Декабрь-91; Моя позиция - Михаил Горбачев

-- Да, события в нашей стране -- даже при самом оптимистическом взгляде -- нельзя не назвать трудными. Что для меня сейчас самое главное? Я думаю так: пусть не Союз, но нельзя допустить, чтобы все, что происходит сейчас в стране, привело к большим потерям для нас здесь и для вас.

Считал и продолжаю считать, что наилучшим вариантом было бы союзное государство, обеспечивающее более тесное сотрудничество, взаимодействие. Но есть реальный процесс, есть позиция республик. И сейчас я думаю о том, какой должна быть моя роль, чтобы она была адекватной тому, что реально происходит. В конечном счете это самое главное. Очень важно сейчас, чтобы это происходило в рамках политического процесса, конституционных норм, согласия.

Да, я остаюсь приверженным своей позиции. Но вижу происходящий процесс как он есть. Пока что не вижу опасности, что дело пойдет, как в Югославии. Для меня это самое главное. Надеюсь, и для тебя, Джон. Остальное в конечном счете жизнь расставит по местам.

Сегодня с 12-ти часов, то есть уже шесть часов подряд, у меня идет разговор с Ельциным. Мы исходим из понимания нашей общей ответственности перед страной, перед миром, чтобы все начатое в последние годы было продолжено. Я постараюсь, несмотря на различия в подходах, чтобы Содружество жило. Очень велика опасность, что оно не будет жизнеспособным.

Хочу помочь Ельцину. У него сейчас непростая роль. Я сказал ему: до тех пор пока будут продолжаться демократические преобразования, реформы, я буду оказывать поддержку и защищать от нападок.

Хочу, чтобы Содружество выдержало испытание временем. Потому что, может быть, больше, чем кто-либо, в этом заинтересован. Подчеркиваю, что оно должно базироваться на соответствующих принципах и институтах.

У меня просьба: будьте очень внимательны к тому, что у нас происходит. И надо помочь Содружеству, прежде всего -- России. Это сейчас -- главное. Отбросить все рутинные подходы, поддержать усилия, направленные на реформы.

Ты сейчас завершаешь выполнение функций координатора "семерки". Ты много сделал. Очень многое изменилось, особенно после лондонской встречи. Это произошло и благодаря тебе. И пусть это будет продолжено.

Спасибо тебе за дружбу. От меня и от Раисы Максимовны самый сердечный и теплый привет Норме.

Я буду продолжать играть роль в том, чтобы тот курс, который мы вместе выработали, был продолжен. Надеюсь, что то, что между нами возникло, было не данью времени, а гораздо -большим -- и в политическом, и в человеческом плане. Надеюсь, что мы будем поддерживать контакты -- искренние и доверительные.

В течение ближайших двух дней я выступлю с заявлением о своем уходе.

-- Большое спасибо, Михаил, за все, что ты сказал мне, -- ответил Джон Мейджор. -- Когда мы смотрим в будущее, мы думаем о том, что нельзя потерять то, что достигнуто. Отсюда стремление помочь вашей стране, в основе которого лежит осознание того, что ты сделал в последние несколько лет.

Что бы ни произошло дальше в связи с решением, о котором ты намерен объявить в ближайшие два дня, нет сомнений, что ты обеспечил себе особое место в истории страны и всего мира. Мы понимаем, какими трудными будут предстоящие месяцы. Хочу еще раз сказать, что мы испытываем чувство искренней любви к тебе и Раисе. Будем рады видеть вас у нас в гостях, в какой бы роли вы ни приехали. Заверяю вас в этом сейчас и на будущее.

Я буду счастлив, если могу содействовать продолжению и развитию того, что сделано в последние несколько лет. Нас тоже волнует вопрос, выдержит ли Содружество испытание временем. Конечно, есть опыт нашего британского Содружества. Оно существует уже 150 лет -- и держится. Может быть, к у вас в стране это получится.

Я рад, что вопрос о контроле над ядерным оружием решается надежно и гарантированно. Рад, что, по твоему мнению, происходящее у вас между республиками отличается от того, что происходит в Югославии.

Мы очень надеемся, что ты сможешь продолжать взаимодействие в различных фермах с Ельциным. Это отвечало бы интересам и других республик.

Есть также один конкретный вопрос. Я хотел бы узнать твою оценку тех трудностей, которые предстоят нынешней зимой в продовольственном снабжении крупных промышленных центров, а также в обеспечении кормов для животноводства. Мы сейчас активно рассматриваем вопрос о том, как мы могли бы помочь вам, и хотелось бы знать твою оценку.

Надеюсь, что мы и дальше будем поддерживать тесный контакт. Я звоню из своего загородного дома. Норма просит передать самый сердечный привет тебе и Раисе и надежду, что мы скоро вновь увидимся -- в России или в Лондоне.

Наконец, хочу выразить большое удовлетворение в связи с тем, что и в эти трудные дни ты здоров и "в порядке".

Я поблагодарил премьер-министра Великобритании за теплоту и внимание.

-- Я не прощаюсь, -- продолжал я. -- Думаю, что и дальше будем сотрудничать. Время такое, что возможны всякие изменения, крутые повороты. Может быть, в такое время они и необходимы, и даже неизбежны.

Сейчас самое главное -- поддержать Россию. Именно здесь сейчас самое большое социальное напряжение, самая острая ситуация -- в Москве, в Питере, на Урале.

Давайте окажем поддержку -- мы здесь, а вы там -- Ельцину, чтобы он смог добиться успеха, ибо это касается всех нас. Сейчас нам необходимо, во-первых, продовольствие, во-вторых, лекарства, в-третьих, корма -- зерно, соевый шрот, протеины. Ельцин решительно настроен на смешанную экономику, на предпринимательство, на создание рынка. Джон, нельзя терять времени, время ушло, надо срочно помогать России. Это хочу еще раз подчеркнуть -- в первую очередь именно России.

Мне это ясно, ответил Мейджор.

Нужна также финансовая помощь, продолжал я, чтобы рубль стал крепким и стабильным. Джон, нельзя жалеть на это 5--10--15 миллиардов. В противном случае, если процесс преобразований, над которыми мы работали вместе, будет сорван, придется всем заплатить цену в десять, в сто раз большую. Как политик, но и как крупный эксперт в финансовой сфере, ты этого не можешь не понимать.

Говорю об этом как человек, поставивший всю свою жизнь на дело радикальных перемен всей нашей жизни: это сейчас необходимо. Говорю со всей откровенностью, может быть, даже злоупотребляя нашей дружбой. Я теперь в ином положении и, наверное, могу себе это позволить.

24 декабря итальянский посол Фердинандо Саллео нанес мне визит и передал послание от президента Коссиги и личное, написанное от руки, письмо председателя Совета Министров Джулио Андреотти. Это было теплое, искреннее письмо, отражавшее дружескую близость, которая установилась между нами за эти годы. Оно меня очень тронуло.

Через посла передал следующее: судьба нас с Джулио Андреотти свела на очень важном отрезке истории. Мы оказались участниками больших событий и смогли не только уяснить для себя вызов времени, но и ответить на него практически. Пошли навстречу друг другу и установили такой уровень сотрудничества, который представляет собой совершенно новое явление в мировой политике. Это, сказал я, останется с нами.

Отвечая на вопросы посла, сказал, что до тех пор, пока будут продолжаться реформы, демократические процессы в обществе, я буду поддерживать соответствующую политику. Кстати, Ельцин в разговоре со мной выразил удовлетворение, что во время его визита в Италию договорились о кредитах, об экономической поддержке России. Для России сейчас это очень важно. Тут ситуация, пожалуй, самая тяжелая. Много разных опасностей. И на это наложился процесс распада СССР и формирования Содружества. Очень трудный и болезненный. Главное -- чтобы он не сорвался.

По вопросу о Союзе и Содружестве у меня одно из важных расхождений с Ельциным. Но раз республики вышли на Содружество, я не только считаюсь с этой реальностью, но и буду в пределах своих возможностей содействовать тому, чтобы оно укреплялось. Повторяю, сейчас особенно важно, чтобы у России был позитивный результат в движении после 1 января. Реакционные силы уже показывают зубы. И если недовольство людей выхлестнется на улицу, эти силы подхватят это недовольство и могут натворить бед. Основные события начнутся со 2 января. И здесь очень важно, чтобы сформировались и начали действовать институты сотрудничества, согласования между государствами СНГ.

Главная забота, чтобы состоялись реформы. Нужно построить новую систему, причем так, чтобы она заработала. И если мы не передеремся, решить эту задачу можно.

Штурм тоталитаризма, как видите, оказался очень непростым, потому что сидит он во всех нас. Это не просто какой-то четко очерченный объект, его микробы разлиты по всему организму общества, глубоко сидят в общественном сознании. Вот почему так трудно даются перемены и преобразования.

Посол говорил о том, что отношения, которые сложились у меня с президентом Италии и с господином Андреотти, отражают чувства всех итальянцев. Заверил меня, что в Италии понимание того, что сделано было за эти годы, глубоко проникло в сознание людей, определило и их эмоциональный подход, и их поддержку политика, который на первый план выдвинул общечеловеческие, моральные критерии.