Орчиха в свадебной фате - Соня Мишина

и кидали в плошку для вознаграждения мелкие монетки в добавок к тем, что бросили ранее.

Когда последнего гостя, захмелевшего так, что ноги его уже не держали, увели его же товарищи, мы подсчитали свою выручку. Два аурия, пять десятков аргов и более сотни куприев!

— Ай, да Барбра! Уже и не припомню, когда мы за один вечер столько заработать умудрялись, — восхитился маг-арт Чайм. — Зря ты, Шейма, не хотела на торговых трактах играть. Вишь, какой тут народ щедрый!

— Ну, может, и зря, — согласилась жена менестреля. — Теперь-то уж возражать не стану. Надеюсь, Барбра, ты завтра в Севенбелсе с нами выступить не откажешься?

— Возражений против не имею, — вздохнула я, — но и обещать не стану: мало ли, как судьба повернется. Думаю, у портала нам в любом случае проститься придется: вряд ли вы в Олифгруф попасть стремитесь.

— Ну, что ж, не будем загадывать, но надеяться не перестанем, — подытожил маг-арт Чайм,

Его сын, Рафф, вздохнул с сожалением: похоже, после того, как я его всем своим телом об землю приложила, парень воспылал ко мне отнюдь не дружескими чувствами, и был не прочь вновь оказаться возле меня и в горизонтальном положении. Даже ухаживать пытался — по-юношески неловко и мило.

Выделив мне обещанную долю, Чайм скомандовал отбой.

Прежде, чем улечься спать, я тайком от своих друзей-попутчиков прогулялась во двор, выбрала укромное местечко за дровяным складом и припрятала там Живой Клинок магварра Виатора: пусть остается! Мне в моем путешествии он только помеха!

Утром, едва небо на востоке стало светлеть, Мелт разбудил нас всех, мы второпях проглотили легкий завтрак, поданный сонным хозяином постоялого двора, уселись на повозку, и отдохнувший за ночь б-ракон резво повлек ее по накатанному тракту.

Второй день путешествия в компании менестрелей прошел без приключений, и к вечеру, как и было обещано, мы оказались в Севенбелсе.

— Первым делом предлагаю заехать вместе с нашей наемницей в музыкальную лавку маг-мастера Виля, — сказал Чайм. — Пора ей собственной свирелью обзавестись.

Возражать никто не стал, и Мелт высадил нас возле нужного дома, простился, забрал вторую половину вознаграждения и отправился по своим делам: разгружать телегу и сдавать товар из отцовской кузницы местному купцу.

…В лавке маг-мастера Виля было сумрачно и тихо. Мой чуткий орочий нюх уловил запахи древесной стружки, лаков и клея.

— С чем пожаловали, маг-арты, наемница? Неужто инструмент новый нужен? Так я без рекомендаций от верных людей ничего не продаю!

— А есть у нас рекомендация. Барбра, показывай, чего тебе пастушонок дал! — поторопил меня маг-арт Чайм.

Я вынула из-за пазухи деревянную табличку с неизвестным мне знаком, передала ее хозяину лавки.

— Ты смотри-ка! — удивился тот. — Внучка моего, значит, встретили и чем-то так впечатлили, что он на такой дар расщедрился! Для кого инструмент нужен?

— Для меня, — проворчала я. — Что, не похоже, что сыграть сумею?

— Не стану загадывать, орисса. Музыкальные таланты, они словно жемчуг — в любой раковине вызреть могут. На чем играть собираешься?

— На свирели.

Маг-мастер Виль с трудом удержался от удивленного возгласа, но на мои когтистые пальцы покосился с откровенным сомнением.

— Как скажешь, наемница. Стой тут. Сейчас принесу лучшие свои произведения — будешь выбирать.

Долго ждать Виля не пришлось: вернулся он почти сразу. Выложил передо мной на прилавок пять свирелей, выточенных из дерева незнакомой мне породы: у Шеймы другая древесина на инструмент пошла.

— Вначале глазом посмотри, затем — в руки возьми, потом к губам поднеси каждую. Та свирель, что отзовется нотой в сердце — твоя. Но меньше чем за аурий не отдам, так и знай! — сообщил маг-мастер.

— Согласна я. Будет тебе аур. — Я уже заметила слабое мерцание вокруг одной из свирелей, и сразу же потянулась к ней.

Древко инструмента легло в руку и словно вросло в ладонь. Пальцы сами отыскали нужные отверстия. Я набрала побольше воздуха в грудь, пробежалась подушечками пальцев по нотам, а в конце изобразила веселую заливистую трель.

— Ты смотри, как Филомела запела! — восхитился Виль. — Больше можешь ничего мне не говорить и не доказывать, вижу сам: твоя она.

Я и сама поняла, что свирель с забавным именем Филомела будто для меня предназначена, потому, не раздумывая и не торгуясь, выложила на прилавок один аурий, зачехлила инструмент и, кивнув друзьям, шагнула к выходу.

Ну вот, Барбра, и появилась у тебя собственная свирель. Не простая — зачарованная!

Свирель!..

Глава 16. Колыбельная для троллоглодита

Свирель?..

Где она?!

Я вывалилась из воспоминаний о своих недавних приключениях, как вываливаются из окна, и столкнулась с грубой действительностью: сырость, болотная вонь и едва знакомый огромный мужчина, сжимающий мое тело в своих медвежьих объятиях.

Впрочем, вру: кажется, это я его сжимаю — наверное, даже крепче, чем он меня.

Похоже, не ошибаются те, кто утверждает, что в последние мгновения перед гибелью вся жизнь проносится у смертника перед глазами. У меня — пронеслась почти вся, начиная с того момента, как я оказалась в теле орчихи.

Но теперь я вспомнила, кто я и где. Я — на болоте, и нас с трибуном, кажется собираются съесть.

Магварр Виатор медленно и плавно повернул голову, проследил за моим взглядом.

— Троллоглодит, — произнес почти беззвучно, разглядев замеченное мной чудовище.

— Он очень опасен? — так же тихо уточнила я.

— Смертельно опасен. И — почти непобедим.

— Бежим?

— Нападет при первом же резком движении. Попытаюсь сжечь, но может не хватить резерва. — Мужчина говорил короткими рублеными фразами и продолжал искоса наблюдать за жуткой хищной тварью.

А я… я стояла и думала, что, пожалуй, это было бы красиво — сыграть что-то напоследок. И умереть под музыку.

Осталось выяснить, что с моим драгоценным музыкальным инструментом.

Последнее время я, как пастушонок, привыкла таскать свирель на боку. Она и сейчас должна быть там, если, конечно, ее не смыло и не затянуло в трясину, пока я принимала ванну из болотной жижи.

Краем глаза наблюдая за чудовищем, похожим на огромный осклизлый пень с безразмерной зубастой пастью, крокодильим хвостом и клешнями вместо рук, я потянулась правой рукой к левому