Иорич - Стивен Браст

— Зависит от предмета разговора.

— А есть ли тут что-то особенное? В смысле, в том, как ты оказалась Военачальницей?

— Ничего, о чем я была бы расположена говорить.

— А как твое назначение Военачальницей связано с?

— С чем?

— Э, я думал, ты значешь, почему я здесь.

— Сетра сказала, ты хочешь повидаться со мной насчет Алиеры.

— Да. Вот с этим — связано или нет?

— По поводу чего в точности ты хотел со мной поговорить?

— По поводу положения Алиеры.

На вопрос она не ответила. Просто уточняю — я-то этого не упустил. Я такой, ага.

— Не уверена, что я могу тебе сообщить, — сказала она.

— Мало знаешь, или есть то, чего тебе не позволено разглашать?

— И то, и другое. А также то, что я, возможно, могла бы рассказать, но не хочется.

— Угу, — кивнул я. — Ладно, давай я спрошу, а ты расскажешь, что можешь.

— Пойми, я ведь тоже беспокоюсь об Алиере.

Мне вдруг стало неуютно. Норатар не из тех, кто нуждается в моем суждении о правильности своих поступков. Я прислонился к стене и сделал вид, что расслабился. Она молчала; наконец я кашлянул и проговорил:

— Я понимаю, что значит долг. По-своему.

Норатар кивнула, глядя сквозь меня.

— Так что произошло?

Она моргнула и вернулась к реальности.

— Алиеру поймали на использовании древнего волшебства, что незаконно.

И кстати, не на пустом месте. Оно применялось, чтобы разрушить Империю.

Отцом Алиеры. А Империя предпочитает, чтобы ее не разрушали, и не любит материй, способных на подобное.

— Угу, это-то я знаю. Что добавляет некоторое… э, погоди. А насколько все это связано с ее отцом?

— Не знаю. Но, вероятно, это сделало ее идеальной… в смысле, из-за этого, возможно…

Она не договорила.

Мне следовало подумать об этом раньше.

— А как она — в смысле, императрица — относится к этому?

— Прошу прощения?

— Они с Алиерой друзья. Как она…

— Ты же знаешь, я не могу говорить о личной жизни ее величества.

Поскольку именно подробности о личной жизни я и искал, было немного грустно слышать это.

— Ладно, — проговорил я. — Ты знала об аресте Алиеры до того, как он произошел?

— Не понимаю, — она взглянула на меня с подозрением, словно полагала, что я издеваюсь, но до конца в этом не уверена.

— А, ну да. Ты получила приказ.

Она кивнула.

— Я не знаю, как у вас принято, но мне это представляется необычным.

В смысле, брать под стражу преступников — не входит в мои понимания обязанностей Военачальника.

— Обычно не входит, — отозвалась она, плотно сжав губы.

— Но?

— С кем-то вроде Алиеры я иного и представить себе не могу. Не посылать же, э, стражника.

— Да, это было бы неуважением к ее рангу.

Норатар кивнула.

Надо бы мне получше поработать над иронической интонацией.

— А кто доставил задержанную на место? — спросил я.

— Я.

— Веселая работенка, — проворчал я.

Она нахмурилась.

— Прости. Она удивилась?

— Это необходимо?

— Я хочу знать, не предупредил ли ее кто.

— О. Да, она удивилась. Решила, что я шучу. Сказала…

Стена над головой Норатар была голой и бледной. Ей следовало бы что-нибудь там повесить. Я, однако, решил не изображать советника по интерьеру.

— Извини, — проговорила она.

— Сколько времени прошло от получения приказа до ареста?

— Десять минут.

— Ты ожидала такого приказа?

Она внимательно на меня посмотрела.

— Нет, — сказала Норатар. — Мне сказали, что теперь Военачальница я, приказали взять под стражу Алиеру и известить ее об освобождении от занимаемой должности.

Я попробовал представить себе эту сцену. Не смог. И порадовался, что меня там не было.

— Ты ожидала, что случится нечто подобное?

— Ты о чем?

— Алиеру взяли под стражу, чтобы отвлечь внимание от чего-то, что императрице хотелось бы утаить от публики. Ты не ожидала…

— Такова твоя версия, — заметила она, словно отвергая ее.

— Э, ну да. Такова моя версия. Ты не ожидала от Зерики…

— От ее величества.

— От ее величества чего-либо подобного?

— Я не согласна с изначальным допущением, — отрезала она.

— Э. Ну хорошо. — Я еще раз изучил комнату; вдруг на одной из стен проступит тайнопись, которая подсказала бы мне, как извлечь из Норатар нужные сведения, — но увы. — А я думал, Военачальнику полагается кабинет попросторнее.

— Это не кабинет, а что-то вроде личных покоев. Кабинет вон там, — она кивнула на дверь слева.

— Для тебя это временная должность?

Норатар подняла бровь.

— Ну, до следующего правления Дракона она точно не продержится.

— Я не в этом смысле.

— Не знаю.

— Как это все вообще случилось?

— Что случилось?

— Тот случай, с которого все началось. Ты сейчас Военачальница, у тебя должен быть доступ к…

— Я не могу это обсуждать.

— Я не имею в виду подробности.

— А что тогда? Ты ждешь от меня философии?

— Если без сарказма, то да.

— Ты, что, серьезно?

— Да.

— Как это случилось? Ты же вроде бы служил в армии, в военное время, на передовой [13].

— Да, недолго.

— И участвовал в боях.

— Недолго.

— И по-прежнему спрашиваешь, как такое может случиться?

— Не уверен, о чем это ты.

Она покачала головой.

— Неважно. Если это все, лорд Сурке, у меня много дел.

Интересно, «лорд Сурке» — это выпад, и если да, то что в нем оскорбительного?

— Я попробую быть кратким, — сказал я.

Норатар снова сжала губы.

— Хорошо.

— Раз ты не хочешь говорить об императрице, спрошу о тебе.

— Хм?

— Ты надеешься, что что-то произойдет?

— Я ни на что не надеюсь. — И голос отнюдь не радостный.

— У джарегов было проще, да?

Она подняла взгляд, зло прищурилась; потом пожала плечами.

— Иначе, во всяком разе.

— Обычно свое получали только те, кто этого заслуживал.

— Причем не все, — добавила она.

— Верно.

— Что еще?

Я помолчал, прежде чем спросить:

— Тебе не кажется странным, что этот закон используется против кого-то в положении Алиеры?

Норатар пожала плечами.

— Двор об этом только и кудахчет. Я не прислушиваюсь.

— Значит, не можешь объяснить?

— Если у меня и есть предположения, с тобой я ими делиться не стану.

— Норатар, мы что, вдруг стали врагами?

— Я служу Империи. Значит, я служу императрице.

— Ты не ответила на вопрос.

Пальцы ее выбили на столешнице короткую дробь.