Невидимый - Герберт Уэллс

Кемпъ всталъ.

— Это не вы стрѣляли? — спросилъ онъ.

— Нѣтъ, — отвѣчалъ гость. Какой-то болванъ, котораго я никогда не видалъ, выпалилъ наобумъ. Они всѣ тамъ перетрусили. Перепугались меня! Чортъ бы ихъ побралъ! Но послушайте, Кемпъ, я еще хочу ѣсть: мнѣ итого мало.

— Пойду посмотрю, не найдется ли внизу еще чего-нибудь съѣдобнаго, — сказалъ Кемпъ. Боюсь, что найдется немного.

Покончивъ съ ѣдой, — а съѣлъ онъ очень много, — Невидимыя попросилъ сигару. Онъ свирѣпо куснулъ конецъ, не данъ Кемпу времени отыскать ножикъ, и выругался, когда наружный листъ отсталъ.

Странно было видѣть его курящимъ: ротъ его и горло, зѣвъ и ноздри, — все обнаружилось въ видѣ слѣпка изъ крутящагося дыма.

— Благословенный даръ это куреніе, — сказалъ Невидимый и крѣпко затянулся. Для меня очень счастливо, что я напалъ именно на васъ, Кемпъ. Вы должны мнѣ помочь. Какъ разъ вотъ на васъ-то я и наткнулся, — каково! Со мной приключалась сквернѣйшая исторія, я поступилъ какъ помѣшанный, право. Подумать только, черезъ что я прошелъ! Но мы еще кое-что сдѣлаемъ, вотъ увидите, Кемпъ.

Онъ налилъ себѣ еще виски и содовой воды. Кемпъ всталъ, оглянулся вокругъ и принесъ себѣ пустой стаканъ изъ сосѣдней комнаты.

— Все это нелѣпо. Но, я думаю, мнѣ все-таки можно выпить.

— Вы не очень перемѣнились, Кемпъ, за эти двѣнадцать лѣтъ. Блондины мѣняются мало. Вы хладнокровны и методичны… Погодите-ка, что я вамъ скажу… Будемъ работать вмѣстѣ?

— Да какъ вы все это сдѣлали? — спросилъ Кемпъ. Какъ стали такимъ?

— Ради Христа, позвольте мнѣ покурить немножко на свободѣ, а потомъ ужъ я начну вамъ разсказывать.

Но исторія такъ и осталась неразсказаной. У Невидимаго разболѣлась рука; его лихорадило, онъ усталъ, и его пораженному воображенію неотступно мерещилась погоня на холмѣ драка у трактира. Онъ началъ было разсказъ и спутался. Несвязно говорилъ о Марвелѣ, курилъ быстрѣе, и голосъ его становился сердитымъ. Кемпъ старался извлечь изъ всего этого что-нибудь понятное.

— Онъ меня боялся… Я видѣлъ, что онъ меня боится, — повторялъ Невидимый опять и опять. Онъ хотѣть отъ меня удрать, постоянно объ этомъ думалъ. Какой я былъ дуракъ! Мерзавецъ!.. Я былъ внѣ себя… Убилъ бы его!..

— Гдѣ вы достали деньги? — внезапно прервалъ Кемпъ.

Невидимый помолчалъ съ минуту.

— Сегодня я не могу вамъ этого сказать.

Онъ вдругъ застоналъ и нагнулся впередъ, опирая невидимую голову на невидимыя рука.

— Кемпъ, — сказалъ онъ, — я не спалъ почти трое сутокъ, въ трое сутокъ раза два только вздремнулъ на часочекъ, да и того меньше. Сонъ мнѣ совершенно необходимъ.

— Такъ возьмите мою комнату, вотъ эту.

— Да какъ же я могу спать? Если я засну, онъ уйдетъ… Уфъ! Не все ли равно!

— Какъ васъ ранила пуля? — спросить Кемпъ.

— Пустяки, — царапина. Кровь. О, Господи! Какъ мнѣ нуженъ сонъ.

— Такъ почему же бы вамъ не заснуть?

Невидимый какъ будто посмотрѣлъ на Кемпа.

— Потому что мнѣ особенно не хочется быть пойманнымъ моими ближними, — проговорилъ онъ медленно.

Кемпъ вздрогнулъ.

— Дуракъ я! воскликнулъ Невидимый, ударивъ по столу кулакомъ. Я подалъ вамъ эту мысль!

XVIII

Невидимый спитъ

Несмотря на свое утомленіе и боль отъ раны, Невидимый не захотѣлъ положиться на слово Кемпа, что на свободу его не будетъ сдѣлано никакихъ покушеній. Онъ осмотрѣлъ оба окна въ спальнѣ, поднять шторы и оглядѣлъ ставни, чтобы убѣдиться, что Кемпъ говоритъ правду, и что бѣжать этимъ путемъ было возможно. Снаружи ночь была тихая и безмолвная, и новый мѣсяцъ заходилъ надъ дюнами. Невидимый осмотрѣлъ еще ключи спальни и двѣ двери въ уборную, чтобы убѣдиться, что и этимъ путемъ можно было оградить свою свободу, послѣ чего призналъ себя удовлетвореннымъ. Онъ всталъ передъ каминомъ, и Кемпъ услышалъ зѣвокъ.

— Очень жалѣю, — сказалъ Невидимый, — что не могу разсказать вамъ сегодня всего, что я сдѣлалъ. Но я страшно усталъ. Конечно, все это нелѣпо… Все это ужасно! Но, повѣрьте мнѣ, Кемпъ, вопреки вашимъ утреннимъ аргументамъ, все это — вещь вполнѣ возможная. Я сдѣлалъ открытіе, хотѣлъ оставятъ его при себѣ. Не могу: мнѣ нуженъ компаньонъ. А вы… Чего только мы не сдѣлаемъ! Но завтра. А теперь, Кемпъ, мнѣ кажется, или спать, или умереть,

Кемпъ стоялъ среди комнаты, глядя на безголовое платье.

— Мнѣ надо васъ оставить, значитъ. Нѣтъ, просто невѣроятно!.. случись только три такія вещи, ниспровергающія всѣ мои теоріи, — я просто соду съ ума. Но все это въ самомъ дѣлѣ. Не нужно ли вамъ еще чего-нибудь?

— Только проститься съ вами, сказалъ Гриффинъ.

— Прощайте, — сказалъ Кемпъ и потрясъ невидимую руку.

Онъ бокомъ попятился къ двери. Вдругъ халатъ поспѣшно зашагалъ къ нему.

— Поймите меня! — сказалъ халатъ. Никакихъ попытокъ задержать меня или поймать! Не то…

Кемпъ слегка измѣнился въ лицѣ.

— Кажется, я далъ вамъ слово, — сказалъ онъ, и тихонько затворилъ за собой дверь.

Изнутри щелкнулъ ключъ. Пока Кемпъ стоялъ на мѣстѣ съ лицомъ, выражавшимъ пассивное удивленіе, быстрые шаги подошли къ двери уборной и она также заперлась. Кемпъ ударилъ себя рукою но лбу.

— Брежу я, что ли? Я ли сошелъ съ ума или весь міръ помѣшался?

Онъ захохоталъ и потрогалъ запертую дверь.

— Выгнанъ изъ собственной спальни вопіющей нелѣпостью!

Онъ подошелъ къ верхушкѣ лѣстницы и оглянулся на запертыя двери.

— Фактъ, — сказалъ онъ и дотронулся до своей слегка оцарапанной шея. Несомнѣнный фактъ! Но…

Онъ безнадежно потрясъ головою, повернулся и пошелъ внизъ; зажегъ лампу въ столовой, вынулъ сигару и началъ ходить изъ угла въ уголъ, издавая безсвязныя восклицанія и по временамъ разсуждая вслухъ.

— Невидимъ! — говорилъ онъ. Существуетъ ли такая вещь, какъ невидимое животное?.. Въ морѣ, да… Тысячами, милліонами! Всѣ личинки, всѣ мелкія навиліи и торнаріи, всѣ микроскопическія животныя — всѣ слизистыя. Въ морѣ больше невидимыхъ, чѣмъ видимыхъ существъ! Я никогда прежде объ этомъ не думалъ. А въ прудахъ-то! Всѣ эти маленькія прудовыя жизни — кусочки безцвѣтной, прозрачной слизи. Но въ воздухѣ… Нѣтъ! Это не можетъ быть… Да, въ концѣ концовъ, почему же? Если бы человѣкъ былъ сдѣланъ изъ стекла, онъ все-таки былъ бы видимъ.

Кемпъ глубоко задумался. Три сигары разсыпались по ковру бѣлымъ пепломъ, прежде чѣмъ онъ заговорилъ снова. И тутъ онъ издалъ лишь одно восклицаніе, свернулъ в сторону, вышелъ изъ комнаты, прошелъ въ свою маленькую докторскую пріемную и зажегъ тамъ газъ. Комната была маленькая, такъ какъ докторъ Кемпъ не жилъ практикой и тамъ были сложены послѣднія газеты. Утренній номеръ валялся тутъ же, развернутый и небрежно брошенный въ сторону. Кемпъ схватилъ его, перевернулъ листы и прочелъ разсказъ о «Странной исторіи въ Айпингѣ», съ такимъ трудомъ прочитанный матросомъ въ Портъ-Стоу Марвелю. Кемпъ пробѣжалъ его быстро.