Газета "Своими Именами" №36 от 03.09.2013 - Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль)

- Что ж, я удовлетворён, - спокойно ответил Эрнест. – Это и есть тот единственный ответ, какой вы могли нам дать. Власть – как раз то, чего добивается рабочий класс. Наученные горьким опытом, мы знаем, что никакие призывы к справедливости, человечности, законности на вас не действуют. Сердца ваши равнодушны, как пята, которой вы топчете бедняков. Поэтому мы и добиваемся захвата власти. И мы завоюем её на выборах, мы заставим вас отдать нам власть…

- А если бы вам и удалось одержать победу, и даже решающую победу, - прервал его Уиксон, - уж не думаете ли вы, что мы добровольно откажемся от власти, после того как она достанется вам на выборах?

- И к этому мы готовы, - возразил Эрнест. – И мы ответим вам, как победитель отвечает побеждённому. Власть – идол, которому вы поклоняетесь! Пусть будет так. Если в день, когда мы добьёмся победы на выборах, вы откажетесь передать нам власть, завоёванную мирным конституционным путём, мы, повторяю, сумеем вам ответить. В грохоте снарядов, в визге картечи, в щелкании пулемётов вы услышите наш ответ. Вам не уйти от нашего суда!..»

За 20 лет реставрации капитализма мне ни разу не довелось услышать подобной - откровенной, разоблачительной и уничтожающей - дискуссии, хотя кто только ни спорил на телевизионных шоу у Соловьёва, Шевченко и прочих, рекомендующихся беспристрастными и толерантными. Впрочём, о чём это я? - Полемистам из оппозиции, готовым идти до конца в своих разоблачениях, как Эвергард у Джека Лондона путь на российское ТВ заказан! Ведь социалистическим аргументам и сегодня нечего противопоставить.

Американскому писателю сто лет назад было очевидно то, что у нас приходится доказывать. Обращаясь в будущее, он пишет: «Сейчас трудно себе представить, что в 1912 году большинство населения всё ещё упорно верило, будто, опуская в урны избирательные бюллетени, оно управляет страной. В действительности страной управляли боссы при помощи политических машин. Получая от капиталистов огромные взятки, боссы добивались для них угодных им законов; однако вскоре капиталисты сочли более выгодным взять политические машины в свои руки и выплачивать боссам жалованье».

Сомневающиеся в прозорливости Джека Лондона да вспомнят о том, что за каждый голос, поданный на выборах в Государственную Думу, политическим партиям, попавшим туда, выплачивается по 50 рублей, а депутаты получают денежное содержание, сравнимое с министерским.

Будь такая возможность, я бы предложил ответить на вопросы Эвергарда российским олигархам. Разве не интересно посмотреть, решился бы кто-нибудь из них закончить диспут подобно Уиксону?

Однако продолжим цитировать эпизоды, напрашивающиеся на аналогию с современностью. «Никогда в истории человеческое общество не находилось в таком неустойчивом состоянии, как сейчас. Бурные перемены в экономике вызывают такие же бурные перемены в религиозной и политической жизни и структуре общества. Где-то в недрах общества происходит невидимый глазу, но грандиозный переворот. Эти процессы скорее угадываешь, воспринимаешь каким-то шестым чувством. Но это носится в воздухе – здесь, сегодня, у нас. Что-то надвигается – огромное, неясное, грозное…». Уж не о нашем ли времени писал Джек Лондон? Ведь и тогда мало кто предполагал, что через десять лет в России разразятся «десять дней, которые потрясут мир».

А вот Эвергарду, вскоре после его схватки в клубе филоматов, предложили правительственную должность уполномоченного Штатов по вопросам труда. Чем-то до боли знакомым веет от этого предложения, тысячи раз повторенного в России при «демократах». И сколь же многие у нас не сподобились рассуждать подобно лондоновскому герою. Вот что он говоритЭвис Эвергард: «А разве ты не понимаешь, что это взятка? Я вижу за этим руку Уиксона, а за Уиксоном стоит кто-то и поважнее. Это старый приём! Старый, как классовая борьба: у пролетариата стараются похитить его руководителей. Бедный рабочий класс! Если б ты знала, скольких вождей он лишился таким образом». В отличие от Эвис Эвергард, мы это хорошо знаем, поскольку предательство в нашем обществе стало нормой.

Впечатляет описание удушения социалистического издательства «Знамя разума», так и не сумевшего напечатать книгу отца Эвис. «Издательство выпускало еженедельник того же названия тиражом в 75 тысяч экземпляров, который полностью расходился среди рабочих… Это издание субсидировалось и распространялось среди читателей друзьями журнала, которых он группировал вокруг себя. Первый сокрушительный удар был нанесён массовой серии. Почтовое ведомство запретило принимать её к пересылке под тем предлогом, что оно не соответствует установленному типу журнала. Неделю спустя запрещён был и еженедельник – на основании закона о «призыве к мятежу». Делу социалистической пропаганды был нанесён большой урон. Издательство оказалось в отчаянном положении. Попытка организовать доставку журнала подписчикам через посредство железнодорожных или транспортных контор ни к чему не привела, все они наотрез отказались. Дни издательства были сочтены, однако оно не сдавалось и решило продолжать издание книг. Двадцать тысяч экземпляров «Экономики и образования» находились в переплётном цеху, а остальные печатались, когда однажды ночью к типографии подошла толпа громил с американским флагом. Толпа ворвалась в здание с пением патриотических песен и сожгла его дотла».

Эверард считал это делом «чёрных сотен», организованных по примеру царской России: «Чисто американские организации, только название их было перенесено в Америку из России; чёрные сотни вербовались из многочисленных провокаторов, которых капитализм уже в XIX веке широко использовал в борьбе с рабочим движением».

Похоже, у нас эту роль выполняют многочисленные ЧОПы, частные охранные предприятия, всё чаще, как например, при разгоне митингующих против разработки Хопёрского никелевого месторождения, ведущие себя, как черные сотни.

А вот ещё замечательная цитата, от которой так и тянет современным российским рынком: «Биржа превратилась в чудовищный водоворот; здесь финансовые магнаты Уолл-стрита ежечасно пускали ко дну национальные богатства Америки. И над этими развалинами и обломками вставало грозное видение нарождающейся олигархии, безучастной, невозмутимой, уверенной в себе. Её равнодушие и цинизм среди всеобщего крушения и хаоса были поистине ужасны. К услугам олигархии, для выполнения её планов, были не только её огромные средства, но также и средства государственной казны». И мы тому свидетели – неоднократно уже при раскатах грома, ещё молния финансового кризиса не сверкнула, а государство спешит на помощь, отнюдь не нам, а олигархам!

О благотворительности, фарисейски рекламируемой на каждом шагу, нынче не принято говорить так уничтожающе, как в романе. Эвис: «До сих пор я и не догадывалась, какая ужасная, беспросветная нужда ютится со мною рядом. Я не занималась благотворительностью. Эрнест не раз говорил мне, что облегчать нужду делами милосердия – это всё равно, что лечить язву примочками. Её надо удалить, говорил он. Дайте рабочему его полный заработок. Назначьте пенсию тому, кто честно потрудился в жизни, - и вам не придётся заниматься благотворительностью».

Увы, ничего не изменилось за сто лет, как будто и не было семидесяти лет, когда не существовало таких позорных явлений, как безработица, благотворительность. Даже жизнь человека, случись ему тяжело заболеть, зависит от спонсоров. Газеты, вроде «АиФ», телевизионные программы, переполненные пафосом, собирают деньги на дорогое лечение. Государство, пока ещё стесняющееся окончательно отказаться от бесплатного здравоохранения, явно тяготится обязанностью.

Желание покончить с ней, к примеру, сквозило в «Поединке» у Соловьёва, где обсуждался закон о запрете курения. Некоторые его поборники прозрачно намекали: если болезнь вызвана курением, за лечение следует платить. Так вот какова одна из причин принятия непопулярного закона! Нетрудно догадаться, что вслед за курильщиками откажут в бесплатном лечении всем, у кого врач определит причиной заболевания вредные привычки. Немного постаравшись, под них можно подвести всё, вплоть до неправильного режима и гуляния под дождём. Или мы не слышали неких психиатров, утверждающих, будто нормальных людей вовсе нет, у любого можно найти отклонения?

Многие цитаты из книги располагают к размышлению. «Человек не должен быть эгоистом, но он останется им при социальной системе, которая основана на неприкрытом свинстве». Смешно надеяться, что олигархи опомнятся и начнут делиться уведённым под шумок состоянием с теми, кого они про себя уже считают рабами.

Из обращения к верующим, приведённого Лондоном: «Право господина располагать временем своих рабов освящено творцом всего сущего, ибо он волен любое из своих творений передать в собственность кому пожелает». Вспомните, как Прохоров ратовал за увеличение рабочего дня для работников – это утверждение американских церковников ему было бы по душе.