Поцелуй горца - Карен Монинг

И она хотела этого, ей богу.

Она хотела почувствовать его, нежного и горячего, в себе, голого, что бы ничего не ничто не разделяло их.

Большими палицами он провел по соскам, когда его язык скользнул глубже, бархатистый и голодный, так глубоко, что он мягко добился тихого мяуканья, прозвучавшего из ее горла. Слегка развернувшись, он сместил свой член в впадину между ее бедер и двигал с тем же самым безжалостным, настойчивым ритмом, с каким он двигал языком в ее рту. Когда он снял ее рубашку и прижал ее к себе, она счастливо выгнулась, обхватывая ногам его талию, и отчаянно целуя его.

Она изогнулась дугой, пытаясь стать ближе насколько это было возможно, с такой раздражающей, ограничивающей одеждой между ними. Она запустила пальцы в его шелковистые волосы, она кормила грудью его, все отчаяние нуждаясь в нем. Драстен издал, своего рода, смешок удовлетворенного мужчины, звучащий из глубины его горла, зажал ее голову между своими руками, и поцеловал ее так грубо, словно он впитывал в себя ее дыхание. Его язык скользил в рот, ушел, и возвратился. Она чувствовала, что ее кожа слегка колебалась с кинетической энергией, где он прикасался к ней, она поглощала ее и становясь все горячей внутри. Этот мужчина знал ее естественный частоту и заставлял ее резонировать, чтобы усилить кульминацию. И если бы дорогой хрусталь, вибрировал непрерывно в своей естественной частоте, то разбился бы вдребезги, и Гвен парила недалеко от подобного взрыва.

– Могу я подобрать для вас другой размер или стиль?– щебетала Мириам за дверью раздевалки, вселяя единственное доброжелательное чувство, которое Гвен будет когда-либо испытывать к ней, за то, что спасла ее прежде, чем она отдала свою девственность сумасшедшему на полу примерочной. Дверью, которая заканчивалась в футе от пола.

Драстена застонал, затем углубил поцелуй.

Как стыдно! – к Гвен возвратилась часть здравомыслия:– Мужчина целует меня, и я просто прыгаю прямо на нем, словно он – популярнейший аттракцион в Диснейленде. Я сошла с ума? Она вонзила ногти в его плечи и укусила за язык.

-Яу. Не думаю, что это необходимо,– прошептал он, страсть, сверкала в его глазах, вместе с раздражением, что кто-то смел прервать их. Ясно было, что он не тот человек, которому нравилось прекращать то, что он начал. Он выглядел опасно возбужденным.

-Мадам?– Мириам сказала зажатым тоном.

Гвен была так подавлена, чтобы понять, что она издавала мягкие задыхающиеся звуки. Она глубоко вдохнула, вынудила себя снять свои ноги, и соскользнуть с него. Его руки напряглись на ее бедрах, пока она снова не пригрозила ногтями его плечам. Неохотно, он опустил ее на пол, потом снова пробовал быстро поцеловать.

– Прекрати,– неистово прошептала она.

После того как, издала еще один дрожащий вздох она обратилась к Мириам: – Да. Гм. Одежда, нормальная. Как о … мм, паре тех цвета хаки. Модель со свободной посадкой тридцать второго, подождите минутку,– она покачала своей головой, пробуя оценить штаны. Чтобы одеть его мускулистые бедра, они должны быть свободными на его талии.

-Принесите тридцать четвертый, тридцать шестой, и тридцать восьмой в талии,– исправилась она.

-И пояс.

Она закрыла свои глаза и сделала несколько вдохов по глубже. Ее сердце гремело о грудь, как таран о стену.

-Мадам?– Мириам ворковала настолько сладко, что только женщина услышала бы злобу.

-Да?

-Я понимаю, что американцы – … другие …, и возможно Ваши ноги больше не на полу, потому что вы залезли на стул, что бы восхититься современными видеокамерами, которые мы недавно установили, но в магазине есть дети, и в Шотландии мы воспринимаем их воспитание серьезно. Эти раздевалки не для людей разного пола.

Лицо Гвен пылало.

-Отстань от меня, ты – чурбан,– прошипела она, толкая его в грудь. Он окинул ее взглядом, который обещал, что они продолжат, когда их оставят в покое – и скоро – перед уходом из раздевалки.

-Как ты желаешь. Жена,– мурлыкал он, затем открыла дверь с пышным и изысканным поклоном. Гвен покраснела. Она так надеялась, что он не услышал ее перепалку с Мириам. Она вышла, и проклятая Мириам стояла там, смотря мимо нее на Драстена МакКельтара, одетого в узкие и расстегнутые джинсы и без рубашки.

-О, мой Бог,– Мириам, облизнула свои губы:– Я сейчас принесу те штаны цвета хаки.

Но Мириам не сдвинулась ни на дюйм, и Гвен захотелось ударить ее. Еще лучше, вдавить ее глазные яблоки в голову.

-Вы собирались принести штаны,– натянуто напомнила Гвен.

-О, да,– сказала Мириам, нервно:– Если цвета хаки не вместят … э-э, подойдут … возможно, он мог бы примерить штаны для бега. Они весьма … просторные.

Она вспыхнула бриллиантовой улыбкой обращенной к Драстену, ее пристальный взгляд стремительно пронесся от только прикрытой выпуклости в его паху к его руке без кольца.

-Отлично. Принесите и их.

Гвен впилась взглядом в Драстена, затем потянула и наглухо захлопнув дверь. Она прислонилась к ней и вздохнула, пытаясь взять себя в руки.

-Я хочу красные штаны, девушка,– Драстен стучал по двери.

-Не хочешь,– раздраженно сказала она.

-И красную рубашку.

Конечно, нет, подумала она. Его темные волосы и темная кожа выглядели бы невероятно контрастирующими с таким ярким цветом. Возможно, черный придаст ему обыденный вид. Она всегда могла деяться. Когда, спустя несколько секунд и неразборчивых проклятий, она услышала, что его джинсы упали на пол, она представила его нагим и задумалась, а что если за прошлые двадцать четыре часа, кто-то, подсунул ей афродизиак.

-Найдите мужчину, с которым вы захотите разговаривать в предрассветные часы, мужчину, с которым вы сможете спорить, когда необходимо, и мужчину, который заставит вас шипеть, когда прикасается к вас,– сказала Беатрис. Хорошо, шипение было, и они, конечно, могли спорить …

Она покачала головой, отказываясь развивать мысль, что сумасшедший мог быть ее потенциальным милым другом.

У него мог бы быть пунктик о ногах? Вещи действительно росли большими, если не были стеснены? Это, конечно, не было похоже на носок. Больше походила на теннисные мячи на полке позади кассового аппарата. Она мельком взглянула на свою грудь. Ей следует прекратить носить лифчик и начать носить более аккуратные трусики?

Как теперь она посмотрит на него?

*****

Штаны для бега были терпимы, решил Драстен, надев их. Синие штаны были нежным пыточной машиной и задушили бы семя мужчины. Возможно, в ее время, мужчины, были сформированы по-другому. На улице он не видел ни одной выпуклости там, возможно, у них всех в штанах была крошечная морковка. Возможно, в этом столетии сотни неудовлетворенных женщин. Хотя в данный момент, ему было необыкновенно интересно удовлетворение только одной женщины, и он начал зацикливаться на ней.