Портрет Дори-Анны Грей - Наталья Владимирова

Достав из рюкзака складной ножик, я привычно просунула его в щель окна, оставленную для проветривания. Поворот. Крак! И створка бесшумно отворилась. Я перелезла через подоконник и осторожно прикрыла окно.

Теперь следовало выманить из комнаты наблюдения греот Лежбинского, чтобы позволить парням беспрепятственно порыться в компьютере и удалить ненужную нам видеозапись.

Я осмотрелась. Кажется, с прошлого моего здесь пребывания ничего не изменилось. Для начала включила чайник. Достала из ящика сухую заварку, а затем засунула руку поглубже — там хранился слабительный сбор. Я сама его составила еще в прошлом году и, воспользовавшись случаем в собственных коварных целях, припрятала здесь, чтобы никто не мог сказать, что в пункт охраны вломился чужак. Нет-нет, просто кто-то из своих принес слабительные травы и позабыл на полке, а потом они нечаянно попали в общую заварку.

Чайник вскипел, и я отключила его за долю секунды до того, как он подал сигнал. С любовью я ополоснула горячей водой кружку греот Лежбицкого и насыпала в заварочный отдел свой сбор. Чудесно! Теперь щедрую щепоть чая, к которому имел слабость охранник, и закрыть крышечкой.

Что тут на столе? Забытый чай греот Лежбицкого? Безобразие, нам он не нужен. Уничтожить! Добавить в него соли! И побольше. А вазочки поменять местами. Пусть выглядит так, будто мужчина сам перепутал соль и сахар. Бывает. Греот Лежбицкий вообще частенько рассеян.

А вот два завалявшихся кусочка сахара мне пригодятся.

Я дождалась, пока мой сбор заварится, и вернулась через окно обратно на улицу. Прежде чем закрыть створку, бросила кусочек сахара на кухонный стол. В тишине он звонко проскакал по пластиковой поверхности и ударился о стеклянную вазочку.

— Что там? — проворчал греот Лежбицкий, но на этом и все. Вставать ради непонятных шумов охраннику категорически не хотелось.

Немного выждав и убедившись, что реакции не будет, я снова бросила сахарок на стол, но в этот раз с силой и прицельно по чайной ложке. Та с грохотом свалилась на пол.

Мужчине явно не хотелось отрываться от шоу и мягкого удобного кресла, но работа обязывала, и он храбро пошел проверять кухонные звуки. К тому же, не зря на столе стоял остывший чай, греот вспомнил про свой напиток.

В кухне вспыхнул свет, отбросив на снег рядом со мной желтый квадрат. Я осторожно заглянула в окно. Мужчина осмотрелся и заметил свой остывший чай. Еще раз внимательно окинув взглядом комнату, он забрал кружку и вернулся к шоу.

Я скользнула к соседнему окну, где засели в ожидании сигнала парни. Греот Лежбицкий откинулся на спинку кресла и с блаженной улыбкой припал губами к кружке.

Веер капель из его рта оросил все вокруг.

Даже из-за стекла слышалась ругань разъяренного мужчины. Мы дружно присели и не высовывались не менее десяти минут — пока у охранника приступ подозрительности, глупо светиться.

К тому времени, как Виктор встал с корточек и заглянул в окно, греот Лежбицкий успел проверить каждый закоулок, убедиться, что чай он себе сделал столь невкусным сам, «вспомнить», что по рассеянности умудрился заварить напиток в еще в одной кружке и в завершение усесться в кресле с новой порцией.

Он медленно прихлебывал и причмокивал губами, а мы следили за каждым его глотком. Наконец, мужчина отставил на компьютерный стол пустую кружку, счастливо улыбнулся и… скривился. Обхватив руками толстое брюхо, он бросился прочь.

— Пора! — сообщила я. — Полчаса у вас точно есть.

— Не переживай, минут за пять управимся, — пообещал Виктор и принялся вскрывать окно. Рисовался, конечно, быстро нужную запись им не найти даже втроем, но время есть, и это главное.

Я же полезла в кухонное окно, чтобы самолично контролировать перемещения греот Лежбицкого и в случае необходимости принять удар на себя — привлечь внимание охранника.

К моему удивлению, парни управились за четыре минуты. Наверное, все-таки третий помощник сыграл роль.

— Готово, сматываемся, — прошипел Мстислав, заглянув в кухонное окно.

Повторять мне не требовалось. Мы дружно метнулись в сторону мужского общежития. За спиной я слышала топот, но оглядываться не смела, смотря только себе под ноги. Ночное освещение вокруг замка было экономным и тусклым, новогодние гирлянды давно погасли. Темень скрывала штрафников, вроде нас, от зоркого ока нечаянно выглянувших из окна преподавателей или ректора.

Пошел снег, очень вовремя, заметая наши следы в парке.

Мстислав первый подскочил к веревочной лестнице, но не полез, дождался меня и придержал ее, чтобы удобнее было подниматься. Я не мешкала. Привычно заработала руками и ногами. Действовала на автомате, поэтому чуть не запрыгнула в окно, не глядя. Остановил меня яркий свет, горевший в комнате «братишек».

Ректор! Грет Морал поджидала меня в засаде, удобно устроившись на кровати брата и что-то почитывая в своем планшете.

Интересно, как давно она здесь?

— Псс, шухер, — зашептала я и дала задний ход.

К сожалению, парни уже вереницей взбирались по лестнице следом за мной.

— Ты села мне на голову, — заметил спокойный голос Яромира.

— Ой, — только и смогла прокомментировать я недоразумение.

— Вы там чего застряли? — послышался взволнованный голос Мстислава.

— Здесь ректор, давай назад, — зашипела я. — Скорее, пока не спалились.

Для верности Яромир повторил мои слова. Парни зашептались, после чего лестница задергалась — «братишки» спрыгнули, освобождая путь отступления.

— Ммм, — не сдержал стон Яромир.

Что еще случилось?

— Чего шумишь? — шикнула я.

— Ты отдавила мне пальцы.

— Это ты еще с ней не танцевал, — хихикнул кто-то из «братишек», голос я не разобрала, поэтому предпочла пропустить мимо ушей.

— Прости. Давай поскорее. Как бы ректорша не подошла к окну, тогда нам всем конец.

Шлеп! И короткое: «А!»

— Я не просила прыгать, — чуть не плача прошептала я.

— Поздно, он уже убился, — мрачно ответили снизу.

— Придурки. — Я хотела плюнуть наугад, но вспомнила, что среди парней там теперь еще и Яромир. Причем пострадавший уже не в первый раз за вечер, и передумала.

Правильно сделала. Когда веревочная лестница закончилась, и я прыгнула вниз, меня поймал все тот же Яромир.

— А ты ловкий, — похвалил Мстислав.

— И сильный, — добавил Виктор. — Наша Дори хоть и мелкая росточком, а весит немало.

— Ну так и ест она за троих. Чего удивляться.

— Хватит! — прервала я очередную антирекламу «братишек». — Пошли в мою комнату. Залезать труднее, но, в общем-то, соврать можно то же самое. Мол, собрались поболтать после ужина. Я пришла в свою комнату за вещами и задержалась, а Яромир навестил друзей.

Мы потопали к окнам женского общежития.

— И как вы только прошляпили, что ректорша засела в вашей спальне? — проворчала я, двигаясь