В поисках утраченного - Алексей Иванович Толстых

– Понятно. Ну, что ж! Спасибо вам за информацию. Всего хорошего!

– И тебе не хворать.

Григорьев направился к машине, а старик продолжал стоять и смотреть ему в след. И лишь, когда машина скрылась за поворотом, он ускоренным шагом пошел к ближайшему дому.

Выехав на трассу, Сергей остановил машину. Оглянувшись, он еще раз посмотрел на храм, который хорошо просматривался с дороги и включил поисковик.

– Странный, какой-то этот дед, – пробормотал Сергей, – но мысль подал хорошую. Итак, краеведческий музей. Хорошо, что еще сохранились такие в наше непростое время.

Музей расположился в старом купеческом особняке, который выделялся среди современных построек. По свежей побелке стен было видно, что за ним присматривают и ухаживают.

Выйдя из машины, Григорьев, подойдя к двери, нажал на звонок.

– Кто там? – послышалось изнутри.

– Добрый день! Я из управления культуры, – ответил Сергей. – Моя фамилия Григорьев. Вас должны были предупредить насчет меня.

Открывшая дверь девушка с удивлением смотрела на незнакомого визитера. Григорьев, достал из кармана удостоверение и протянул ей.

– Нас никто не предупреждал, – смущенно проговорила она, посмотрев на удостоверение. – Проходите. А я сейчас, только предупрежу директора.

Запах старинного дома и таких же вещей мгновенно окутал Сергея. Оглядевшись по сторонам, он отметил для себя, что дом изнутри, казался еще больше.

«Умели же строить!» – подумал Григорьев и направился по коридору в след удаляющейся девушки.

Узнав цель визита, директриса любезно предоставила все интересующие материалы. Сфотографировав, с ее разрешения, некоторые экземпляры, Сергей, для приличия, поинтересовался состоянием музея и деятельностью его работников. После чего, поблагодарив за гостеприимство, Григорьев заторопился на выход. Время поджимало, надо было успеть на пристань, чтобы встретить своих друзей.

Паром уже пришвартовался к берегу, когда Сергей подъехал к причалу. Лариса, выходя по трапу, приветливо помахала рукой. Ответив, Григорьев пошел ей навстречу.

– Ну как съездили? – поинтересовался он, обнимая подругу.

– Это было великолепно! – ответила, Лариса, радостно улыбаясь.

– А что по делу? – повернувшись к Ивану, спросил он.

– Я тоже считаю, что мы не зря съездили.

– Отлично! Тогда поехали в ближайшее кафе, где и обсудим, что мы нарыли.

– Заодно и пообедаем, – добавила Лариса.

Кафе было почти пустым, лишь два дальнобойщика уплетая свою еду, вполголоса вели беседу. Расположившись у окна и сделав заказ, друзья, также вполголоса, завели непринужденный разговор. И только после того, как тарелки с едой, принесенные официанткой, были поставлены на стол, все смолкли и приступили к поглощению пищи.

Покончив со своим шницелем, Григорьев взял чай и откинулся на спинку стула. Неторопливо попивая, он стал ждать, когда остальные закончат есть.

– Ну, что скажешь, уважаемый? – поинтересовался он, видя как Быков с довольным выражением лица, похлопал себя по животу.

– Как я и предполагал, интерес наш связан с двумя соборами – Троицким и Успенским, – взяв чай, ответил Иван.

– И что указывает на эти соборы?

– Ну, во-первых, сами названия, а во-вторых, сохранившиеся фрески в них.

– Если мне не изменяет память, их, мне кажется, сохранилось весьма прилично. Но, что-то я подзабыл их содержание. Напомни о чем они.

– Ну, в Троицком – колонны и свод исписаны святыми, а стены на библейские и евангельские сюжеты. В Успенском, в принципе, такая же картина.

– А ангелочки есть?

– Ой! Навалом! – вмешалась в разговор Лариса. – Только они больше походят на взрослых ангелов, чем на ангелочков.

– Понятно. Скорее всего, это архангелы и херувимы. Да, Вань?

– Ну, судя по ликам, похоже, что так, – согласился Быков.

– Тогда вся твоя версия летит к чертям! – подвел итог Сергей.

– А почему? – поинтересовалась Лариса.

– А потому, милая! На исходной точке был ангелочек, если ты помнишь. Следовательно, и дальнейший путь нам должен указывать именно он. А архангелы и херувимы – это старшие по чину ангелы. В их обязанности такие пустяки не входят.

– Ну, а если покопаться… – начал, было, Быков.

– Вань! – перебил его Григорьев, – ты же сам понимаешь.

– Хорошо! А у тебя что?

– А у меня вот, что. Отправив вас, я поехал в Кириково. И по дороге меня словно торкнуло. Кириково – в переводе с финно-угорского это же «весть»! Ангел возвестил нам весть. И село с таким названием.

– Да и храм там, в честь Успения пресвятой Богородицы, – добавил Быков.

– Абсолютно верно, дружище!

– И, конечно же, есть ангелочек?

– Да ты впрямь экстрасенс! – рассмеялся Сергей. – А еще прекрасно сохранившаяся фреска.

– И какая? – поинтересовалась Лариса.

– Иисус с детьми.

– Какая, какая?

– Сейчас, подожди.

С этими словами Григорьев достал из кармана телефон и включил опцию фотоальбома.

– Вот смотрите.

На экране высветилась картинка, на которой Иисус, о чем-то мило беседует с детьми. А на втором плане стоят его ученики.

– Какие-то лица у учеников Христа недовольные, – сказала Лариса, рассматривая картинку. – Или мне кажется?

– Нет, Ларис, не кажется! – ответил Григорьев. – Ученики, действительно, недовольны и удивлены.

– Но почему?

– Потому что их Учитель отстранил их в сторону, а беседует с теми, кто не заслуживает внимания.

– Ничего не понимаю! – продолжала удивляться Лариса. – Как это, дети и не заслуживают внимания?

– Дело в том, Лариса, – вставил Быков, – что в те времена, дети были самым низким классом в обществе. Их положение было чуть лучше раба. Они не обладали, какими-либо правами. С ними говорили с позиции приказа или же, в лучшем случае, указания. А тут Учитель беседует с ними на равных. По тем нормам это было, что-то из ряда вон выходящее.

– Ну и порядочки были! Не хотелось бы мне жить в те времена.

– Что да, то да! – улыбнулся Иван. – Увы, что женщины, что дети не обладали правами. И, кстати, одна из знаменитых фраз Христа: «и последние станут первыми», как раз относится к детям.

– Хорошо сказано и красиво, – проговорила Лариса, улыбнувшись в ответ.

– Хорошо-то оно хорошо! – сказа Быков поворачиваясь к Сергею. – Но как это все вписывается в наши поиски?

– Пока не знаю! Но, как-то должно вписываться.

– А с чего ты взял, что ты, вообще, на правильном пути?

– Более того, я в этом уверен. Смотри, как ты выражаешься, какая картина вырисовывается. В храме в Исадах хорошо сохранилась одна фреска с ангелом. В Кирикове их уже две – ангел и Христос. Впервой, ангел вострубил весть и указал путь, во второй, ангел указывает на Христа с детьми.

– А может на учеников? – предложил Быков.

– Тогда бы ученики находились на переднем плане.

– Подожди, Серег! А почему бы и нет? Блин! Как я сразу-то не догадался. Ты прав, что это второй пункт нашего пути. Смотри, что получается. В начале – ангел, затем Христос, а следующим шагом, по логике, должны быть его ученики.

– Браво, Ваня! – воскликнула Лариса.

– Тем более что ближайшее село носит имя Красная Лука. А, как тебе известно, Лука – это один из учеников Христа.

– Подожди, Вань! – остановил красноречие своего друга Григорьев. – Если бы Хранители хотели указать на учеников, то фреска была бы только с ними. А здесь, мы видим, именно детей на первом месте, а его учеников на втором.

– Но, что в нашем