – коротко сказал Тони.

Ковальский снова повторил вызов.

– Там, – сказал Джим, указывая пальцем.

– По-моему, тоже, – подтвердил Тони.

Оба сняли ранцы и чехлы с КПТ. Джим показал на винтовки и обернулся к Логану:

– Сержант…

– Понял, присмотрю, – прошептал тот.

Напарники сделали еще несколько шагов, сойдя с тропы чуть правее, потом снова замерли, и Тони едва заметно махнул рукой.

Понятливый лейтенант дважды повторил вызов. Он сам отлично слышал, неплохо ориентировался в ночных звуках, но сейчас мог поклясться, что никаких звуков, кроме шелеста травы под набегающим ветерком, нет. Тем не менее после этой его попытки эксы тронулись с места и, уверенно пройдя еще метра четыре, стали шарить руками в траве.

Потом Тони встал и энергично замахал рукой. Лейтенант поспешил к нему.

– Ну что? – спросил он.

– Кровь, – коротко ответил Тони, показывая почерневшую в сумерках ладонь.

– А вот рация, – сказал Джим, показывая пояс, где кроме рации были сканер, нож и фонарь.

Они присели. Лейтенант приготовил автомат, Джим и Тони уже были с пистолетами, Ковальский не видел, как они их достали. Он поднял над головой руку и сделал указательным пальцем вращательное движение. Сержант заметил сигнал, колонна стала разворачиваться для круговой обороны.

– Что думаете, разведчики? Где могут быть наши парни?

– Если они оказались справа от тропы, их в эту сторону и потащили, – сказал Тони.

Лейтенант вздохнул:

– У меня приказ доставить вас на место даже ценой жизни всей группы, но нам желательно узнать, что здесь случилось.

– Можно пройти еще метров тридцать, но не дальше – здесь плохая видимость, – сказал Джим. – Следов волочения тоже не видно, но кровь на траве должна остаться.

– Я возьму еще двоих, и мы пройдем эти тридцать метров.

– Мы пойдем с вами.

– Я не имею права, ваша безопасность…

– Лейтенант, если вас всех перережут, нам не дойти в любом случае, – сказал Джим.

– Хорошо, – согласился Ковальский, он уже успел оценить опыт этих солдат.

Они вернулись на тропу, вкратце объяснили ситуацию Логану и оставили найденный пояс. Джим и Тони получили свои «шмели», взяли дополнительные магазины и вместе с лейтенантом и еще двумя бойцами выдвинулись к предполагаемому месту трагедии.

Шли медленно, то и дело проверяя перед собой траву. Потеки крови были повсюду, и через десяток метров лейтенант наткнулся на что-то в траве. Все сразу присели, озираясь по сторонам и прислушиваясь, пока Ковальский обследовал свою находку.

– Это Ружечка, – сказал он. – Его голова.

– Ножом? – спросил Джим.

– Нет, больше похоже на… как будто пилой работали.

– Это могут быть когти или зубы, пояс тоже рассечен неровно. Что дальше, лейтенант?

– Пройдем эти тридцать метров, – выдавил он.

И они снова двинулись вперед, осторожно огибая кусты и приподнимая автоматами ветви. На следующем десятке метров наткнулись на сильно изуродованные останки, тут же валялся залитый кровью «шмель», его даже не сняли с предохранителя.

– Они где-то рядом… – прошептал Тони.

Лейтенант стал озираться.

– Дальше идти нельзя, – тихо сказал Джим. – Они на нас смотрят…

– Откуда? – быстро спросил один из солдат.

– Они где-то там – впереди.

Осторожно, шаг за шагом, группа стала пятиться. Испачкавшиеся в окровавленной траве комбинезоны приобрели зловещую окраску.

На тропу они вернулись без осложнений, надели ранцы и осторожно двинулись по маршруту. Солдаты все так же молча шагали дальше, но Джиму их молчание казалось угрюмым, ведь все теперь знали об участи двоих товарищей.