Канцлер. История жизни Ангелы Меркель - Кэти Мартон

они смотрятся совсем по-деловому, так, что и не представишь их марширующими. Изнутри — бледно-зелёные стены, на них нет исторической символики и атрибутики власти, нет героических портретов императоров и полководцев. Здесь — сердце власти государства, которое не только помнит о прошлом, но и неустанно работает во имя светлого будущего.

Когда канцлерин прибывала на рабочее место, над Берлином обычно только-только загоралась заря. Прибывала она, по словам одного из помощников, «в том виде, в котором её создал Господь». Без макияжа, без причёски, в простой одежде и готовая к работе. Пока Петра Келлер — которая выполняет роль стилиста канцлерин уже больше десяти лет и даже путешествует с ней, однако ни разу не бывала у неё дома, — превращала Меркель в ту канцлерин, которую знает весь мир, та завтракала и читала с планшета появившиеся за ночь сообщения и новостные отчёты. Даже когда времена были не самыми простыми, её команда делала всё, чтобы атмосфера в ведомстве была такой же умиротворённой, как в доме темплинского священника, где она провела детство.

Меркель всегда следила за тем, какие сведения получает и отправляет её ведомство, однако при этом всеми силами избегала социальных сетей: слишком уж легко с их помощью дезинформировать общественность и превратить невинное слово в настоящее оружие. Так, в июле 2016 года в Париже, в блистательном Елисейском дворце, Меркель пришлось напоминать участникам конференции ЕС по Балканам о том, как опасен Интернет. Конференция уже подходила концу, и в честь этого исполняющий обязанности премьер-министра Сербии Ивица Дачич решил спеть свою любимую песню — «O Sole Mio». Тем временем другие лидеры ЕС потянулись к телефонам. Большинству происходящее казалось удачным поводом рассмешить подписчиков в соцсетях, однако Меркель понимала, насколько это опасно. Поднявшись из-за стола, она взмолилась: «Прошу, уберите телефоны! Фотографии станут вирусными. Что люди подумают о нашей конференции?» Европейские лидеры безропотно отключили устройства, а исполняющий обязанности премьер-министра так и не допел. В итоге Ангела Меркель без лишнего шума заставила слушаться целый зал коллег — глав государств.

Одним из первых изменений, которые Меркель произвела в ведомстве, была перестановка мебели в огромном кабинете площадью 45 квадратных метров. Даже в школьные годы она любила сидеть не на первом ряду, а где-нибудь посередине, откуда хорошо видно одноклассников. Так что она не стала использовать стол своего предшественника — размером с корабль, в конце огромного зала, — а поставила собственный письменный столик, поближе к двери, чтобы видеть посетителя прежде, чем он заметит её. Её кабинет в сияющем сверхмодернистском ведомстве больше походил на штаб-квартиру успешного стартапера, чем на средоточие международной власти. Сдержанный декор указывал на то, насколько она верна лютеранским представлениям о смирении и скромности. Когда Меркель выходила на террасу — оттуда она часто показывала посетителям город, которому только предстояло достичь уровня столицы, — то видела Рейхстаг, внушительный и величавый. Недавние события полностью изменили и Меркель, и столицу.

Прежде чем приступить к многочисленным делам, запланированным на день, Меркель брала телефон и звонила нескольким людям (она всегда гордится тем, что звонит людям сама — кому угодно: хоть президенту, хоть садовнику, благодаря которому у неё на письменном столе каждое утро оказываются свежие цветы). Шкаф своего предшественника она превратила в кухоньку, где часто готовила кофе для посетителей. (Так запах кофе постепенно вытеснил стойкий аромат кубинских сигар Шрёдера.)

Меркель готовила напитки для гостей не только затем, чтобы те взбодрились: в подобной обстановке намного легче вести беседы. Вот готовит канцлерин кофе и одновременно засыпает посетителя вопросами, чтобы непременно узнать что-нибудь новенькое. Майкл Китинг, помощник бывшего Генерального секретаря ООН Кофи Аннана, вспоминал: когда Аннан в 2006 году впервые прибыл на встречу с канцлерин, «та обезоружила его тем, что внимательно выслушала, почему Германии необходимо в первую очередь общаться с Африкой. Они то обсуждали изменения климата, то говорили об экономическом потенциале Африки, то беседовали о миграции и терроризме, а то вдруг брали и шутили».

Внимание посетителя привлёк маленький портрет в серебряной рамке, стоявший на столе у Меркель. На портрете была изображена Екатерина Великая. Свою жизнь она начала как немецкая принцесса София Ангальт-Цербстская, лютеранка из Штеттина — городка неподалёку от Темплина. После договорного брака со внуком Петра Великого, будущим российским императором Петром III, София в 1762 году поменяла имя на Екатерину и стала русской императрицей. Проницательная и решительная, она одолела множество недооценивавших её мужчин. Екатерина правила страной тридцать четыре года. Одно из самых отважных деяний императрицы заключалось в том, что она отвоевала у Османской империи территорию Крымского ханства. А Меркель вскоре предстояло бороться за те же земли.

Стены её кабинета украшала огромная фотография в рамке — Гельмут Коль вместе с президентом Джорджем Бушем — старшим стоят у Берлинской стены — и портрет Конрада Аденауэра, первого канцлера Германии после Второй мировой войны, написанный австрийским экспрессионистом Оскаром Кокошкой. Именно Аденауэр связал судьбу своей разрушенной страны с судьбой Запада, в частности — Вашингтона. На письменном столе располагался куб из оргстекла, на котором была выгравирована излюбленная мантра канцлерин «In der Ruhe liegt die Kraft» («Сила — в спокойствии»). Другой угол кабинета Меркель занимала огромная шахматная фигура из дерева. Конечно же, королева.

За каждым шагом Меркель следил целый отряд охранников, а распорядок её дня включал в себя работу с различными ветвями власти. Именно поэтому канцлерин только усерднее пыталась не смешивать трудовую и личную жизнь. Никто из приближённых Меркель никогда не бывал у неё дома — в съёмной квартире в относительно невзрачном здании в нескольких минутах ходьбы от ведомства. А ещё вскоре стало ясно, что канцлерин предпочитает ночевать дома, даже если на сон остаётся всего несколько часов, даже если она провела целый день в столице другой европейской страны.

За шестнадцать лет пребывания на должности канцлера распорядок дня Меркель мало изменился. К половине девятого, в полном, как говорили сотрудники ведомства, «канцлерском обмундировании», Меркель уже успевала провести очередную встречу с начальником штаба Беатой Бауман, спикером Штеффеном Зайбертом, мастером на все руки Евой Кристиансен, а на последнем сроке — ещё и с советником по национальной безопасности Яном Хекером. Из этого небольшого списка Бауман была, безусловно, самым важным человеком, возможно, вторым по значимости немецким политиком после Меркель. Никто, кроме мужа, не знает Меркель лучше Бауман, никому, кроме мужа, Меркель не доверяет больше, чем Бауман.

Бауман была на десять лет младше Меркель, имела кембриджское образование, была не замужем и оказала большое влияние на формирование политического подхода Меркель и её едва ли не благоговейной веры