О чем мечтает герцог - Дженна Питерсен

Последовала долгая пауза, после чего Лилиан покачала головой, как будто пробуждаясь ото сна или освобождаясь от чар.

— Нет, — прошептала она в ответ, хотя в её отказе прозвучали сомнения. — Я-я не могу.

Несмотря на то, что она отвергла его предложение, Саймон улыбнулся. Было совершенно очевидно, что она сказала «нет» только потому, что считала это своим долгом. Он был уверен, что приложи он немного усилий, и она, в конечном счёте, скажет «да».

— Я прекрасно понимаю, что вы боитесь, — поднявшись, сказал Саймон и едва не расхохотался, когда её губы приоткрылись в молчаливом возмущении от того, что он посмел назвать её трусихой. — Если вы передумаете, я буду в библиотеке после чая. Доброго вам утра, мисс Мэйхью.

Затем Саймон повернулся на каблуках и медленно удалился. А девушка всё смотрела ему вслед.

Глава 8

Рассеянно помешивая чай, Лилиан с изумлением рассматривала Габби. Конечно, девушка понимала, что этим своим взглядом производит довольно странное впечатление, но, в конце концов, за последние несколько часов она подверглась испытанию вежливостью почти от всех гостей. Она также приняла участие, впрочем, довольно неудачно, в партии в вист и была вовлечена в продолжительную дискуссию с графиней Хефшир о достоинствах шёлка по сравнению с атласом, и о том, какой же всё-таки цвет станет последним писком моды в грядущем сезоне.

Наконец, она сумела выдержать долгую прогулку по парку в обществе дочерей маркиза Дрисдейла, близняшек леди Порции и леди Пенелопы. А эти молодые леди решительно были настроены от души посплетничать о Саймоне.

Но ничто из вышеперечисленного не могло отвлечь её от мыслей о приглашении герцога встретиться после чаепития в библиотеке. И ещё до того, как были съедены все кексы и выпита последняя чашка чая, волнуясь и сомневаясь, девушка всё же решила не идти.

— Лилиан, тебе следует перестать беспокоиться, — мягко заметила Габби. — Этим ты только привлекаешь к себе ещё больше внимания. Даже больше, чем Саймон, с этими его ухаживаниями.

Усилием воли Лилиан уняла дрожь в ногах и глубоко вздохнула.

— Видишь ли, когда я узнала, что ты приглашена в поместье Саймона, я поняла, что, возможно, это мой единственный шанс обыскать здесь всё и найти доказательства, имеющие отношения к его отцу. Я считала, что сумела предусмотреть всё, буквально каждую случайность, — прошептала она. — Но, Габби, я ошибалась. Я никогда не думала, что Саймон Крэторн будет вести себя так тривиально, так предсказуемо. Или что даже попытается соблазнить меня!

— Не понимаю, почему ты так не уверена в себе, — тихо ответила подруга. — Ты очень привлекательная молодая женщина, ещё и умная в придачу. Ты просто притягиваешь к себе мужчин.

— И большинство из них исчезают, как только до их ушей доходят слухи, окружающие мою мать, — в голосе Лилиан проскользнули горькие нотки. — Но Саймон пока ещё не напуган. А его продолжающиеся преследования не дают мне ни единого шанса выполнить то, к чему я так стремлюсь, для чего собственно и приехала сюда. И что мне теперь делать?

Габби скривила губы:

— Полагаю, это зависит от того, как далеко ты готова зайти в своем стремлении разоблачить перед обществом личину последнего герцога.

Высказывание подруги заставило Лилиан задуматься. Предсмертные слова отца всё ещё звучали в её ушах. Предназначенные для неё или нет, они были полны боли и сожаления о том, что он не сумел отомстить за нанесённый вред жене. Отец жаждал расплаты, и она не могла положиться в этом деле на Джека. Её брат уже упустил свой шанс открыто сойтись с Роджером Крэторном, дотянув всё до того момента, пока старый герцог не умер. А когда он, наконец, пришел в себя от затуманивающего сознание алкогольного оцепенения, ничего полезного и нужного сделать уже не мог.

Но зато Лилиан была здесь. И она могла раскрыть существующие тайны и сделать их общественным достоянием. Это надо сделать сейчас, пока они по-прежнему имеют значение, а покойный герцог не превратился в никому не интересный отголосок прошлого. Пока до него есть дело, надо действовать.

Хрупкая душа её матери была уничтожена Роджэром Крэторном. Никто не отомстил за неё, хотя, видит Бог, она заслуживала этого.

— У меня нет выбора: я должна продвинуться в своем расследовании так далеко, насколько сумею, — проговорила девушка, наконец, почувствовав, что её наполняет странное чувство, гремучая смесь страха и трепета.

Лицо Габби скривилось, когда она прошептала в ответ:

— Тогда ты просто обязана воспользоваться его приглашением.

— Что? — воскликнула Лилиан намного громче, чем рассчитывала.

Несколько голов повернулись в их сторону. Кто-то смотрел с интересом, кто-то — с презрением.

Покраснев, Лилиан снизила тон:

— Почему ты сказала это?

Габби накрыла рукой её ладонь:

— У тебя не будет другой возможности приехать сюда. Леди Биллингем никогда этого не допустит, если судить по вашему разговору во время бала.

Кулачки Лилиан сжались при воспоминании о случившемся. Впрочем, Габби была права. Прошлым вечером вдовствующая герцогиня ясно дала ей понять, что сделает всё, что в её силах, чтобы никогда больше Лилиан не переступила порог этого дома и не оказалась поблизости от её сына.

Габби продолжила:

— Допустим, что так и случится. Тогда, после того, как мы уедем отсюда, у тебя больше не будет возможности обыскать здесь всё вокруг. Как бы бездушно это не прозвучало, и как бы я не осуждала подобные действия, но, вполне вероятно, что кратчайший путь к выяснению правды — это использовать сложившиеся обстоятельства. Я имею в виду интерес Саймона к тебе и возникшее между вами влечение.

— Мы возвращаемся к тому, с чего и начали, — заключила Лилиан унылым и безрадостным голосом. — Ты всё ещё веришь в то, что Саймон не будет препятствовать мне, если правда о его отце выйдет наружу. Ну, или он случайно может рассказать мне, где и как найти ключ ко всему.

Габби медленно кивнула головой:

— Да, всё верно.

Лилиан закрыла глаза.

— Не хочу становиться человеком, который, не задумываясь, использует в своих целях чью-либо привязанность, — прошептала девушка, чувствуя подступающую дурноту.

— Ты лишь пытаешься найти доказательства того, что покойный герцог был отъявленным хищником и лгуном, — мягко напомнила Габби. — Не уверена, что ты сумеешь претворить в жизнь всё задуманное, не потеряв часть своей души, частичку себя. Вот почему я сначала не решалась помогать тебе.

Лилиан оценивающе взглянула на подругу. Несмотря на то, что Габби была младше, она была мудра не по годам. И то, что она сказала, безусловно, имело определенный смысл.