Непростой выбор - Ангелина Ширяева

тепло. Я помню, как ты негодующе обернулась на них, как в последний раз погладила пса, благодарно жующего вырезку, и уже спокойная, вернулась в машину.

Я не сказал тебе тогда ни слова. Всё было так естественно, твоё желание помочь ближнему, пусть даже бродячему псу. Все было так правильно, что я просто молча повел машину на съемную квартиру, где в городе Непогод мы могли быть лишь вдвоем. Но я часто вспоминал твою доброту. Она для меня всегда была примером добродетели и справедливости. — Море устало прикрыл глаза, казалось, ему тяжело давалось это признание. — Кто придумал, что мужчинам нельзя плакать? — он ухмыльнулся, не открывая глаз. — Наверняка тот, кто просто не способен чувствовать, у кого черствая душа. Ведь мужчины тоже люди. У нас есть эмоции которые порой достигают невообразимого накала. Но в обществе не привыкли к мужским слезам. Это всегда было признаком слабости. Я готов поспорить с этим фактом, ведь сердце мужчины так же может болеть, как и сердце женщины. Но лично я с детства привык держать все чувства в себе и уже даже если бы захотел, не смог бы расплакаться, как дитя, хоть и понимаю, что это наверняка принесло бы хоть небольшое утешение. Потому мужчины топят свою печаль в алкоголе. Им так проще. Это по-мужски. Во всяком случае, нам так кажется. — он замолчал на какое-то мгновение. Затем, открыв свои небесно-голубые глаза, проговорил: — Мышка, я взрослый мужчина, который как мальчишка влюбился в чужую жену. Но я не могу ничего изменить. Я не лгал тебе никогда. Ты моя душа. Но у меня есть обязательства. Я не могу отказаться от них.

Я невидящим взглядом смотрела, как снежинки падают на лобовое стекло и таят, превращаясь в ручейки, стекают на капот. Я была оглушена его признанием. Я не была разбалована чувственными речами мужчин. И не знала, что ему на его слова ответить. Что я хотела бы, чтобы мы не были обременены семьями, а жили вместе? Что я готова была бы воспитывать всех наших детей, не разделяя на его детей от первого брака и на наших общих? Что я с каждым днем все больше понимаю, что не могу жить на одной территории с собственным мужем? Что я, в конце концов, ревную Море к его жене и поэтому отдаляюсь от него самого? Что я с каждым прожитым днем все больше злюсь на него из-за его благородного желания растить детей в семье? Ведь я, похоже, не столь благородна, я уже не вижу в себе сил сохранять семью ради ребенка. Все эти мысли я не могла озвучить, ведь это могло осложнить наши и без того сложные отношения.

— Ты благородный человек, и я тебя очень уважаю за твою позицию. Ты действительно не лгал мне никогда. За что я тебе очень благодарна. — только и смогла я выговорить. Я не поднимала на него глаз, но чувствовала, что он сверлит меня взглядом.

— Всё, что я тебе только что сказал — истинная правда.

— Спасибо тебе за признание. — едва слышно я произнесла.

— Что тебя беспокоит?

— Ничего. — проговорила я.

— Мы будем сидеть в этой машине, пока ты не скажешь мне правду.

Я помолчала, обдумывая сказанное им. И решила, что уже терять нечего, я не могу хранить все это в себе дальше.

— Мы не сможем это долго продолжать. Меня тяготит моё положение. Я испытываю чувство вины перед мужем и твоей женой. Но при этом невыносимо хочу быть с тобой. Дешевый роман. Даже грустно как-то от того, что я оказалась в эпицентре этого.

— Я понимаю, но что мы можем изменить? Я же говорю, что не могу бросить жену. У тебя тоже семья, наша ответственность перед ними-быть с ними до конца. Хотя бы пока дети не вырастут. Мышка, ты просто устала. Давай запланируем отдых где-нибудь загородом? Отдохнем, расслабимся, снова погрузимся в наши романтические отношения? Мы так давно не были наедине друг с другом, что я и не помню, сколько времени прошло с тех пор. Естественно, у тебя появились эти мысли, но стоит нам провести время вместе, ты снова успокоишься. — уверенно заговорил Море.

— Я не думаю, что после совместных выходных что-то изменится. — медленно начала я. — Скорее, я еще больше буду чувствовать утрату после того, как мы разъедемся каждый в свою семью.

— Я настаиваю всё же на том, что нам нужно провести время вместе. Ты отдаляешься от меня, я это чувствую. Давай на этой неделе? Я улажу дела со своей работой и конец недели освобожу для нас. Только представь ты, я и единение с природой? — как же он ловко заманивал меня в свои сети, как умело он вел меня по моим же страстям. Я уже чувствовала, что не могу сопротивляться.

— Муж уезжает в командировку в пятницу, я могу отвезти сына к родителям. — мой тихий голос был ему ответом. Я шла, словно по тонкому льду. Вот-вот и он треснет под моим весом, и я провалюсь в ледяную реальность, где у моего Моря нет для меня места. Где есть его семья, жена и дети, где я разлучница и просто любовница. А пока я медленно и неуклюже ступала по тонкой корке льда в надежде, что по нему я смогу добраться до того места, где мы с Морем будем вместе и будем непременно счастливы.

— Вот и договорились, мышка. — Море заметно повеселел, когда услышал моё согласие. Мне надо ехать домой, давай я малыша отнесу к квартире хотя бы? — он кивнул на сладко спящего сзади ребенка.

— Да нет, мне надо его разбудить. К тому же, если ты его понесешь, мы можем встретиться случайно с мужем или моим другом, и тогда сложно будет объяснить это все.

— Я тебе позвоню ближе к выходным, чтобы подтвердить наши планы.

— Хорошо, я буду ждать.

Я вышла из машины. Мороз крепчал. Я застегнула пальто на все пуговицы и открыла заднюю дверь машины. Не без труда разбудив сына и дождавшись, когда он вылезет из машины, направилась к парадной, держа в руке ладошку малыша.

Поднимаясь медленно по лестнице, ведя за руку сонного сына, я прислушивалась к собственным ощущениям. Силясь понять, что пробудила во мне сегодняшняя встреча. Сперва мне казалось, что мы отдалились с Морем, и я даже не знала, как себя с ним вести. Но по мере того, как проходил вечер, сердце в моей груди теплело к нему. Затем произнесённое им признание выбило почву и под моих ног.