Миф о шести миллионах - Дэвид Хогган

"Я хочу самым ясным образом подтвердить то заявление, которое я и мои коллеги делали в течение последних месяцев и, особенно, на последней неделе, а именно, что евреи "поддерживают Великобританию и будут бороться на стороне демократий". Мы желаем как можно скорее претворить в жизнь подобные заявления. Мы хотим осуществить это образом, полностью совпадающим с действиями Британии, и поэтому готовы отдать нас — как по крупным, так и по малым вопросам — под координирующее руководство правительства его величества. Еврейское Агентство готово принять немедленные меры по использованию еврейских людских ресурсов, технических возможностей, средств и т. д."

Вайцман, по сути дела, объявил всех евреев из немецкой сферы влияния подданными вражеской силы, готовыми быть агентами в войне с Германией. Он наглядно позволил своему рвению уничтожить Гитлера и немецкий рейх одержать верх над заботой о евреях из поля деятельности Гитлера.

Феликс Керстен в своих мемуарах ("Memoirs, 1940–1945", London, 1956, pp. 119ff.) присоединяется к тем, кто на основе немецкой политики интернирования, выдвигает обвинение о существовании в Германии преднамеренной программы по уничтожению евреев. Однако он не пытается вовлечь сюда Гитлера. Он также настойчиво заявляет, что Генрих Гиммлер не был сторонником истребления евреев, а стоял за их эмиграцию на другой континент. Однако должен же был существовать автор мнимой политики уничтожения. И фантастическая попытка Керстена предоставить ответ на этот вопрос разрушает правдоподобие его повествования.

Керстен родился в Эстонии в 1898 году. Он воевал на стороне Финляндии в войне с большевиками 1918 года. Керстен был балтийским немцем, типичным космополитом. В 1920 году он стал финским гражданином. Впоследствии он изучал медицину в Берлине и жил в различных частях Европы. Его заслуги в качестве физика высоко ценились благодаря тому, что он был талантливым хиропрактиком. В марте 1939 года Керстен был нанят на службу голландским королевским домом, где один частный немецкий бизнесмен посоветовал ему осмотреть Гиммлера, жаловавшегося на желудок и мышечное недомогание. Керстен не слишком стремился полностью посвятить себя Гиммлеру, так как в Голландии у него была практика, однако в итоге он согласился на это, после того, как в мае 1940 года Германия оккупировала Голландию. Ещё до окончания 1942 года он был уверен, что Германия идёт к поражению во Второй мировой войне. Он сообщил Гиммлеру, что собирается установить в Швеции постоянное местожительство, а его присутствие в Германии будет ограничено периодическими визитами.

Неудивительно, что после 1945 года Керстен — известный оппортунист — принимая во внимание течение мирового общественного мнения, стал намекать на существование кампании по уничтожению евреев. Любое "доказательство", которое он мог предъявить, ограничивалось частными записями его бесед с Гиммлером, якобы имевших место. Керстен создал такое впечатление, будто он мог сказать Гиммлеру о немецкой политике всё, что только пожелает. Гиммлер в многочисленных случаях говорил, что он признаёт в Керстене врага национал-социализма, желавшего поражения Германии в войне. По-видимому, это нисколько не мешало их профессиональным взаимоотношениям.

Немецкий еврей и историк Джордж Халлгартен (George Hallgarten) собрал свои воспоминания о молодом Гиммлере в журнале "Германия Юдаика" ("Germania Judaica", Кёльн, апрель 1960). Халлгартен и Гиммлер были близкими знакомыми во время их учёбы в Мюнхене. Халлгартен считал Гиммлера терпимым человеком с широким кругозором, "относительно свободным от антисемитизма". Это может объяснять, почему Керстен мог говорить Гиммлеру о евреях, Германии и войне всё, что только пожелает. Гиммлер, по-видимому, был готов терпеть Керстена из-за того, что он полагал (и совершенно справедливо), что этот немецкий физик из Балтии не был достаточно решителен, чтобы использовать своё положение для помощи врагам немецкого рейха в войне с Германией.

Часть информации, приведённой Керстеном, представляет беглый интерес. Например, он подтверждает тот факт, что концлагерь Бельзен получил ложную репутацию "лагеря смерти" исключительно из-за разрушительной эпидемии тифа, вспыхнувшей в нём в марте 1945 г., в конце бессмысленно затянувшейся войны. Именно эта эпидемия и её последствия привели Освальда Поля в такое сильное уныние.

Ключевой момент во всей книге Керстена — это заявление, что 10 ноября 1942 года Гиммлер сказал ему, будто Йозеф Геббельс был движущей силой якобы имевшей место кампании по уничтожению евреев. Однако Роджер Мэнвелл (Roger Manvell) и Генрих Френкль (Heinrich Fraenkel) в работе "Dr. Goebbels, His Life and Death" ("Доктор Геббельс, его жизнь и смерть", N.Y., 1960, pp. 187ff.) успешно отстаивают тезис, что после начала Второй мировой войны Геббельс имел мало общего с любой отдельной фазой германской политики. Им было совсем нетрудно отстаивать свою точку зрения. Геббельс был увлечённым сторонником движения "Свободная Россия" ещё с лета 1941 года, однако его рекомендации бесцеремонно отвергались. Немецкое правительство склонялось к выжидательной политике до принятия военного решения. Планы Альфреда Розенберга по самоопределению народов Советского Союза также отклонялись.

До начала войны с Россией Геббельс делал всё, что было в его силах, чтобы сохранить нормальное состояние культурной сферы немецкой жизни. Мэнвелл и Френкль отмечают, что в 1940–1941 годах в Германии было 355 действующих государственных театров, 175 независимых театров и 142 театра на открытом воздухе — "невероятно большое число даже для страны, обладавшей самым большим количеством театров в Европе" (Там же, стр. 182). Геббельс с самого же начала был против Второй мировой войны и горько сетовал по поводу её продолжения. Тем не менее, когда началась война с Россией, он порекомендовал более значительные военные приготовления, однако его совет в этой, отдельной сфере государственной политики был, как обычно, отклонён. Геббельс надеялся уйти в отставку по окончании войны для того, чтобы написать монументальную многотомную биографию Гитлера и историю Германии начиная с 1900 года.

Авторы приводят меморандум, написанный Геббельсом 7 марта 1942 г. в поддержку мадагаскарского плана в качестве "окончательного решения" еврейского вопроса (Там же, стр. 195). Тем временем, он одобрил "концентрацию евреев на востоке" как меру по обеспечению безопасности Германии в военное время. Он сделал вывод, что "в Европе не может быть мира, пока каждый еврей не будет удалён с континента". Более поздние меморандумы Геббельса делают комментарии по поводу отправки евреев на восток и подчёркивают важность принудительного труда на этих территориях. Принимая во внимание эти меморандумы, авторы решительно отказываются признавать (даже отдалённо), что Геббельс представлял из себя силу в инициировании мероприятий военного времени против евреев. Его ранняя инициатива по мерам в мирное время — такая, как демонстрации ноября 1938 года, рассчитанные на увеличение скорости эмиграции евреев, — принадлежали к давно ушедшей эпохе.

Нужно признать, что этот, якобы окончательный труд о Геббельсе содержит невероятное количество грубых ошибок. Авторы заявляют, что "не может быть никаких сомнений" в том, что Геринг и Геббельс стоят за поджогом рейхстага 1933 года — и это несмотря на то, что Фритц Тобиас (Fritz Tobias) в статье "Stehen Sie auf, Van der Lubbe!" ("Ван дер Люббе, встать!"), вышедшей в журнале "Шпигель" ("Der Spiegel") 23 октября 1959 г. и последующих номерах, убедительно доказал, что никто из национал-социалистов не имел ни малейшего отношения к поджогу рейхстага. Точно так же неверно утверждение, что еврей Гершель Грюншпан, убийца Эрнста фон Рата, был казнён во время Второй мировой войны по приказу Геббельса. Грюншпан и поныне живёт в Париже (Там же, стр. 115, 149).

В двух словах, нет доказательств того, что Гитлер знал хоть что-то о плане по уничтожению евреев. Гиммлер стоял за эмиграцию евреев и вовсе не за программу по уничтожению. Геббельс также стоял за эмиграцию и, в любом случае, был во время войны не в силах оказывать убедительное влияние на государственную политику. Мартин Борман, сменивший Рудольфа Гесса (Rudolf Hess) на посту личного представителя Гитлера и начальника канцелярии НСДАП [НСДАП (NSDAP) — Национал-социалистическая рабочая партия Германии — прим. пер.], был пресловуто зависим от Гитлера во всех инициативах по широким вопросам. Важное подтверждение этого положения дел от Мартина Бормана лично содержится в книге "The Bormann Letters: Private Correspondence between Martin Bormann and his Wife from January 1943 to April 1945" ("Письма Бормана. Личная переписка между Мартином Борманом и его женой с января 1943 г. по апрель 1945 г.", London, 1954, pp. 26ff.).

Алан Буллок (Alan Bullock) в книге "Hitler, a Study in Tyranny" ("Гитлер — исследование тирании", N.Y., 1952, pp. 558ff.) не в состоянии предоставить какую-либо важную информацию о политике Гитлера по отношению к евреям в военное время. Он просто не может перешагнуть через моральные и умственные позиции обвинения с Нюрнбергских процессов. Хью Трэвор-Роупер (Hugh Trevor-Roper) в работе "Hitlers Kriegsziele" ("Военное оружие Гитлера", Vierteljahrshefte fuer Zeitgeschichte, 1960/2) указывает на то, что труд Буллока страдает недооценкой интеллекта Гитлера и в нём отсутствует понимание его идей.