Эзумрит - Анна Некрасова

Девушка остановилась посреди поляны, закрыла глаза и покружилась, как в танце. «Что ж, – вздохнула она, снова открыв глаза, – пойду туда».

Тамея решительно углубилась в чащу и поначалу шагала бодро, но чем дальше она уходила от дома, тем сильнее на нее накатывал страх. Однако она не позволяла себе впадать в панику. Густые кроны деревьев почти не пропускали солнечных лучей, в лесу было сумеречно и прохладно. Выбиваясь из сил, Тамея продиралась сквозь колючий кустарник. Ветки цеплялись за одежду и царапали кожу. Где-то громко вскрикнула птица, и тут же послышался раскатистый рык. «Это всего лишь дикая дадана!» – убеждала себя Тамея, пытаясь справиться с желанием повернуть назад. Налетел ветер, деревья раскачивались и шумели, словно угрожая незваной гостье. Вскоре совсем стемнело, казалось, собирался дождь. «Неужели все это колдовство старика? – с отчаянием думала Тамея, едва передвигая ноги от усталости. – Неужели мне суждено здесь погибнуть?» Но неожиданно лес начал редеть, сквозь верхушки деревьев проглянуло небо, по которому мчались тяжелые грозовые тучи. Послышались раскаты грома. Идти становилось все легче, и Тамея, приободрившись, прибавила шаг.

Внезапно, словно перешагнув невидимую черту, она оказалась на той же поляне, откуда начала свой путь. Девушка остановилась как вкопанная. Так вот как заколдована поляна! И ночью старик, скорее всего, напускал чары, которые вернули Тамею обратно!

Первые тяжелые капли упали на землю, и девушка припустила к домику. Ливень настиг ее на крыльце и успел намочить с головы до ног. В доме было темно и тихо. Колдун еще не возвратился, раненый спал в той же позе, в какой она оставила его утром. «А значит, о побеге они вряд ли узнают», – с облегчением подумала Тамея. Она разожгла огонь в печи, скинула мокрую одежду и закуталась в покрывало. Развесив штаны и тунику сушиться, села поближе к огню и распустила мокрые волосы. В животе заурчало. Положив из казана на тарелку немного вчерашней каши, она снова устроилась на лавке. «Чтобы убежать с поляны, нужна магия, а я, к несчастью, не колдунья! – невесело размышляла Тамея. – Отпустит старик меня домой, если я помогу ухаживать за раненым? Он обещал, что не причинит мне вреда. Да и от красноглазого защитил тогда на берегу. Может, и сейчас обойдется?»

Вдруг ее взгляд упал на кровать. Тамея вздрогнула, рука с ложкой замерла в воздухе: красноглазый в упор смотрел на нее. Сердце девушки бешено заколотилось. Бежать из хижины! Где спрятан меч красноглазого? Почему она не догадалась раньше его найти?

Тамея нарочито спокойно поднялась с лавки и поставила тарелку на стол. Правитель Тмироса по-прежнему не спускал с нее своих красных глаз. Тамея решила во что бы то ни стало выдержать его взгляд. Они долго смотрели друг на друга, словно состязаясь, потом раненый грозно произнес:

– Ты та девчонка, что помогла убежать ведьме.

Это было утверждение. Тамее незачем было отвечать, но, гордо вскинув голову, она сказала:

– Да, это я.

Правитель Тмироса с усмешкой оглядел ее с ног до головы. Тамея понимала, что выглядит неприлично в покрывале, с распущенными волосами, но не смутилась. «Если он глупец, пусть презирает меня, но страха моего он не увидит!» – думала она, слушая, как оглушительно стучит ее сердце.

– Где я? И как сюда попал? – строго спросил красноглазый, осмотревшись.

– Не знаю, – буркнула Тамея. – Спроси об этом своего колдуна.

– Спрингрин? Он здесь?

Раненый попробовал приподняться, но, побелев, снова опустился на подушку.

Тамея взяла со стола лекарство и подошла к его постели.

– Колдун велел тебе выпить это, – сказала она, протянув склянку.

Красноглазый прищурился:

– А это не отрава?

– Может, и отрава, – фыркнула Тамея. – Я этого снадобья не готовила и не пробовала.

Поколебавшись, правитель Тмироса все-таки выпил лекарство. Тамея проверила свою одежду, но туника и штаны все еще были мокрыми. Она повернула их к огню другой стороной и снова уселась на лавку. Девушка немного успокоилась: судя по всему, красноглазый еще очень слаб и опасности не представляет. А к тому времени, как он окрепнет, она сумеет убежать с поляны. Тамея в этом не сомневалась.

За окном бушевала буря. Раненый лежал с закрытыми глазами и молчал. «Спит он или нет? – гадала Тамея, украдкой поглядывая на него. – Сколько дней пройдет, пока затянутся раны? Два? Три? Даже если я найду оружие красноглазого, вряд ли смогу управиться с ним. Надо хоть нож для мяса держать поближе!»

Сдернув высохшую одежду с веревки, Тамея бросила взгляд на правителя Тмироса и увидела, что он, приоткрыв глаза, снова смотрит на нее. «Вылитый хищник! – с содроганием подумала она. – Притворяется спящим, а сам только и ждет, когда добыча, забыв об осторожности, подойдет поближе!»

– Отвернись, мне надо одеться, – сказала Тамея.

Красноглазый усмехнулся: мол, было бы на что смотреть, но глаза закрыл. Тамея успела переодеться и заплести косу, когда дверь отворилась и в дом вошел седобородый. С него ручьем лилась вода.

– Ах, мой господин! – Старик сбросил плащ и кинулся к раненому: – Ты очнулся!

– Сприн, что случилось? Как я здесь оказался? Что с Тмиросом? – воскликнул красноглазый, снова силясь приподняться.

– Увы, мой господин, город пал. Мне едва удалось спасти тебя!

Бельдгорд откинулся на кровать, сжав кулаки.

– Я должен вернуть Тмирос, Сприн! – прохрипел он.

– Вернешь, мой господин! Я с тобой и всегда готов служить тебе! – торжественно произнес колдун. – Но для начала ты должен поправиться. Тамея, девочка, – седобородый подхватил с пола сумку, которую скинул вместе с плащом, и вынул из нее небольшую тушку охлика, – будь добра, свари нам бульон.

Тамея взяла охлика, круглого зверька без лап и с одним-единственным глазом, и бросила в корыто. Охлики перекатывались по земле при помощи короткого сильного хвостика, издавая звуки, похожие на оханье, за что и получили свое название. Деревенская ребятня набивала шкуру охлика соломой и играла ею, как мячом.

Пока Тамея варила мясо, колдун, завернувшись, как прежде она, в покрывало, присел на край кровати Бельдгорда и заговорил с ним вполголоса. Тамея прислушалась и, хотя до нее долетали лишь обрывки разговора, поняла, что на Тмирос напали некие гельхорцы, Бельдгорд был ранен в бою, а ноги сломал, падая с лошади. Из слов Спрингрина стало ясно, что он все дни напролет искал ведьму, которой Тамея помогла скрыться.

Вскоре бульон был готов, и Тамея разлила его в глубокие чашки.

– Девочка, помоги Бельдгорду поесть, – попросил Спрингрин.

– Я сам! – наотрез отказался Бельдгорд.

Правда, самому пить бульон правителю Тмироса было трудно, и колдуну все-таки пришлось помогать ему.

– Тамея, ты постирала тряпки, которые были в крови? – спросил Спрингрин.

– Нет, – ответила Тамея.

– Почему? – поинтересовался колдун.

Сказать, что весь день она была занята тем, что пыталась убежать, Тамея не могла. Она ответила, что просто не хотела стирать.

– Но, девочка, – старик укоризненно поцокал языком, – Бельдгорд серьезно ранен. Хотя бы просто из сострадания ты должна ему помочь!

Тамея хотела промолчать, но не получилось. Возмутительно, что именно красноглазый правитель и седобородый колдун корят ее за черствость!

– Интересно послушать: убийцы рассуждают о сострадании! – язвительно заметила она и сама испугалась своих слов.

Что стоило колдуну и красноглазому прихлопнуть ее тут, как маленького зида? Ей, чтобы остаться в живых, нужно слушаться и держать язык за зубами, а она словно нарочно дразнит их!

Колдун не рассердился. Он лишь покачал головой и сказал:

– Не суди нас. Ты многого не знаешь. Женщина, за которую ты заступилась, страшная колдунья. Она натворила много зла.

Тамея понимала, что и тут ей лучше промолчать, но, не сдержавшись, выпалила:

– Я не о той несчастной женщине говорю! А о тмиросце, которого вы убили на реке!

Красноглазый поперхнулся бульоном, его лицо перекосилось от ярости.

– Глупая девчонка! – прорычал он. – Не суй свой нос куда не следует!

Тамея нащупала нож на столе. «Действительно глупая, – с досадой подумала она. – Если колдун решит меня пристукнуть, ему хватит одного слова. Нож мне не поможет». Но старик добродушно произнес:

– Тише, тише, мой господин! Девочка в самом деле не понимает, что говорит. Тамея, – колдун оглянулся через плечо, – я ручаюсь, что Бельдгорд не совершил ни одного поступка, за который ему могло быть стыдно. Он отважный воин.

На этот раз Тамее удалось промолчать. Но при случае, решила девушка, она непременно скажет: чтобы убить безоружного, особой отваги не требуется.

Спрингрин достал чистую рубаху, разорвал ее на широкие полосы и начал менять повязки раненому.