Эдем 8 (СИ) - Афинский Владислав

В считанные мгновения Ада уже была вынуждена уйти в глухую оборону. Её противник находился просто на совершенно ином уровне. При этом на арене до этого его никто не видел, ведь все списки лучших этиамариев уже изучены. Его мастерство фехтования вскрывало оборону как консервный нож банку: дерзко, мощно, с чудовищным лязгом и ужасными ранами. И здесь невероятное упорство ни капли не помогало, а наоборот лишь мешало. Ведь упорство, тем более настолько сильное, является обоюдоострым клинком. Нужно было сразу сдаться, но под удивлённые взоры собственного наставника, зрителя, противника, наставника противника, всей трибуны, воительница продолжала неравный бой.

Одним за другим всплывали воспоминания, многие из которых забылись, но теперь снова появились в сознании. Пропущенный удар, яркая вспышка, рана на плече, кровь хлыщет во все стороны. С грустью враг продолжает песнь своего клинка, не понимая почему она продолжает бороться.

Очередная атака создала мощнейшую вспышку хара и яркий свет, сошёлся с пламенем и камнем, отбрасывая Огненную Бестию на сотню метров. После этого Поцелованный Звёздами остановился, ведь ему не давали приказа убить заведомого слабейшего этиамария прямо здесь и сейчас. Проходила проверка, которая должна закончится капитуляцией, но… воительница не собирается сдаваться, хотя сомнения в ней усилились, появился страх, а руки пробивала дрожь, которая тут же гасилась рукоятью меча.

— Твою же… — прошипел Лансемалион Бальмуар, да так сильно сжал свои кулаки, что сломал пальцы. — Просто сдайся…

Невиданное упорство двигало вперёд аристократа на протяжении всей его жизни, таким же был отец, таким же он вырастил Адриона. Только Зелгиос под конец жизни сумел побороть эту слабость, как и его первый сын пошёл дальше, а вот янтарноглазый маг… он оставался всё тем же. Хотя и ситуация у него всё же иная, кто бы на его месте смог отвернуться и уйти, после всего сотворённого братом? Забыть и жить дальше, ожидая убийц? Нет, после бойни упертость внутри Граниира лишь укрепилась, кроме неё ничего и не осталось. Но что хуже всего, он только сейчас понял, насколько сокрушительны могут быть последствия этой уязвимости, которую от своего наставника впитала Ада, и которую научили побеждать, но не научили проигрывать. Последнее же куда важнее, ведь любая жизнь, даже жизнь великих полна поражений.

Прижигая раны на бедре и шее, Огненная Бестия вдруг сконцентрировалась и начала собирать вокруг себя хар, пользуясь тем, что ближний бой почему-то не продолжился. Неуверенность в собственной силе после столь сильной встряске росла. Дыхание участилось, эмоции рождались внутри и сильно мешали. Питаясь силами из своего меча, ученица Бальмуара в результате решила достать своей единственный козырь и создать мощнейшее заклинание. Тени Кихариса сошли с ума и само небо загорелось, солнце же стало чёрным. Так и называлось заклинание, изучаемое половину жизни, но так и не изученное до конца. Чёрное Солнце, которое видит сторонний наблюдатель на различным расстоянии.

Половина нижних трибун заметила затмение, вторая же не заметила ничего, ведь если подняться достаточно высоко, то радиус заклинания кончается и очевидно, ни один паресис не способен заставить спутник двигаться быстрее, чтобы в нужный момент создать затмение. Это лишь последствие изменений теней Кихариса, иллюзия, что создаётся в процессе начертания узоров. Хотя лучшие маги огня способный погрузить в заклинание целое королевство или страну, что может стать причиной огромных исторических дыр и массовым заблуждением, но Ада же и всей арены покрыть не смогла. Уже являлось удивительным чудом, что она сумела его использовать, ведь требовалось ещё лет пятьдесят до доведения заклинания ума. Лансемалион Бальмуар же печально закрыл глаза, разрываясь от бешенства изнутри: если её не убьёт противник, то она умрёт от последствий своей магической ошибки. Это конец.

В этот момент Поцелованный Звёздами сильно удивился, как и многие другие знающие зрители. Огненной Бестии и ста лет не было. Заклинание же начало разрывать тени Кихариса, причиняя ущерб ментальному телу противника, который в этот момент решил, что шутки кончились и лишний раз рисковать здесь не стоит. Тут оказывается и сдохнуть можно. И затем вырвалась чудовищная мощь, а все зрители увидели настоящий звездопад.

Одним за другим лучи звёздного сияния разрезали пелену и само чёрное солнце. Полностью развитое ментальное тело и идеальный контроль эркенхара. До такого уровня ученице Бальмуара придётся идти сотни лет. Пелена огненного заклинания в миг померкла, а из-за этой встречной магической атаки Ада и допустила ошибку, узоры подобно натянутым до предела стальным тросам порвались и жёстко ударили по ментальным каналам, вследствие чего надорвалась ардия, не выдержав напряжения. Собственное сердце перестало биться, а враг уже сделал рывок, собираясь закончить всё здесь и сейчас. Всё же какой-то мнимый шанс у Ады имелся, но только если её противник ошибётся.

Последний поток хара вернулся в тело, рана исцелилась и первый удар воительница парировала, после чего её взгляд замер. Событие в точь-точь из видений в Сердце Пустыни. Собственная судьба пришла в самый неожиданный момент, ударив исподтишка в спину. И никакое упорство здесь не помогло. Смирение стало переполнять душу и лишь сжимаемый в руках меч не позволял принять неизбежное.

Ещё одно парирование и Поцелованный Звёздами легко наносит новый удар, уходя от ответа и прорезая живот насквозь, даже слегка стукаясь остриём о позвоночник. В следующий момент Ада пытается контратаковать, пусть тело уже и слушается плохо из-за ужасной раны и задетых нервов. Вот-вот её меч должен найти цель, как вдруг свет ускользает снова и лихой тычок прилетает уже в глаз. Забрало трескается и вот уже зияет алая воронка.

Ослеплённая с левой стороны, воительница пытается действовать на упреждение, но враг читает её как открытую книгу, предсказывая каждое движение. Ещё один момент, чтобы сдаться, но невиданное упорство заставляет продолжать борьбу, удар в пустоту и вот в воздух взмывает права рука вместе с мечом, который более не напитает силой носителя. Хлёсткий удар разрезает оба бедра, и алая кровь хлыщет из артерий единым потоком, испаряясь от прикосновений к собственному раскалённому диадемой доспеху. При этом раны уже не заживают, ведь разрублены ментальные каналы: это и убило физическую регенерацию.

Смерть застывает прямо перед Огненной Бестией. Всё, как и говорило Сердце Пустыни. От судьбы не уйдёшь. Но в последний момент рождается решимость, взращённая за всё обучение, бой не закончен, пока ты способен сражаться. Всё то, что вложил в неё Лансемалион Бальмуар вырвалось наружу, одновременно показывая величие, и предсказывая дальнейшую судьбу, которую не изменить. Удалось прочитать следующее движение Поцелованного Звёздами, и вот левая рука выхватывает из пространственного артефакта ритуальный кинжал…

Удар приходится прямо в цель, после чего лезвие соскальзывает с поверхности шлема, а сияющий мечник прознает грудь на сквозь, после чего с рывком выдёргивает даже не затупившийся меч, заходит в спину и ещё одним ударом оставляет ужасную рану от плеча до поясницы, обнажая позвоночник и ломая один их них.

Бой закончился быстро и ещё одна легенда пала настолько же неожиданно, насколько же взлетела. Не помог ни выкованный в самом аду меч, ни поножи Литаса, ни диадема. Но на верхней трибуне никто этому особо не удивился, кроме разве что Синрива. Для Великой Арены это была лишь ещё одна жертва, ведь всегда находится рыба покрупнее.

— Господин Бальмуар! — резко вскочил белоснежный ирбис, вслед за своим господином, пытаясь того поддержать.

Все с ужасом наблюдали как холоднокровный аристократ просто вышел из себя. Невообразимое бешенство, причину которому знали лишь немногие, лично знакомые с родом Торвандори. Остальные же не могли понять происходящего. А ненависть и ярость всё росла, пока с песка убирали бездыханное тело.

Делсираан даже схватился за рукоять своего оружия, ожидая что его бывший ученик сошёл с ума и прямо сейчас бросится на него. Но вдруг дыхание Ланса стало прерывистым, и он схватился за грудь, а вокруг заискрили молнии. Затем случилось то, что уже удивило вообще всех. Янтарноглазый маг пошатнулся.