Александра Коллонтай. Валькирия революции - Элен Каррер д’Анкосс

что Зоя непричастна к делу о германских деньгах, и ее освободили. Александру же посадили в тюрьму «Кресты», а затем перевели в женскую тюрьму в Выборге. В Крестах она встретила большевиков, которые, в отличие от Ленина, не сумели раствориться в воздухе: Дыбенко, Троцкого, Луначарского, Раскольникова, Ганецкого. Одних обвинили в заговоре против Временного правительства, как в случае с Дыбенко и Каменевым, против других выдвинули обвинения, гораздо более серьезные в глазах общества, — в причастности к делу о германских деньгах, а значит, в государственной измене.

Арестованная, посаженная в тюрьму по позорящему ее обвинению, Коллонтай именно тогда достигла таких высот, о которых никогда раньше не мечтала. Прежде всего в РСДРП(б), которая приняла в отношении Коллонтай решение на своем VI съезде, проходившем при странных обстоятельствах, поскольку партийные руководители, составлявшие костяк президиума (Ленин, Зиновьев, Каменев, Троцкий, Луначарский и Коллонтай), отсутствовали, находились в бегах или в тюрьме. Когда пришло время избирать Центральный комитет, присутствовавшие ввели в его состав отсутствовавших, в числе которых оказалась и Коллонтай. Это был триумф для нее, хотя она и не могла им насладиться в тюремной камере.

Но участь Коллонтай выпала не столь ужасная, как она могла опасаться. Прежде всего потому, что режим содержания в женской тюрьме был не особенно строгим, отношение к заключенным щадящим, и Александру могли навещать близкие — Миша и даже Зоя. Александра страдала от того, что ее держали взаперти, в стороне от событий. Кроме того, ее стала беспокоить болезнь сердца, которая до конца жизни будет омрачать ее существование. 21 августа, после семинедельного заключения, Александра, проснувшись, узнала новость, наполнившую ее радостью: она свободна. Ей сказали, что залог за нее внес Максим Горький.

Вместе с Зоей она поселилась в квартире, в которой Владимир Коллонтай и его вторая жена Мария Ипатьевна раньше жили вместе с Мишей. Владимир умер в тот самый момент, когда Александра возвратилась в Россию, но его вдова, женщина благородная, открыла двери своего дома Александре, предложила ей кров и дружбу, а подлинное уважение друг к другу сблизило двух женщин. Александра была признательна той, что заняла ее место подле Владимира, за внимание и любовь, которыми она окружила Мишу. И по глубоко укоренившейся традиции Зоя Шадурская, поселившись в квартире Коллонтаев, дополнила собой новую семью.

«Известия» 22 августа сообщили об освобождении Александры как о «сенсационной новости» дня. Возмущенный этим Керенский распорядился, чтобы Коллонтай поместили под домашний арест и держали под надежной охраной. Содержание под стражей в собственном доме было точно предпочтительнее тюремного заключения, тем не менее, обрекая Александру на такую участь, Керенский вызвал настоящий скандал, в котором пресса встала на сторону Коллонтай. Горький, который ранее внес залог за освобождение Александры, выразил негодование, а Троцкий в своих выступлениях критиковал неумолимость Керенского. Поднялся такой шум, что главе Временного правительства пришлось отменить свое решение. 9 сентября Коллонтай окончательно вышла на свободу, и для нее это означало, что она могла заняться подготовкой революции. Поскольку политическая обстановка неуклонно ухудшалась.

Генерал Корнилов, видя, как ослабло Временное правительство после июльских событий, решил, что настал час для переворота. Его план заключался не в реставрации Романовых, а в создании контрреволюционного правительства, достаточно мощного для восстановления порядка и перестройки армии. Его мятеж продлился совсем недолго. Корнилов подготовил его в конце июля, приступил к действиям 27 августа, а через три дня дело обернулось катастрофой. Расплатой за мятеж для Керенского стала необходимость считаться с большевиками или, по крайней мере, перестать бороться с ними. В свою очередь, РСДРП(б) приобрела большую популярность среди масс рабочих.

Что же касается оценки мятежа, то Керенской извлек из него назидательный урок: «Без корниловского мятежа не было бы Ленина». Хронология событий соответствует данному суждению. Летом 1917 года, накануне мятежа, складывалось впечатление, что революция забуксовала и никто в нее по-настоящему не верит. Повсеместно в армии, в деревне и даже в Петрограде, столице революции, у верхов появилась надежда, что кошмар должен вот-вот закончиться. Милюков выразил это чувство словами: «Революция кончена». Добавим к этому, что созыв Учредительного собрания затягивался. Наконец, большевики практически исчезли с политической сцены, ибо находились в тюрьме или бегах. Кадетская газета заключала: «Большевизм мертв».

Тем не менее за три дня все перевернулось с ног на голову. С 28 августа, когда Корнилов потерпел поражение, стало понятно, что Керенский проиграл, нужно освобождать большевиков и брать их в расчет. Советы тотчас заявили о себе, и большевики неожиданно обрели новый политический вес.

Телеграмма ЦК Финляндской социал-демократической партии в президиум демократического совещания и фракцию РКП(б) о предоставлении полномочия А. М. Коллонтай выступить на совещании по финляндскому вопросу в качестве представителя партии. 1 сентября 1917. [РГАСПИ. Ф. 134. Оп. 1. Д. 7. Л. 1]

Положение Александры Коллонтай свидетельствует о том, сколь сильно изменилась ситуация. Еще в июле, находясь в заключении, она была избрана в ЦК РСДРП(б). Позже Сталин выдвинул Коллонтай в качестве кандидата от РСДРП(б) на выборах в Учредительное собрание наряду с Лениным, Зиновьевым, Троцким и Луначарским. Не стал исключением и Петроградский совет: на втором заседании совета, состоявшемся 23 сентября, Троцкий избран председателем (получив, таким образом, пост, который уже занимал в 1905 году), а Коллонтай вошла в президиум Петросовета.

Однако она никогда не забывала о задачах, которые сама себе поставила. В тот период, когда казалось, что все идет к последнему испытанию — приходу к власти большевиков (хотя лозунг «вся власть Советам» все еще благоразумно маскировал конечную цель Ленина), Коллонтай стремилась укрепить положение женщин в годину грядущих испытаний. Она ратовала за проведение конференции столичных работниц, чтобы заставить РСДРП(б) принять во внимание их требования. Конечно, Свердлов, ставший главным партийным руководителем, с тех пор как июльский кризис загнал всех большевиков в тюрьмы и подполье, поддерживал требования Коллонтай, но вместе с тем она встречала сильное сопротивление внутри партии и даже со стороны женщин, с которыми раньше билась плечом к плечу. Эти женщины, работавшие в журнале «Работница» (Конкордия Самойлова, Клавдия Николаева), сочли предложение Коллонтай бесполезным и неактуальным ввиду произошедших событий. Их целью было Учредительное собрание. Они хотели мобилизовать женский электорат на поддержку большевиков, чтобы помочь тем выиграть предстоящие выборы, на которые они возлагали большие надежды. Коллонтай пришлось уступить их давлению и ограничиться требованием рассмотреть на конференции поднятые ею вопросы. Однако стремительный ход событий вскоре похоронил все планы.

10 октября чаша весов склонилась в пользу большевиков. В тот день состоялось собрание на квартире меньшевика Николая Суханова — того самого, который, наблюдая за событиями 21