Любовница Черного Дракона (СИ) - Полански Марика

— Все по-разному выполняют свои обязанности. И это очень сильно чувствуется. Его светлости повезло, что у него есть такой преданный друг, как вы.

Назвать Стивен слугой у Нарциссы язык не поворачивался. Кончики ушей дворецкого заалели, и ей подумалось, что, несмотря на всю преданность господскому дому, одобрение и благодарности Стивену перепадало очень мало. Слуг редко хвалят, практически никогда не замечают. А между тем именно на их плечах лежит титанический труд, чтобы другие жили в комфорте.

— Мне очень приятно это слышать, ваша светлость, — ровно проговорил Стивен и приосанился. — Что-нибудь ещё?

— Благодарю за заботу. Как лорд Валлори?

Придав голосу равнодушной вежливости, Нарцисса взяла в руки чашку и сделала глоток. После того как Натаниэль выгнал её из палаты, она несколько раз приходила к нему. Но лишь натыкалась на ледяной барьер безразличия и враждебной отчуждённости. Дрейк либо демонстративно отворачивался к стене, либо бросал такие едкие замечания, что она молча уходила.

После возвращения в замок они практически не видели друг друга. Но если случалось столкнуться в столовой или в коридоре, Натаниэль принимался изводить её ядовитыми насмешками. Он подобно вампиру испытывал садистское удовольствие, глядя на молчаливые мучения жертвы. Нарцисса подозревала, что Дрейк пытается скрыть собственную боль и отчаянье. Однако вскоре оправдания проявлению жестокости закончились, и она пришла к единственному, как ей казалось, верному выводу: не трагедия его сделало таким. Натаниэль жесток по своей природе. В конце концов, он был министром по магической безопасности. А такие люди не способны быть ни добродушными, ни мягкими. Увечье лишь сорвало маску с благородного лица лорда, показав его истинную сущность.

— Его светлость и господин Шанс покинули замок ещё затемно, — произнёс дворецкий. — Когда вернётся, не сообщил.

Поблагодарив Стивена ещё раз за заботу, Нарцисса погрузилась в раздумья. Чашка приятно грела руки, а терпковатый вкус с нотками экзотических фруктов казался ведьме как никогда насыщенным.

Значит, сработало. Идея обратиться за помощью к пыточных дел мастеру казалась безнадёжной. Однако Рудольф откликнулся на письмо и приехал в Драконий Чертог сразу же, как предоставилась возможность. Оставалось надеяться, что его план сработает. Нарцисса отчего-то была уверена, что гному удастся вытащить Натаниэля из меланхолии, которая поглотила лорда Валлори.

Она довольно улыбнулась и поднесла чашку к губам.

С дорожки донёсся лёгкий шорох шагов, будто идущий практически не касался земли. Нарцисса порывисто обернулась, едва не выронив от неожиданности чашку.

— Добрый день, — черноволосая женщина в тёмно-синем дорожном платье смерила ведьму высокомерным взглядом и холодно улыбнулась. — Вы, должно быть, Нарцисса Ливингстон?

Под кожей пробежала неприятная волна напряжения, заставляющая подниматься ёршиком волосы на руках. Несмотря на показную вежливость гостьи, внутри ковырнуло острое, как игла, чувство, — этой женщине не сто́ит доверять.

Нарцисса простодушно улыбнулась и указала на скамью.

— Присаживайтесь. Будете чай?

Гостья едва заметно скривила губы. Должно быть, она привыкла, что при её появлении все вскакивали и вытягивались во фрунт. Она была одета просто, но с таким вкусом, что не оставалось ни единого сомнения — она принадлежала к высшим слоям общества. И кажущаяся простота усиливала впечатление. Женщина была молода и очень красива. Однако в глаза бросалось не элегантная одежда, и даже не яркая внешность. Внутренняя уверенность, сквозящая в каждом жесте, в каждом повороте головы, завораживала и притягивала внимание… Нарцисса почувствовала лёгкий укус зависти.

— Я леди Блекхарт, — представилась незнакомка и пристально посмотрела в лицо ведьмы, ожидая увидеть смущение или волнение на нём. И, не заметив желанной реакции, многозначительно добавила: — Я близкая подруга лорда Валлори.

Вот оно что! Любовница Дрейка. Неудивительно, что она вела себя так, будто ей все обязаны. Леди Блекхарт хотела побольнее задеть вероятную соперницу, даже не зная её, смутить, заставить почувствовать себя неловко. Если бы только леди Блекхарт знала, кого она пытается укусить, наверняка бы отказалась от этой бесполезной затеи.

В животе приятно защекотало от знобящего возбуждения. Уголки рта иронично поползли вниз, и Нарцисса медленно покачала головой, осмысливая сказанное. Потом нахмурилась и равнодушно пожала плечами.

— Боюсь, его светлости нет дома. Насколько мне известно, он уехал восстанавливать силы после трагедии.

— Да, я слышала о взрыве в Эрвендейле, — леди Блекхарт присела на край скамьи с видом, будто делает одолжение, и горделиво вскинула голову. — Это ужасно.

— Разумеется. Пятьдесят погибших, две сотни раненых, — Нарцисса горестно вздохнула. Она поднесла к губам чашку и, сделав маленький глоток, с тихим звоном поставила на блюдце. — Я искренне рада вашему приезду, леди Блекхарт. Сейчас его светлости нужна поддержка как никогда.

— Что с ним случилось?

Ведьма замялась, краем глаза наблюдая за реакцией гостьи. Образ простодушной дурочки никогда не подводил. Люди склонны не принимать в расчёт тех, кого они считают глупее себя. А значит становятся подобны раскрытой книге. Однако и переигрывать не стоило. Леди Блекхарт явно из тех, кого не проведёшь, а потому нужно проявлять максимальную осторожность. В голове крутился один вопрос: зачем любовница приехала в Драконий Чертог?

— Он оказался неподалёку от центра взрыва и получил ранение.

Аннабель окинула взглядом беседку и задумчиво уставилась перед собой. На фоне пушистой зелени в лучах солнца она казалась нимфой, сошедшей с полотна мастера. Нарцисса почувствовала, как зависть растекается в груди ядовитой лужицей. Ей отчаянно захотелось вывалять гостью в грязи, чтобы стереть с фарфорового лица въевшееся самодовольство.

— Как это похоже на Натаниэля. Рисковать всем ради цели, которая ведома ему одному. Но меня настораживает не это.

— Вот как?

Гостья прищурила зелёные, словно изумруды, глаза, опушённые чёрными длинными ресницами.

— Натаниэль сильно изменился за последние полтора месяца. Он внезапно покинул столицу, оборвал связи со старыми друзьями. Хотя, конечно, они тоже не бриллианты. Но раньше за ним подобного не водилось.

Чувствуя, к чему клонит Аннабель, Нарцисса небрежно повела плечами и устало вздохнула. Разговор начинал раздражать.

— Леди Блекхарт, я всего лишь подопечная его светлости. Следить и, уж тем более, осуждать его образ жизни, не имею права. Лорд Валлори решает, что будет в его жизни, а что нет. И если он отправился в Драконьий Чертог, то у него есть на это причины.

— Вы знали, что его жена была любовницей барона де Виньи?

Несмотря на тёплую, солнечную погоду, Нарциссе вдруг показалось, что её схватили за шиворот и выбросили в зимнюю стужу. Чай стал горчить, и она с удивлением отметила, как пальцы непроизвольно впились в хрупкие стенки чашки.

— Меня это касается ровно в той же степени, сколько и вас, — она с нескрываемым ехидством уставилась на Аннабель и холодно отчеканила каждое слово. — Повторюсь: я подопечная. А вы просто женщина, которую лорд трахает, когда ему вздумается. Так что поубавьте гонор и перестаньте пытаться зацепить меня. Знаете, что меня всегда забавляло в любовницах высокопоставленных мужчин? То, с каким высокомерием они начинают относиться ко всему. Гордыня заедает их, теша израненное самолюбие. Но по факту вы были и останетесь лишь женщиной для его потребностей. Или, раздвигая перед ним ноги, вы рассчитывали на уровень уважения, с которым он относился к своей жене?

Презрительная ухмылка исказила прекрасные черты леди Блекхарт. Словно фарфоровая маска треснула. Она медленно поднялась со скамьи.

— Однажды эта участь коснётся и вас, — холодно бросила Аннабель и покинула беседку.

Глядя вслед удаляющейся гостье, Нарцисса с нескрываемым злорадством отметила, что слова ударили в самую больную точку. Она не сомневалась, что леди Блекхарт приехала не столько ради Дрейка, сколько увидеть предполагаемую соперницу. Сердце куснула тревога. Интуиция подсказывала: иметь такого врага, как леди Блекхарт, опасно.