След Полония - Никита Александрович Филатов

странником поневоле. Не успел он побывать разве что в Австралии и в Антарктиде, а так, считай, везде отметился. Добрую половину Европы исколесил…

Добрую половину… Скорее уж как раз — недобрую половину!

Потому что маршруты Виноградова пролегали в основном по бесчисленным «болевым точкам» планеты: видимым, истекающим кровью — и пока незаметным, внешне благополучным… по тем, что не сходят со страниц газет, — и по тем, что еще только завтра появятся в экстренных выпусках новостей.

Идеалы остались в прошлом. На смену им пришел циничный профессионализм, порожденный опытом потерь. Чередовались страны, задачи, фамилии и документы… Вот уже третье десятилетие подряд Владимир Виноградов выстраивал хитрые оперативные комбинации, вербовал и терял агентуру, что-то вынюхивал, дрался, стрелял, убивал, но и сам уже тысячу раз мог быть убит.

Он не чувствовал себя в безопасности нигде — даже неторопливо перебираясь из одного уютного отеля в другой по автострадам Западной Европы. Ведь для него это были дороги войны — непрерывной войны, даже если многие поколения людей вдоль них веками не слышали взрывов и пушечной канонады.

Ничего не поделать — планета давно уже превратилась в огромный театр объявленных и необъявленных военных действий…

«Паранойя! — отмахнулся всего год назад от его рассуждений приятель. Они тогда только-только вернулись из Чехии, с трудных переговоров, и по русской привычке, расслабленные алкоголем, изливали друг другу душу. — Понял? Паранойя… Сходи прими холодный душ и позвони блядям — верное средство!»

А сам весной, не догуляв очередного отпуска, застрелился у себя на даче под Выборгом из именного охотничьего карабина…

По телевизору передавали какие-то новости.

— Скажите, как вам удается покидать Великобританию и свободно путешествовать по миру?

Невысокая девушка-корреспондент протянула перед собой микрофон, и оператор тут же взял крупным планом бородатое лицо Ахмеда Закатова.

— А кто или что может мне помешать? Я — свободный человек, живущий в свободной стране…

— Но ведь Россия объявила вас в международный розыск.

— Это, скорее, не моя проблема. Это вообще, на мой взгляд, не проблема…

— Официальные власти Туниса утверждают, что вы въехали в страну под чужой фамилией.

— Да, это так.

— Разве это не нарушение закона?

— Я имею полное право назвать себя хоть Джоном Смитом, хоть Владимиром Путиным…

— И пользоваться документами на чужое имя?

— Да, такое право — право в целях безопасности выезжать за границу под чужим именем — вместе со статусом политического эмигранта предоставили мне власти Великобритании.

— Еще один вопрос. Господин Закатов, как вы прокомментируете…

— Извините — всё! Я очень тороплюсь.

Камера тут же дала панораму: песчаный берег, финиковые пальмы, белоснежная лестница какого-то отеля, сползающая прямо к морю…

— Мы связались по телефону с представителями пресс-службы внешнеполитического ведомства Великобритании, — на экране опять появилась все та же девушка, корреспондент популярного российского телеканала, — однако получить от них какие-либо комментарии так и не удалось. Тем не менее…

Виноградов прислушался: кажется, объявляли посадку на лондонский рейс.

Точно!

— Ирина Соболевская, Вадим Науменков, «Международные новости», город Хаммамет…

Владимир Александрович еще раз посмотрел на электронное табло:

— Ну, с богом!

Лондонское время по-прежнему отставало от московского на три часа…

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

…шпионаж дает возможность каждому шпиону сходить с ума самым притягательным для него способом.

Курт Воннегут

Глава 1

Видеокамеры были здесь, очевидно, повсюду. — Сэр?

— Ноу проблем! — вежливо поблагодарил проходящего мимо служащего Владимир Александрович.

По счастью, ожил транспортер, и пассажиры очередного рейса, прибывшего в лондонский аэропорт Хитроу, дружно кинулись растаскивать появившийся багаж.

Виноградов сунул паспорт во внутренний карман куртки, подхватил свою сумку и вместе со всеми направился к выходу.

Как оказалось, от аэропорта до гостиницы запросто можно было добраться общественным транспортом: на обычном метро, или на поезде «Хитроу-экспресс», или, скажем, на автобусе. Впоследствии Виноградов проверил — получилось быстрее и намного дешевле, чем на такси. Но это — если знать город или хотя бы ориентироваться по туристической схеме.

А в первый день пришлось-таки взять машину — благо на стоянке перед аэровокзалом их выстроилась целая вереница.

— Отель «Континентал»! — скомандовал Виноградов, отчего-то рассчитывая произнести название без акцента.

Водитель, похожий то ли на пакистанца, то ли на индуса, кивнул, улыбнулся и о чем-то спросил.

Владимир Александрович сделал вид, что не расслышал.

— О, рашен? — поинтересовался водитель, запихивая в багажник его сумку, украшенную на самом видном месте липкой наклейкой «Досмотрено» и указанием аэропорта отправления. — Русский?

«Мать моя, ну и начало! Позор джунглям… — подумал Виноградов. — Джеймс Бонд после такого прокола непременно сделал бы себе харакири».

Пришлось признаваться:

— Русский, русский…

— Вери гуд! — одобрил его неизвестно за что загадочный восточный человек. — Валуев, Маскаев — боксинг, супер! Абрамович… йес, мистер? Челски!

Занятый переживанием профессионального позора, Владимир даже не сразу сообразил, что речь идет о его знаменитых соотечественниках-тяжеловесах и о легендарном английском футбольном клубе, принадлежащем теперь губернатору Чукотки.

— Вери гуд! — повторил он вслед за водителем…

Гостиница «Континентал», в которой Виноградову забронировали номер, располагалась в самом центре города — и первое, что он ощутил, переступив порог, был отчетливый запах тушеного мяса, карри и еще каких-то пряностей…

— Добро пожаловать, мистер Виноградов!

Как и водитель мини-кеба, разговорчивый пакистанец, доставивший Владимира Александровича из аэропорта, девушка за стойкой портье тоже ничем не напоминала чистокровную англичанку: черноволосая, темноглазая, с крупными формами и с улыбкой, которую непонятно почему принято называть голливудской. Перед стойкой, рядом с бесплатными приглашениями на какие-то выставки и концерты, лежало несколько рекламных календарей, а стену, выкрашенную в светло-серый невыразительный цвет, украшала лишь пара картинок с восточной тематикой.

— Добрый вечер.

— Пожалуйста, прошу вас! И это тоже…

— Да, спасибо. — Владимир Александрович взял ключи от номера, однако вместе с ними на пластиковую поверхность стойки лег продолговатый плотный конверт. — Это мне? Вы уверены?

— Да, конечно.

Фамилии адресата не было, только две цифры, соответствующие номеру, который занимал Виноградов. Своих данных отправитель тоже не указал.

— О, извините… — Владимир Александрович, будто случайно, уронил на пол ключи. Нагибаясь, он резко и неожиданно обернулся: холл гостиницы был, как прежде, прохладен и пуст. Во всяком случае, в поле зрения никто не болтался. — Пардон! Простите, а что это?

— Это необходимая информация по городу. Как доехать, экскурсии, клубы, время работы музеев и магазинов…

— Я могу посмотреть?

— Разумеется, сэр!

Стараясь на всякий случай держать конверт подальше от лица, Виноградов надорвал краешек плотной бумаги. Ура! Ни ядовитого дыма, ни взрыва, ни белого порошка со спорами сибирской язвы…

— Благодарю вас, мисс…

Как оказалось, кроме туристической карты Лондона, гостиница снабдила постояльца буклетом со