Гарри Поттер и Методы Рационального Мышления - Ленс Ронг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Внезапно Невилл открыл рот и отступил назад.
– Я помню этот голос! Ты один из Лордов Хаоса! Ты дал мне конфету!
Что? Что-что-что?
Гарри Поттер, зардевшись, повернулся к двери.
– Я? Никогда! Разве я похож на злодея, который даст ребёнку конфету?
Невилл вытаращил глаза.
– Ты – Гарри Поттер? Тот самый Гарри Поттер? Ты?
– Нет, вообще-то в этом поезде три Гарри Поттера, я лишь один из них.
Невилл тихо пискнул и выбежал из купе. Звук быстро удаляющихся шагов сменился звуком открывающейся и закрывающейся двери вагона.
Гермиона тяжело опустилась на скамью. Гарри Поттер закрыл дверь купе и сел рядом.
– Можешь объяснить мне, что происходит? – слабым голосом сказала Гермиона. Неужели, находясь рядом с Гарри Поттером, она обречена постоянно попадать в странные ситуации?
– Ну, просто Фред, Джордж и я увидели на платформе этого несчастного маленького мальчика. Женщина, сопровождавшая его, на минуту отлучилась, и он был страшно напуган. Как будто на него сейчас нападут Пожиратели Смерти. Так вот, говорят, что страх часто хуже того, чего боятся. И я решил: парень только выиграет, если его худшие кошмары станут реальностью и выяснится, что они не так плохи, как ему казалось…
Гермиона ошеломлённо молчала.
– …Фред и Джорд заколдовали шарфы, которые мы намотали на головы, чтобы они казались тёмными и расплывчатыми, как будто мы короли-призраки в могильных саванах…
Ей совсем не нравилось то, к чему вёл рассказ.
– …мы отдали ему все купленные мной конфеты и закричали что-то вроде: «Давай дадим ему денег! Ха-ха-ха! Держи пару кнатов, парень! Вот тебе серебряный сикль!», принялись прыгать вокруг него, дьявольски хохотать и так далее. Поначалу я думал, что кто-нибудь из толпы вмешается, но эффект свидетеля удерживал всех на месте, пока до людей не дошло, что мы делаем, а потом, очевидно, они уже были слишком растеряны, чтобы как-то реагировать. В конце концов, он пролепетал: «Уходите». Мы взвыли и убежали прочь, голося, что солнечный свет жжёт нас. Надеюсь, после этого он будет меньше бояться, когда к нему будут приставать хулиганы. Кстати, этот приём называется «десенситизация».
Ладно, она не угадала, чем закончится эта история.
Несмотря на то, что часть её понимала его мотивы, пламя праведного гнева, свойственного натуре Гермионы, вырвалось наружу:
– Это ужасно! Ты ужасен! Бедный мальчик! То, что ты сделал, – гадко!
– Думаю, правильнее использовать слово «интересно». В любом случае, предлагаю посмотреть с другой точки зрения: причинило ли это больше вреда, чем пользы, или наоборот? Если у тебя есть аргументы в пользу одного из возможных ответов на этот вопрос, то я буду рад их выслушать. И я не приму во внимание остальную критику, пока мы с ним не разберёмся. Я, конечно, согласен, что мой поступок выглядит ужасным, унижающим, гадким, особенно раз он касается напуганного маленького мальчика, но суть в другом. Правильность поступка определяется не тем, как хорошо он выглядит или что он значит, а тем, каковы его последствия. Это, кстати, называется консеквенциализм.
Гермиона открыла рот, чтобы сказать что-нибудь очень резкое, но все мысли вдруг вылетели из головы, и она смогла лишь выдавить:
– А если у него будут кошмары?
– Думаю, он видел кошмары и без нашей помощи. Но теперь, если ему будут сниться страшные сны, то в них будут фигурировать ужасные монстры, раздающие шоколадные конфеты. В этом, собственно, и заключён весь смысл.
Разум Гермионы икал в замешательстве всякий раз, когда она пыталась рассердиться.
– Твоя жизнь всегда такая странная? – наконец сказала она.
Лицо Гарри Поттера засияло от гордости.
– Я делаю её странной. Перед тобой результат усердной и кропотливой работы.
– Итак… – сказала Гермиона и неловко замолчала.
– Итак, – сказал Гарри Поттер, – какие области науки тебе знакомы? Я изучал высшую математику, немного разбираюсь в теории вероятностей Байеса и теории принятия решений, достаточно хорошо знаю когнитивистику. Я читал лекции Фейнмана (первый том), «Необоснованные взгляды: эвристика и отклонения», «Язык в мысли и действии», «Психологию влияния», «Рациональный выбор в неопределённом мире», «Гёделя, Эшера, Баха», «Шаг в будущее»…
Взаимное исследование списка прочитанных книг продолжалось несколько минут, пока его не прервал робкий стук в дверь.
– Войдите, – голоса Гермионы и Гарри Поттера прозвучали в унисон. Дверь отворилась, открывая их взору Невилла Лонгботтома.
На этот раз он и впрямь плакал.
– Я пошёл к первому вагону и нашёл с-старосту, он с-сказал мне, что старосты не занимаются такой мелочью, как п-пропавшие жабы.
Лицо Мальчика-Который-Выжил изменилось. Его губы сжались в тонкую линию.
– И какие цвета он носил? Зелёный и серебряный? – мрачно и холодно спросил Гарри.
– Н-нет, у него был красно-золотой значок.
– Красный с золотом! – не удержалась Гермиона. – Но это цвета Гриффиндора!
Гарри Поттер издал звук, похожий на рассерженное шипение змеи, заставив её и Невилла вздрогнуть.
– Похоже, – Гарри цедил каждое слово, – поиск жабы, потерянной первокурсником, – недостаточно героическое действие для старосты Гриффиндора. Пошли, Невилл. На этот раз с тобой буду я. Может, Мальчику-Который-Выжил окажут больше внимания. Сначала мы поищем старосту, знающего подходящее заклинание. Если такого не найдётся, мы найдём старост, которые не побоятся запачкать руки. Если и это не удастся сделать, то я соберу своих поклонников и мы вывернем поезд наизнанку.
Мальчик-Который-Выжил вскочил с места и схватил Невилла за руку. Гермиона внезапно осознала, что они одного роста (хотя часть её настаивала на том, что Гарри Поттер на один фут выше, а Невилл ниже, по меньшей мере, на шесть дюймов).
– Останься! – бросил он ей (нет, подождите – своему сундуку), вышел из купе и плотно закрыл за собой дверь.
Вероятно, Гермионе следовало пойти с ними, но на мгновение Гарри Поттер показался таким пугающим, что она была рада остаться в купе.
В её голове всё так перемешалось, что даже "Хисторию Огвартса" она толком не понимала. Было ощущение, будто её переехал паровой каток и расплющил в блин. Она не знала, что думать и чувствовать. Так что девочка просто села у окна и стала смотреть на проносившиеся мимо пейзажи.
Но, по крайней мере, она понимала причину лёгкой грусти внутри.
Возможно, Гриффиндор не так хорош, как она считала.
Глава 9. Самосознание. Часть 1
«Теперь ему не отвертеться, пусть выкручивается».
– Аббот, Ханна!
Пауза.
– ПУФФЕНДУЙ!
– Боунс, Сюзанна!
Пауза.
– ПУФФЕНДУЙ
– Бут, Терри!
Пауза.
– КОГТЕВРАН!
Гарри мельком глянул на своего нового товарища по факультету, только чтобы увидеть лицо, не более. Он всё ещё приходил в себя после встречи с привидениями. И самое печальное – у него понемногу получалось. Как-то слишком уж быстро. По идее, на это нужен был хотя бы день. А может быть, и вся жизнь. В идеале было бы не приходить в себя вовсе.
– Финниган, Симус!
Почти целую минуту в зале стояла напряжённая тишина. Гермиона нетерпеливо ёрзала на скамье рядом с ним. Гарри казалось, что ещё немного и она взлетит.
– ГРИФФИНДОР!
– Грейнджер, Гермиона!
Гермиона сорвалась с места, ринулась вперед, схватила с табурета старую заплатанную шляпу и с силой нахлобучила ее на голову. Гарри поморщился. Гермиона рассказала ему про Распределяющую шляпу, но сама вела себя явно неподобающим образом по отношению к незаменимому, жизненно необходимому артефакту, созданному восемьсот лет назад с помощью давно забытой магии, который прямо сейчас проникнет в ее разум посредством сложной телепатии и находится при этом далеко не в лучшей физической форме.
– КОГТЕВРАН!
Говоря о заранее сделанных выводах… Гарри не понимал, почему Гермиона так нервничала. В какой безумной альтернативной вселенной эта девочка могла не попасть в Когтевран? Если бы Гермиону Грейнджер не зачислили в Когтевран, то зачем тогда вообще было придумывать этот факультет?
Под вежливые приветствия Гермиона села за стол к когтевранцам. Гарри стало интересно, были бы их поздравления громче или тише, если бы они понимали, с каким конкурентом в лице Гермионы они собираются разделить трапезу. Гарри знал число «Пи» до шестого знака после запятой, потому что более высокой точности для решения практических задач обычно не требовалось. Гермиона же помнила «Пи» до сотого знака, просто потому, что так оно выглядело на задней обложке её учебника по математике.
К радости Гарри, Невилл Лонгботтом попал в Пуффендуй. Если верность и товарищество – действительно главные достоинства пуффендуйцев, то поступить туда и обрести целый факультет надёжных друзей – отличный вариант для Невилла. Умные дети в Когтевране, хитрые – в Слизерине, желающие геройствовать – в Гриффиндоре, а те кто на самом деле работает – в Пуффендуе.
