Ловкач и Хиппоза - Сергей Белошников

Этих двоих антоновых охранников я знал в лицо. Они, судя по всему, тоже меня помнили: не стали задавать никаких вопросов, открыли калитку и один из них лениво махнул мне рукой. А может быть, им заранее дали из дома команду меня беспрепятственно пропустить. Так же молча я помахал им в ответ и пошел по дорожке к дому.

На широком мраморном крыльце меня встретил еще один неулыбчивый охранник, здоровенный малый со сплющенным носом и ушами, очень похожими на листья капусты, которые злобно погрызли гусеницы. Мы прошли в гигантский вестибюль, где я без лишних напоминаний отдал ему своего "макарова". Но он все равно обыскал меня. Так было всегда и я ничуть на него не обижался: у каждого своя работа – у него своя, у меня своя. Ведь в случае чего именно ему Антон голову оторвет. В прямом смысле и без лишних разговоров. К тому же, насколько я знаю, в этом доме обыскивали всех без исключения. По крайней мере на моей памяти. Потом охранник через не менее огромную, чем вестибюль, гостиную, провел меня в каминную. Именно там меня обычно и инструктировали. Помощники Антона.

Я молчал.

На старинный инструктированный перламутром столик легла пластиковая папка с документами.

– Все, как обычно. Техпаспорт, справка купли-продажи, доверенность на твое имя, – сказал Антон.

Вальяжно развалившись, он полулежал напротив меня в глубоком кожаном кресле, курил свои неизменные коричневые сигареты. Умные синие глаза поблескивали за чуть затененными стеклами очков. Очки, честно говоря, меня слегка удивили. Раньше я никогда его в очках не видел. И потом, хотя Антон выглядел расслабленно, все равно в нем чувствовалась некая напряженность. Не свойственная ему.

Дело происходило в левом крыле его особняка, в большой каминной комнате. По застекленному потолку часто стучали капли дождя. В камине уютно потрескивали горящие поленья. Кроме меня и Антона в каминной было еще двое.

За спиной Антона, сутулясь, примостился на краешке другого кресла его постоянный телохранитель. Рыжий, тот самый, который мне сегодня звонил. У него действительно огненно-рыжая, короткая шевелюра. Рыжему слегка за тридцатник, верный антонов пес: скажи он ему – прыгай в горящий камин и ори от радости – Рыжий, не раздумывая, прыгнет. И заорет. Преданная псина килограммов под сто весом. Помнится, кто-то однажды шепнул мне на ушко, что Антон спас его от вышки, а потом и вообще вытащил из тюрьмы. Настоящего имени Рыжего я не знал.

Второй парень пристроился на пухлом диване, в углу, возле застекленной стойки с дорогими охотничьими ружьями. Парень был в костюме-тройке и дорогом галстуке. Он листал иллюстрированный журнал, время от времени искоса поглядывая в нашу сторону. Парня – блондина с ухоженной шевелюрой, если мне не изменяет память, звали Женя. Интеллигентного вида, да и костюм на нем хорошо сидит. И галстук подобран со вкусом. У Антона он занимался вроде как чисто финансовыми делами. Один из его заместителей. Никакого отношения к перегонам машин он не имел, насколько я знаю, и мне было совершенно непонятно, почему он тут сидит.

Мне вообще многое было непонятно. И многое сейчас меня настораживало. Обычно все происходило более буднично, что ли. Я приезжал, быстро получал документы, кто-нибудь из антоновых людей коротко, в пяти-шести фразах, инструктировал. Потом я садился в машину и уезжал. И кстати: меня всегда заранее, дня за три предупреждали о поездке. Сегодняшний утренний звонок – это что-то новое. И Антон какой-то не такой, и Женя здесь зачем-то ошивается. И почему Антон лично занимается инструктажем?

Не нравилось мне все это. Очень не нравилось.

Я вытряхнул бумаги из папки, стал просматривать – внимательно, как никогда. Документы были в полном порядке. Просмотрев, я снова засунул бумаги в папку. Женя внезапно поднялся и подошел ко мне. Бросил на столик рядом с папкой незапечатанный узкий конверт. Это тоже было непривычно: раньше он лично денег мне никогда не передавал.

– Пятьсот на дорожные расходы. Пятьсот – аванс, – быстро проговорил Женя. Он чуть-чуть заикался.

Я вытащил деньги из конверта и внимательно их пересчитал. Половина была стодолларовыми купюрами, половина – более мелкими, двадцатками. Это хорошо. С мелкими всегда меньше мороки при обмене. Все было, как обычно – и в то же время как-то не так.

– Балабуха будет ждать тебя завтра, у себя дома, начиная с пятнадцати часов. По приезде позвонишь ему, телефон его ты знаешь. Отдашь машину из рук в руки – и тут же назад. Ты меня понял? – спросил Антон.

– Понял, понял, – ответил я, запихивая деньги обратно в конверт. – Не в первый раз, Антон. Я же у него был.

– В прошлый раз ты передавал машину не самому Балабухе, – уточнил Антон.

Он был прав. Но тем не менее Балабуху-то в лицо я знал.

Сбоку в стене бесшумно открылась дверь, и в комнату вплыла розовая старушка с подносом в руках. На подносе стоял кофейник и чашки. Я обалдел: это еще что за божий одуванчик?! И что она делает здесь, у Антона?

– Кофе, Антошенька, – лучезарно улыбаясь, объявила старушка и поставила поднос перед Антоном. – Крекеры принести?..

– Спасибо, бабуля, не надо, – сказал Антон.

Я чуть не рухнул с кресла. Это надо же, бабушка! Я как-то раньше не задумывался над тем, что у Антона тоже может быть родня, как у всякого обыкновенного человека.

Антон сделал мне приглашающий жест:

– Угощайся.

Я налил кофе в миниатюрную чашку. Антон подождал, пока старушка покинет комнату, и снова завел ту же шарманку:

– Отдашь Балабухе машину и все документы. Он тебе – билет на самолет. Как только отдашь, сразу мне позвонишь. Прямо из Сочи. Сюда. Понял? Ты меня понял?

При этом у него был очень серьезный, даже чересчур, на мой взгляд, серьезный вид. Но я же не мальчик. И не в первый раз еду. К этому самому Балабухе. Тот еще бандит, кстати, если припомнить его рожу. Мне уже стало все это надоедать. Поэтому в ответ я лишь мрачно буркнул:

– Да понял я все.

Антон медленно отставил в сторону чашку с кофе. Так же неторопливо снял очки. Внимательно посмотрел на меня.

– Можешь не волноваться. Машина абсолютно чистая, – вдруг сказал он. – Пригнана на прошлой неделе из Швеции.

Меня прошиб холодный пот. Во-первых, Антон никогда со мной не разговаривал на эту тему – о чистых машинах. И второе: почему он сказал про Швецию? Случайно? Или это намек на то, что он каким-то невероятным образом узнал про мои планы и рекомендует не рыпаться? Как мне реагировать на его слова?

Я не знал, что и подумать.

Надеюсь, что на лице моем все это никак не отразилось. Я пожал плечами:

– Это меня не интересует. Мое дело – доставить машину клиенту в целости и сохранности.

Антон по-прежнему не сводил с меня глаз. И вдруг широко, обаятельно, как он умеет, улыбнулся.

– Что-нибудь случилось, Саша? – спросил он. Тон у него был сочувственно-доброжелательный. Этакий заботливый старинный приятель.

– Ничего не случилось. Все нормально, Антон.

Я ответил ему быстро. Даже чересчур быстро. Он продолжал сверлить меня взглядом.

– Нельзя же так переживать по пустякам, Саша, – сказал Антон. – Надо циничней к жизни относиться.

– Куда уж циничней, – усмехнулся я.

– Тогда в чем дело?

– Да так. Ни в чем.

– А что же ты такой мрачный?.. Устал?..

– Да нет… Погода, наверное, просто такая.

– Погода?

– Да.

– Погода отличная. Что может быть лучше плохой погоды, – задумчиво процитировал Антон. – Вот вернешься – мы с тобой на охоту съездим.

– Ты же знаешь, я не охотник, Антон, – сказал я.

– Ну да, ты у нас вольный стрелок.

Антон засмеялся, не спуская с меня глаз. Ни Женя, ни Рыжий даже не улыбнулись.

– Съездим, обязательно съездим, – повторил Антон. – На кабана. Отдохнем. Проветримся. Заодно и о твоем будущем поговорим. Есть неплохие идеи… Ты ведь не собираешься всю жизнь машины гонять?

– Меня пока что устраивает, – сказал я.

– Ой ли? – с интересом посмотрел на меня Антон. – А ведь раньше ты мне совсем другое говорил.

Я при всем желании не мог припомнить никакой беседы о своих планах. Не было этого никогда, клянусь; он просто брал меня на пушку. Но вместо возражений я предпочел благоразумно согласиться:

– Ну, вообще-то говорил.

– Вот видишь, Саша. Я, как всегда, прав. Так что поскорей возвращайся – и поболтаем. Bueno, amigo? – перешел он на язык своей матери.

– Хорошо, – согласился я.

Глава 5. ВЗГЛЯД СО СТОРОНЫ.

Антонова резиденция стояла на склоне невысокого холма и с левой стороны, из-за разницы высот, первый этаж становился вторым. А под ним располагался уже знакомый Ловкачеву гараж на добрых полтора десятка машин. Перед гаражом была большая забетонированная площадка, частично прикрытая навесом, составляющим галерею, идущую вокруг дома. На площадке мокла под дождем длинная фура – "мерседес".