История Северской земли - Петр Голубовский

По-видимому, Всеволод благодаря своей искусной политике прочно утвердился на киевском столе. В 1142 г. он даже отдает Туров своему сыну, Святославу364. Если мы обратим внимание на перемещения князей из одного города в другой за это время, то заметим, что главную роль по отношению к киевскому столу играли Переяславль, Туров и Владимир-Волынский: обыкновенно из этих трех городов князья получали и киевский стол. Раз давши Святославу Туров, Всеволод путем различных новых перемещений мог довести его до Киева, передать ему его после своей смерти.

Братья Всеволода, должно быть, поняли стремления своего брата и, вслед за помещением Святослава в Турове, стали требовать от киевского князя тех областей, которыми он еще владел в Северской земле. Еще раньше, когда прогнанный из Новгорода Святослав бежал в Курск и был в Стародубе, Всеволод думал воспользоваться случаем и звал его себе в Киев для переговоров о волостях, но Святослав не поехал. Всеволод давал ему Белгород, желая отделить от брата, но Святослав не согласился и на это365. Теперь Всеволод позвал их к себе. Святослав Ольгович, Владимир и Изяслав Давидовичи стали в селе Ольжичи, а Игорь Ольгович стал у Городца. Начались переговоры. Всеволод давал каждому из них по городу: Берестье, Дорогочин, Черторыйск и Клеческ, но вятичей не уступал. Ольговичи и Давидовичи заключили союз и целовали крест, что им не оставлять своих требований и не отступать друг от друга366. Давая братьям города в Киевской области, далеко находившиеся от их областей, Всеволод не давал им усилиться и всегда мог держать в своей власти. С другой стороны, Ольговичи хорошо знали «divide et impera» своего братца и поэтому потребовали от Давидовичей клятвы не покидать друг друга.

Среди переговоров Всеволод звал их обедать, но братья почему-то не поехали, а прямо сказали, что они Киевской волости не хотят, а требуют Черниговской и Новгородской. Всеволод опять предлагал им те же четыре города. Тогда Ольговичи объявили, что сами поищут себе своих волостей, и напали на Переяславскую область. Киевский князь отправил на помощь Вячеславу с печенегами и ополчением одного из своих бояр; Изяслав Мстиславич в свою очередь явился на защиту Переяславля, и общими силами им удалось прогнать Давидовичей и Ольговичей. В то же время Ростислав из Смоленска напал на Гомель и его область, а Изяслав Мстиславич, узнав о движении своего брата, вошел в Северскую землю со стороны Переяславля и разорил села по Десне и окрестности Чернигова367. Но Ольговичи решили не оставлять дела и снова явились под

Переяславлем. Тогда Всеволод послал к ним брата, Святошу368, прося не продолжать борьбы, а взять то, что он им давал. Давидовичи и Ольговичи принуждены были согласиться и, по приглашению Всеволода, явились в Киев369. Но и тут Всеволод Ольгович не доверился братьям: ему очень не нравилось единодушие Ольговичей с Давидовичами; и вот он посылает к последним с предложением: «Отступитесь вы от моих братьев, а я вас наделю!» Давидовичи согласились и изменили своему крестному целованию. Теперь Всеволоду уже легко было отделаться от каждого из них поодиночке: Давидовичам он дает Дрогочин и Берестье в Киевской области и Ормину с Вщижем на границе области вятичей370; Святославу дал Клеческ и Черторыйск, а Игорю – Городец, Юрьев и Рогачев371. Мы видим, что Ольговичи не получили от Всеволода ни одного города в Северской земле, за исключением Рогачева, и таким образом не получали никакой силы, никакого влияния, которое могло бы быть опасно для Всеволода. Вщиж и Ормина, отданные Давидовичам, как бы заслоняли область вятичей от случайных притязаний Игоря и Святослава.

Покончивши дела с братьями, Всеволод обратился к своим планам в Киевской области. Он с согласия Вячеслава, сидевшего в Переяславле, отдает этот город Изяславу Мстиславичу, Вячеслав идет в Туров, а сын Всеволода, Святослав, получает Владимир-Волынский372.

Когда это известие дошло до Ольговичей, они опять заволновались и стали подбивать Всеволода против Мстиславичей, но он находил более выгодным для себя постоянно поддерживать вражду между теми и другими, обезоруживая таким образом всех и сохраняя в то же время хорошие отношения с ними. Поэтому на все просьбы своих братьев он отвечал отказом.

Между тем он постарался связать свои личные интересы с интересами соседних нейтральных областей и браками своих детей с членами княжеского рода Полоцка и Польши нашел себе новую точку опоры373.

Весь 1143 г. и часть 1144 г. прошли спокойно, но вскоре интересы великого князя столкнулись с интересами Владимира, сидевшего в Галиче. Дело начал последний: он не мог смотреть равнодушно на соединение Владимира-Волынского, где, как мы видели, сел Святослав Всеволодович, и Киева в одних руках, потому что соединение двух сильных областей могло невыгодно отозваться на самостоятельности Галицкого княжества. Летопись прямо говорит, что Всеволод и Владимирко поссорились за то, что сын Всеволода сидел во Владимире-Волынском374. Мстиславичи и их дядья, Мономаховичи, легко могли пристать к Владимирку, потому что, вероятно, и им не нравилось устроенное Всеволодом перемещение, но последний сумел дать делу другой оборот. Незадолго пред этим, именно в 1141 г., в Галиче умер Иван Василькович, двоюродный брат Владимирка, и последний захватил всю Галицкую область в одни руки, хотя сыновья умершего князя еще владели уделами375. Но в 1143 г. Владимирко выгнал всех своих племянников и один захватил власть376. Этим и воспользовался Всеволод. Он теперь потребовал Владимирка на суд за применение изгойства к сыновьям умершего князя377. Выставив такой предлог, Всеволод привлек к себе всех князей, тем более что уничтожение уделов в

Галицкой земле вело к ее усилению и потому могло быть опасным для соседних мелких княжеств. Вот чем объясняется то единодушие, с каким все князья поднялись на Владимирка. Всеволод Ольгович двинул соединенные силы своих братьев, Игоря и Святослава, Владимира Давидовича, трех своих сыновей, князей Городенских, Бориса и Глеба, Ростислава Глебовича полоцкого и сверх того пригласил своего зятя, Владислава Польского. Все эти силы явились у Галича и осадили его, так как галицкая рать отказалась драться в открытом поле. Несмотря на вспомогательные венгерские войска, Владимирко видел, что ему не разбить громадных сил союзников, и потому начал переговоры. Но он обратился не прямо к Всеволоду, а к его брату, Игорю, обещая ему помогать после смерти Всеволода в получении Киева. Это понравилось Игорю, и он стал убеждать брата помириться с Владимирком, указывая прямо, что без сильного союзника ему не усидеть на киевском столе среди враждебных Мономаховичей. Всеволод согласился, и Владимирко, заплатив 1400 гривен серебра контрибуции, получил назад захваченные великим князем города его области с внушением: «Ее цѣлъ еси, к тому не съгрѣшай!» Но, не желая обнаруживать пред своими союзниками того факта, что он заключил мир из личных интересов, Всеволод полученную контрибуцию разделил между всеми князьями378. Так кончилось первое столкновение Ольгович ей с галицким князем, первое вмешательство их в дела этого княжества.

В 1145 г. Всеволод Ольгович созвал в Киев всех своих братьев, и Ольговичей и Давидовичей. Был также здесь и Изяслав Мстиславич. Киевский князь решился объявить преемником своей власти своего брата, Игоря. Зная, что Мстиславичи не уступят охотно киевского стола Ольговичу, Всеволод санкционирует свое решение тем, что как Мономах имел право передать власть своему сыну, Мстиславу, а последний своему брату, Ярополку, так и он, старый великий киевский князь, может по своему усмотрению оставить свой стол или сыну, или брату379.

Мы видим, что здесь Всеволод избегает наследственности и поэтому не отдает стола сыну, а только старшему в роде Ольговичей, брату, Игорю. Этим род Ольговичей сравнивался с родом Мономаховичей в праве на великокняжеский стол, в этом исконном праве всех князей, которое так хотелось уничтожить Мономаховичам. Но уже при жизни Всеволода стала обнаруживаться шаткость этого справедливого принципа, который мог держаться только хитростью и изворотливостью Всеволода. Уже в 1146 г. Владимирко снова поднялся против киевского князя, и на этот раз последний должен был потерпеть полную неудачу при осаде Звенигорода380. Клятвы, данные Давидовичами и Мстиславичами, были вынуждены только тем положением, в которое Всеволод поставил их, и могли быть сильны только при его жизни381.

Последним успешным предприятием киевского князя была помощь, оказанная им своему зятю, Владиславу Польскому, против его братьев, причем Святослав Ольгович получил от Болеславичей город Визну382. В том же году, 1 августа, Всеволод Ольгович умер. Пред смертью он собрал киевлян и заставил их присягнуть своему брату и напомнил Мстиславичам о их присяге. Они подтвердили ее383.