Je taime - Диана Килина

С трудом подавив смешок, я пошевелил губами:

– Какой неловкий момент?

Она замерла, и я разжал руки. Казалось, что она даже перестала дышать. Я прижал её локтем к стене, на этот раз не сильно, и шепнул первое, что пришло на ум:

– Или, можем рассказать ему прямо сейчас.

Её зрачки стали расширятся. В воздухе запахло электричеством, он завибрировал надо мной и вокруг меня. Я увидел, как бьётся жилка на её шее, как она сглотнула, и моя рука сама потянулась к её бедру. Нащупав край платья, я приподнял его и скользнул под юбку.

Мою руку обдало таким жаром, какой я ещё никогда не испытывал в своей жизни. Поначалу мне даже захотелось одёрнуть ладонь, как будто я сунул её в открытый огонь. Но мои пальцы продолжили движение, дотронувшись до тонкого атласа её трусиков, который уже был влажным. В этот момент моя голова отправилась куда–то в другое измерение, начав существовать отдельно от тела.

Время остановилось. Я двинулся дальше и скользнул под нежную ткань. Мне захотелось завыть диким, пещерным криком, такой горячей и мокрой она была. Я прижался губами к её шее и прошептал:

– Интересно, он знает, как ты кричишь во время оргазма?

Она вцепилась в меня ногтями, причиняя боль даже через одежду. Дёрнув головой, она выдохнула и закусила губу. Я сделал всего несколько движений, всего несколько! И она обмякла в моих руках. Прижавшись к ней губами, я почувствовал, как она дрожит всем телом, как сжимается подо мной, как искрится её кожа, покрывается тонкой плёнкой выступившего пота. Дверь хлопнула, и воцарилась тишина, нарушаемая только тяжёлыми вздохами Алисы. Переведя дыхание, я убрал руку.

– Ты всё поняла? – я посмотрел прямо ей в глаза, и она кивнула.

Дёрнув её юбку вниз, я быстрым шагом вышел из туалета и направился к выходу. Даже не обратив внимания на Виктора с его компанией, я прошёл мимо них и метнулся в сторону машины. Сев на водительское кресло, я судорожно вцепился себе в волосы.

Что, мать вашу, это было? С каких пор я стал так обращаться с женщинами? И почему именно она?

Выждав пару минут, я набрал её номер:

– Алло, – вымолвила она убитым голосом.

– Повеселее, Алиса, – рыкнул я.

– Привет.

Уже лучше.

– Что? Сегодня? Конечно, я буду! – заверещала она, и я не выдержал, разразившись хохотом.

– Хорошая девочка. Жду.

Я бросил телефон себе за спину. Он с гулким звуком упал на дно машины.

Когда её тонкий силуэт появился в переулке, я шумно выдохнул. Она остановилась, и свет фар отразился в её зрачках, ярко сверкнув белым цветом. Потом она кинулась на Мерседес, и, сняв одну туфлю, принялась колотить ей по капоту. Я сдержал крик ужаса, и выскочил, хватая её за руки.

Пока я заталкивал её на заднее сиденье, она отчаянно отбивалась ногами. Я едва не получил другим каблуком в глаз, но, слава Богу, увернулся. Вряд ли мне пошла бы пиратская повязка, у меня итак бандитская рожа. Схватив её за ноги, я толкнул её глубже в салон машины и услышал отчаянное:

– Ах, ты урод!

Вне себя от злости, я прыгнул за руль и резко дал дёру. Алиса продолжала орать с заднего сидения, где её кидало из стороны в сторону, пока я выезжал на дорогу:

– Ненавижу тебя! Какая же ты тварь! Сука!

Клацнув зубами, я вцепился в руль, и, не говоря ни слова, доехал до особняка минут за десять. Меня могла остановить полиция, увидеть взбешённую Алису на заднем сидении, но мне было плевать. Во мне включился какой–то неведомый мне ранее инстинкт: «Моё!». И я полностью отдался этому инстинкту.

Когда я притормозил у дома, я выскочил из машины. Дёрнув ручку задней двери, я услышал щелчок автоматического замка.

– Твою мать! – взревел я, – Алиса, открой.

– Хрен тебе! – крикнула она.

– Я разобью стекло и вытащу тебя из этой машины, – я начал снимать с себя пиджак и наматывать его на руку, – Я не шучу.

Она ничего не ответила, и я окончательно потерял рассудок. Когда моя рука впечаталась в окно, я на долю секунды испугался, что могу её поранить. В темноте было плохо видно, что происходит в машине, я на ощупь открыл дверь и схватился за первое, что мне попалось. Это была её рука.

Вытащив Алису, я взял её за талию, прижав ей руки и поволок в сторону дома. Слава Богу, что все разъехались на ночь, иначе точно решили бы, что я псих. Потому что только псих будет насильно тащить бабу в особняк, полный проституток и блядей. Алиса продолжала вопить и вырываться.

– Я сейчас тебе врежу, чтобы ты не двигалась хотя бы полчаса, – сказал я, подходя к крыльцу, и она замерла.

Загорелся яркий свет, и я с трудом сдержал порыв зажмуриться. Припечатав её к двери, я принялся открывать её ключом. Алиса снова начала вырываться, и тогда я прижал её голову к двери, немного не рассчитав силу. Она недовольно пискнула, и я открыл дверь, внося её впереди себя.

Первое направление, которое мне пришло на ум – ванная. Я хотел смыть с неё всё это: эту одежду, в которой она была похожа на шлюху; эту косметику; этот мерзкий зловонный запах мужских духов. Я поставил её в душевую и включил воду, не обращая внимания на то, что она ледяная. Она пронзительно завизжала, пока я стаскивал с неё пальто, и я закрыл ей рот поцелуем.

– Смой. Этот. Запах, – сказал я ей в губы, и она дёрнулась.

Я нащупал край её платья и инстинктивно дёрнул его. Послышался треск, и я принялся рвать его двумя руками, стаскивая с неё по кусочкам. Потом, в ход пошло нижнее бельё, которое тоже с лёгкостью поддалось, оставив на её коже красные полоски.

Я перевёл дыхание, сжимая пальцами её ягодицы, и крепко зажмурился. Она дёрнула мою рубашку, пуговицы отскочили и посыпались на пол. Одной рукой я освободился от брюк, и отбросил их в сторону. Ничего не говоря, я развернул Алису к себе спиной, и резко дёрнулся, входя в неё одним движением. Она закричала и напряглась всем телом, но я был не в силах остановиться. Меня засасывало в эту бездну, в эти сумасшедшие отношения, которым я до сих пор не могу найти ни одного логического объяснения.

Я хотел разорвать её голыми руками. Сорвать в неё кожу, сломать кости, вырвать сердце из её груди. Я хотел проникнуть в неё целиком и полностью, оставить чёткий отпечаток своего присутствия, отметить её, чтобы все и каждый знали, что она моя.

Она громко кричала, её визг эхом отражался от стен ванной, и убивал меня с каждой секундой. Она билась в моих руках, как полоумная, и я знал, что в этом целиком и полностью только моя вина. Я не выдержал, и вцепился зубами в её плечо, когда почувствовал, что мой конец близок. Моя жизнь рухнула в тот момент, когда я впервые увидел её на пороге своего кабинета, но я не понял этого тогда. Сейчас я начал это осознавать. Сердце заколотилось с бешеной скоростью. Дрожь пробежала от кончиков пальцев, которыми я вцепился в её бёдра, по позвоночнику и вибрацией отразилась в её теле. Она вскрикнула вместе со мной в последний раз, а потом обмякла в моих руках и начала сползать вниз.

Удержав её, я опомнился и затрясся от холода. Дав тёплую воду, я услышал:

– Ты псих. Что ты наделал?

Я наклонил голову и прошептал ей в шею:

– Прости. Я не могу.

Она замотала головой в разные стороны и всхлипнула.

– Я не могу тебя отпустить, – слова сами слетали с моих губ, и я был не в силах их контролировать, – Я сам не свой. Я ничего не могу поделать.

– Обратись к врачу, Саша, – она повернулась ко мне, – То, что ты сделал, это… Это…

Алиса замолчала на полуслове и закрыла глаза. Я смотрел на её лицо, по которому стекала чёрная тушь и не узнавал её.

– Я знаю. Прости, – выдавил из себя я.

– Так не может продолжаться, – она открыла глаза, и меня обдало незнакомым светло–голубым холодом, – Это должно закончиться.

У меня было такое чувство, что мне вогнали клинок в сердце по самую рукоятку. Я видел её с мужем – совсем другую, чужую, не знакомую мне. Я понимал, что для неё прошло слишком много времени, чтобы что–то могло остаться. Но до этого момента, я не понимал одной простой истины.

Я потерял её.

От этого внезапного озарения, я чуть не заорал диким голосом. От осознания неизбежности, от боли, которая начала расползаться по моему телу, от отчаяния, которое я не испытывал уже много–много лет. Я проглотил крик, рвущийся из глотки, и сказал, прислонившись к ней лбом:

– Только одна ночь. Прошу тебя. Всего одна ночь, и я уйду. Я оставлю тебя в покое.

ГЛАВА 18

– Вот и всё. А счастье было так возможно, так близко, – выдохнул я, и придвинувшись к Алисе.

В окна спальни проникал холодный утренний свет, окрашивая её в серо–голубые оттенки. Она лежала на животе, раскинув руки на кровати. Я приподнялся, опираясь на локоть, и провёл пальцами по изгибам её ягодиц, по впадинке над копчиком, по каждому выступающему позвонку на её спине. Цветы её татуировки плавно спускались от лопатки, и опадали одинокими лепестками на талии. Она промычала в подушку:

– Животное, ты мою одежду порвал. В чём я вернусь в гостиницу?

– Я стащу для тебя платье у кого–нибудь из спальни, – я невольно улыбнулся, – А ты машину угробила. Мне даже страшно представить, что с ней стало благодаря твоей туфле.