Миф о шести миллионах - Дэвид Хогган

МКК также особенно похвалил лагерь Виттель, находившийся в оккупированной немцами Франции. В этом лагере содержались тысячи польских евреев, и единственной причиной для особого отношения к ним было то, что они получили визы от представителей американского консульства. Немецкие власти во всём обращались с ними как с полноправными американскими гражданами.

Красный Крест сделал несколько осторожных замечаний о ситуации с венгерскими евреями, многие из которых были депортированы немцами в Польшу в 1944 году после оккупации Германией Венгрии. К примеру, Красный Крест полагал, что "горячие" демонстрации венгерских евреев против немецкой оккупации были неблагоразумны.

Международный Красный Крест выразил особую благодарность мягкому режиму по отношению к евреям Иона Антонеску в Румынии, где к моменту советской оккупации они смогли оказать специальную гуманитарную помощь 183 тысячам румынским евреям. Это дало румынским евреям возможность пользоваться гораздо лучшими условиями, чем те, которые имел средний румын в последние месяцы войны. Помощь прекратилась одновременно с советской оккупацией, и МКК горько сетовал на то, что им так и не удалось "послать в Россию ничего и никуда" ("Доклад", Т. 2, стр. 62).

Стоит отметить, что Красный Крест получал из Освенцима большое количество почты, вплоть до советской оккупации. К тому времени многие интернированные были эвакуированы немцами на запад. Попытки Красного Креста расширить помощь на заключённых, оставшихся в Освенциме под советской оккупацией, были тщетными. Однако представители Красного Креста смогли — по крайней мере, до определённой степени — проследить эвакуацию Освенцима через Богемию и Моравию. Было также возможным продолжать отправку посылок с продовольствием бывшим заключённым Освенцима в такие места, как Бухенвальд и Ораниенбург.

Красный Крест выражал глубокое недовольство тем, что жёсткая союзническая блокада Европы препятствовала обширным операциям их организации по оказанию помощи еврейским гражданским лицам, интернированным в лагеря. Бóльшая часть продовольствия для гуманитарной помощи закупалась в Румынии, Венгрии и Словакии. В интересах интернированных евреев было и то, что 15 марта 1944 г. Красный Крест выразил протест против "варварских приёмов ведения воздушной войны союзниками" ("Интер арма каритас", стр. 78). По сравнению с этим, период с 1899 г. по 1907 г., когда были приняты Гаагские конвенции, может считаться самым настоящим золотым веком.

В заключении этих обстоятельных и всеобъемлющих докладов МКК стоит отметить, что никто из представителей Международного Красного Креста не нашёл ни в лагерях, ни в каком-нибудь другом месте в оккупированной Осью Европе ни одного подтверждения того, что Германией проводилась преднамеренная политика по уничтожению евреев. МКК подчёркивал, что в последние месяцы войны в Германии имел место всеобщий хаос и большинство врачей-евреев из лагерей использовались в то время на Восточном фронте, где они сражались с тифом. Эти врачи находились далеко от лагерей, когда в 1945 году там вспыхнули ужасающие эпидемии тифа ("Доклад", Т. 1, стр. 204 и далее).

Всю войну Красный Крест работал в тесном сотрудничестве с представителями Ватикана и — так же как и Ватикан — отказался принимать после войны участие в безответственных обвинениях в геноциде, ставших главной темой дня.

Помимо работы Международного Красного Креста, связанной с концлагерями, большую ценность и значимость имеют представленные им статистические данные о людских потерях среди гражданского населения во время Второй мировой войны:

потери среди немецкого гражданского населения в результате бомбардировок и насильственной репатриации — 2.050.000; потери среди лиц немецкой национальности из других стран во время их изгнания — 1.000.000; жертвы преследований по политическим, расовым или религиозным причинам, умершие в тюрьмах и концентрационных лагерях между 1939 г. и 1945 г. (не считая СССР) — 300.000; потери среди гражданского населения стран восточной Европы, не считая Советского Союза — 8.100.000; потери среди гражданского населения Советского Союза — 6.700.000.

Эти цифры представляют ужасающую оценку в 17.850.000 человек, умерших не от преследований, в то время как всего лишь 300.000 человек из всех преследуемых категорий — многие из которых не были евреями — умерли по разным причинам во время войны. Эта цифра в 300.000 человек находится в разительном контрасте с цифрой в 5.012.000 человек, выдвинутой Еврейским совместным комитетом по распределению и представляющей собой число евреев, якобы умерших во время войны — в основном, в результате уничтожения, проводимого национал-социалистами.

Дипломатический советник Эберхард фон Тадден (Eberhard von Thadden) является одним из тех немцев, кто после войны был приведён в сильное замешательство. Министерство иностранных дел Германии поручило ему двойные обязательства в деле еврейского вопроса; он работал как с Международным Красным Крестом, так и с Адольфом Эйхманом. В апреле 1943 г. он обсуждал с Эйхманом ходившие за границей слухи о том, что немецкие власти бесцеремонно уничтожают евреев. Эйхман заявил, что сама идея об уничтожении является абсурдной. Германии была нужна любая доступная рабочая сила в борьбе за её существование.

Тадден задал вопрос о целесообразности политики интернирования. Эйхман согласился, что доступные транспортные средства нужны для снабжения фронтов войны и самой страны, однако он доказывал, что было просто необходимо сконцентрировать евреев с оккупированных восточных территорий в немецких лагерях для того, чтобы обеспечить эффективность еврейской рабочей силы, а также чтобы предотвратить беспорядки и подрывную деятельность в завоёванных странах. Любая из завоёванных стран могла за относительно короткий интервал времени стать прифронтовой зоной.

Эйхман настаивал на том, что еврейские семейные лагеря, расположенные на Востоке в районе Терезиенштада, были гораздо более приемлемы для евреев, нежели раздельное жительство, которое влекло за собой разделение семей. Эйхман признался Таддену, что в 1944 году в Словакии имел место случай, когда во время транспортировки из Венгрии в Польшу был убит один еврей, но он настаивал на том, что это происшествие является редким исключением. Он снова напомнил Таддену, что евреи находились в лагерях исключительно для того, чтобы Германия могла использовать их рабочие возможности и предотвратить шпионскую деятельность. Он отметил, что в первые годы войны Германия не шла на эти крайние меры, и пошла только тогда, когда стало очевидно, что само её существование находится под угрозой. Эйхман также напомнил Таддену, что евреи-иностранцы, которым было разрешено уехать из Европы прямо из лагерей, не обвиняли Германию в тех жестокостях, о которых ходили безответственные слухи за границей. Говоря коротко, Тадден — который лично многократно посетил разные концлагеря — был твёрдо убеждён, что Эйхман был прав и что заграничные слухи о проводившемся геноциде были лживыми.

11 июня 1946 г., выслушав в своей тюремной камере полный материал пропаганды Нюрнбергского процесса, Эберхард фон Тадден сделал единственный комментарий, что, если Эйхман солгал, то он, вне всякого сомнения, является "крайне искусным" лжецом.

Мировое сообщество ещё недостаточно обсудило вопрос о том, кто солгал и почему. Тем не менее, является установленным фактом то, что на каждое лживое письменное показание или заявление о лагерях смерти или газовых камерах приходится, как минимум, двадцать показаний, отрицающих само существование подобных лагерей и газовых камер. Однако в поддержку мифа о геноциде огласке были приданы только те свидетельства, которые представляют одностороннюю картину.

22. Заключение

Неизбежным выводом об обращении немцев с европейскими евреями во время войны является то, что мы столкнулись с сознательной клеветой и фальсификацией, с заговором беспрецедентного масштаба. Интернирование европейских евреев, так же как и интернирование японцев в США и Канаде, проводилось из соображений безопасности. Ранее было указано, что интернирование евреев немцами было не таким всеобъемлющим, как то, что имело место с японцами в Америке. За всю войну немцы интернировали в концентрационные лагеря не более 2 миллионов евреев, и маловероятно, что это число превышает 1,5 миллиона. У автора нет ни малейшего намерения обсуждать здесь, если подобное интернирование было необходимым или желательным в любом из этих случаев. Наше исследование в этой книге было сосредоточено исключительно на крайне чудовищном и необоснованном обвинении в том, что интернирование использовалось немцами как ширма, за которой они успешно уничтожили не менее шести миллионов европейских евреев. Ни разу не было приведено ни одного убедительного доказательства того, что со стороны Германии проводилась такого рода кампания по беспорядочной бойне. В то же время, все достоверные доказательства со всё более растущим объёмом и влиянием продолжают наводить на мысль о том, что вся эта легенда о геноциде является хорошо обдуманной и бесстыжей выдумкой.