Начало конца (СИ) - Заболотников Ярослав Гивиевич

– Бывают же встречи… – Джона явно впечатлило услышанное. – Повезло пиратке. Больше, чем всем остальным.

– Голову ей надо было снять, – проворчала Эрминия, наблюдая за мордой кобылы, что прямо на ходу вцепилась зубами в торчавшую рядом ветку и содрала с неё охапку хвои. – Быстрее бы поехали.

Ехидно ухмыльнувшись, Рэксволд решил подлить масла в огонь:

– Да ладно тебе. Неплохая девка. Смелая. Жизнерадостная. Между прочим, подсказала, где я смогу её найти, если мне станет одиноко.

– Шлюха, – с ледяным презрением заключила воительница.

– Хороший вкус не порок. Тебе ли не знать об этом, Эрми, – от лучезарной улыбки ассасина в лесу будто стало светлее.

– То, что ты прилип к заднице как банный лист, ещё ни о чем не говорит. Прирезала бы давно, да вроде как повода нет.

Рэксволд рассмеялся.

– Отличная попытка, Эрми, но в это даже они не поверят… – он обернулся, бросив самодовольный взгляд на эльтаронских друзей. – Кстати… Мне показалось, или я слышал в бою рёв пламени? – убийца остановил взгляд на хмурой Лайле, в глазах которой промелькнуло оживление.

– Подпалила на славу, – одобрительно закивал Джон. – Ублюдок дымился, словно в костре повалялся, и настолько обалдел, что попытался дёру дать. А до этого Лайла лихо пережгла тетиву другому. Обоих обезвредила. Я лишь немного приструнил, чтоб не разбежались.

– Так в нашем отряде теперь настоящий боевой маг! – торжественно воскликнул Рэксволд, памятуя увлекательные рассказы о легендарных королевских колдунах.

Вампирша воспряла духом: наконец-то воины не только вспомнили о применённой магии, но и оценили её вклад в сражение.

– Я старалась, – спрятав смущение за скромной улыбкой, Лайла обратила взор на северянку, чьё мнение было для неё особенно важно.

– Неплохо, – скупо прокомментировала заслуги вампирши Эрминия. – Грядущий рассвет покажет, чего стоит твоя магия. Подготовься как следует, вспомни все тренировки и отоспись. Я тебя щадить не стану.

– Взаимно, – дерзнула ответить Лайла, отчего воительница пронзила её строгим взглядом и издала подобие мрачного смешка.

Бесшумно ступая по зелёному мшистому ковру, коим был устелен весь лес, всадники углублялись в тенистый ельник. Разлапистые хвойные деревья были донельзя похожи друг на друга. Даже у следопыта иногда складывалось впечатление, что они бродят по кругу. Однако, когда копыта лошадей заскользили по размытому ручьями глиняному склону, стало ясно – проводник не заблудился.

Странники спустились в длинный овраг, где их поджидала густая, топкая грязь. В еловом полумраке она казалась чернее печной сажи: вода и обилие вулканической глины, за которой сюда порой приходили местные алхимики, окрасили землю в цвет траурного оперения ворона. Вязкое месиво, поблёскивавшее редкими отсветами дня, будто норовило поглотить лошадей, но животные с немым протестом выдёргивали ноги из чавкающих капканов и продолжали идти вперёд, слепо доверяя жизни направляющим их всадникам.

– Мы так в трясину не залезем? – с опаской спросил Джон, глядя, как Бамбук по запястье утопает в грязи.

– Не сунемся – не узнаем, – в привычной для себя манере ответил ассасин. Он не стал говорить, что ему раз-другой уже доводилось ездить этим непривлекательным маршрутом: зачем лишать спутников острых ощущений?

– Сам первый же встрянешь… – предостерёг следопыт.

– Я-то пролезу, чего не сказать про твою серую перекормленную свинью…

– Слышал, Бамбук, как он тебя назвал? Не забудь грызануть его при случае…

– Я ему грызану – оба зубы сплюнете.

У следопыта угроза вызвала лишь улыбку, а Лайла, насмотревшись на плывущую над головой хвойную сень, которая напоминала сплетение гигантских махровых паутин, опустила взор на золотой лик единорога:

– С таким поведением можно остаться не приглашённым на свадьбу.

– Чего-чего? – Рэксволд аж обернулся. Он вперил удивлённый взгляд в вампиршу, что ненавязчиво подсвечивала колдовской руной блестевшее на пальце кольцо.

Не сводя глаз со счастливого лица Лайлы, следопыт убедился в правильности своего выбора: подари он ей гребень для волос, как планировал изначально, то, каким бы тот ни был роскошным, большую часть времени пылился бы в сумке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– В таверне этой побрякушки у тебя не было, – задумчиво проговорил ассасин. – Раньше я её тоже не видел. Хвастаешься, значит? – он перевёл взор на хитрую улыбку Джона. – Вот чёрт усатый. Даже мне ничего не сказал.

– Рэкс. Эрми. Будем рады видеть вас в числе гостей, – следопыт рассмеялся. – Судя по всему, единственных.

– Занятно, – Рэксволд развернулся вперёд и тут же наткнулся лицом на колючую еловую ветку, увесистой лапой свисавшую с хвойного потолка. Выругавшись по-виверхэльски, он незамедлительно сломал её, после чего недовольно произнёс: – Только не говорите, что вы предлагаете нам тащиться в Эльтарон.

– Ну-у-у… – начал было Джон.

– Не-не-не. В гробу я видел ещё два месяца плавания на торгашной посудине, – выпалил ассасин. – Как на счёт того, чтобы провести церемонию здесь, в горном королевстве, но по эльтаронским традициям. Я всё устрою.

– Такой расклад я как-то не рассматривал… – признался следопыт и растерянно взглянул на Лайлу, которая неопределённо пожала плечами.

– Ну так до горы путь неблизкий: у вас есть время подумать… нужны ли вам гости, – с провокационной ухмылкой подвёл черту убийца.

– Какая отвратительная манипуляция… – однако на лице вампирши всё же застыло сомнение. – Карета, тройка, клеверная тропа? – словно торгуясь на рынке, уточнила она тонкости эльтаронских обычаев, присущих высшему свету.

– Да не вопрос! – с азартом воскликнул Рэксволд и, щёлкнув пальцами, воздел указательный перст: – Но за клевером придётся прошвырнуться на юг королевства, чтобы застать самый поздний. Осень как-никак.

– Джон… – с цветущей на губах улыбкой и надеждой в глазах Лайла посмотрела на возлюбленного.

Немного подумав, следопыт махнул ладонью:

– Эх, Виверхэль так Виверхэль!

– Замётано, – звучно хлопнул в ладоши довольный ассасин, который начал обретать веру в то, что сможет убедить друзей обосноваться в горном королевстве.

– Всё так просто… – вдруг неторопливо заговорила Эрминия. Её холодный взор устремлялся вдаль, теряясь в глубине тёмного леса. – Захотеть… Подумать… Решить… На севере слово женщины и драной шкуры не стоит. Если бы ты родилась в Грондэнарке, то досталась бы тому, кто способен выжрать больше всех мясного пива, оставаясь при этом метким охотником и свирепым бойцом. Пара подстреленных оленей твоему отцу, пара сломанных челюстей другим позарившимся, и вот ты уже лежишь под неотёсанным двуногим кабаном… – воительница посмотрела на Лайлу таким ледяным взглядом, что та почувствовала себя опущенной в прорубь. – Я рада, что тебя не постигла такая участь. Цени своё счастье.

Тиски сочувствия больно сжали сердце вампирши, но она не подала и виду: помнила, что воительница не терпела к себе жалости.

– Ценю, – Лайла сдержанно улыбнулась. – Как и то, каких друзей мне подарила судьба.

– Друзья… – слушая песнь чавкающей земли, негромко произнесла Эрминия. – Северу неведомо такое слово. Есть только «wlenis-dez-moro» – «те, кому можно доверить спину», – её взор коснулся вампирши, проскользил по следопыту и вновь растаял в недрах ельника. – Вы больше, чем wlenis-dez-moro. Видимо, это как раз то, незнакомое моей родине, понятие, что я впервые услышала от Рэксволда. Похоже, оно начинает обретать смысл…

После странного напутствия неожиданная и столь сильная похвала из уст воительницы звучала несколько пугающе, будто они подошли к последней черте, где настало время предсмертного откровения. Тяжёлую, подобную могильной плите паузу расколол негромкий голос Джона:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Взаимно.

После этого диалог сменили безмолвные размышления. И пока другие безуспешно гадали, что сподвигло Эрминию на такую речь, ассасин точно знал: ещё один осколок разбитой души вернулся на своё место.