В плену твоей любви - Ольга Князева

а за себя, потому что кто как не этот сумеречный может вытащить меня отсюда? Я ведь от одиночества с ума сойду! Хотя нет, тут я не права, сойти с ума я не успею, я ведь раньше, чем это произойдет я просто умру от голода и все. Еды на кухне, конечно, не мало, Арарс запасы сделать успел, но у всего есть конец, а тем более у еды, которая из-за моего стресса стала слишком быстро исчезать.

После трех дней одиночества и поглощения всего, что с виду съестное, паника усилилась, неизбежно приближаясь к своему пределу. Гробовая тишина, царившая в этом двухэтажном гробу, сводила меня с ума, и я уже терялась во времени, ведь мне все настойчивей начинало казаться, что я нахожусь здесь намного дольше. Я хоть и следила за временем благодаря огромным, старинным часам на первом этаже, беззвучно отсчитывавшим минуты, но каждый раз просыпаясь. Мне то казалось, что я спала всего-то пару часиков, то, что я не вставала с кровати как минимум сутки, настолько мое тело было разбито сонливостью и слабостью. Ну что ж, теперь я знаю какого это быть похороненной заживо в огромном, обустроенном гробу.

Проснувшись на четвертое утро, а может и вечер, я все-таки и правда немного запуталась, я не хотела открывать глаза, ведь открой их, я опять увижу ту же самую, выводящую меня из себя, черно-бордовую картинку, жуткую, но вместе с этим грустную. Никогда не думала, что тишина может так давить на человека. Я ощущаю ее как нечто материальное, сгустившееся в воздухе, как нечто, что не дает мне вдохнуть полной грудью.

Хочется плакать. А еще у меня появилась мысль, что лучше уж попробовать пересечь Алую Пустыню, чем медленно сходить с ума. Слезы все же наполнили глаза и я, уткнувшись лицом в черную подушку, уже приготовилась разрыдаться, проклиная Арарса и всю его родню, когда в этом царстве тишины и пустоты, я впервые отчетливо ощутила, как сумеречная магия аккуратно разрезает пространство.

Я вздрогнула, услышав чьи-то мягкие шаги у моей кровати, тихие, но для меня прозвучавшие громче горна. Резко сев, я пошатнулась от легкого головокружения, но оно не помешало мне еще куда резче обернуться, чтобы встретиться взглядом с блестящими, черными глазами.

Арарс стоял в каком-то метре от меня, весь такой красивый, причесанный, разодетый и крайне чем-то довольный – судя по изогнувшимся в улыбку тонким губам. В своих темно-синих брюках, белоснежной туники, оттеняющей его смуглую кожу, и расшитой замысловатым, синим узором, с перекинутой через плечо курткой, соответствующей тону брюк, он казался радужным пятном в этом черно-красном мире. Да и представить, что этот дом, эта крепость скуки и отчаяния, может принадлежать этому уверенному, дышащему жизнью и силой мужчине, просто невозможно.

Тонкие губы разомкнулись, показывая ровные белые зубы, но прежде, чем хоть одно слово успело с них сорваться, я не своим голосом прошипела:

– Я тебя убью.

Темные брови вмиг удивленно изогнулись и не успел Арарс в полной мере осознать, что его сейчас ждет, я с необычайно для себя скоростью выпрыгнула из кровати и стала изо всех сил бить кулаками по его груди, еще и пару раз удачно дотянувшись до подбородка. Руки горели огнем, но я неустанно молотила ими по мужчине, который заставил меня несколько дней медленно гаснуть в полном одиночестве. И пусть только заикнется хоть раз, про свою любовь и прочую ерунду. Это не любовь, это какое-то больное издевательство!

Меня, к счастью, не останавливали, позволяя беспрепятственно себя избивать, но я думаю, что для такого громилы мои удары не страшнее комариного укуса и это злит меня еще больше. Хотя куда уж больше, у меня и так такое ощущение, что у меня изо рта вот-вот огонь начнет вырываться.

– Такими темпами убивать меня придется долго, – мягко произнес мужчина и погладил меня по голове.

Зря он это сделал, лучше бы молча стоял и не двигался, потому что за эти четыре или сколько-то там дней одиночества, я накопила столько энергии, которая так и не смогла даже в скудном объеме найти выход, по простой причине того, что мне кроме как бродить туда-сюда заняться было больше нечем, что сейчас внутри меня поднялась опасная буря.

– Не смей прикасаться ко мне! Не смей! – зло прорычала, с удвоенным рвением приступив к избиению мужской груди. – Как ты только посмел оставить меня здесь одну на несколько дней? Как ты вообще посмел притащить меня сюда? Да кто ты вообще такой, что посмел распоряжаться моей свободой? Да я чуть с ума не сошла от одиночества! Да ты хоть знаешь, что моим развлечением было считать узоры на обоях в этих покоях! Я уже стала думать, что ты не вернешься и я останусь здесь одна! Ты хоть понимаешь… понимаешь… Как же я тебя ненавижу! Ты… ты… – Мой голос резко надломился и я в последний раз с силой ударила Арарса кулаком. От столь долгой, надрывной тирады, произнесенной на одном дыхании, у меня легкие взвыли от боли и пришлось ненадолго успокоиться, чтобы восстановить дыхание.

Мой ненормальный похититель молча стерпел все избиения, зля меня тем, что моя злость похоже его ни капельки не задела, а удары он и вовсе кажется не почувствовал. И так противно стало от собственной слабости, а еще и обидно, что я отшатнулась от Арарса в сторону и замерла, растерявшись от стольких эмоций и совершенно запутавшись. Что говорить? Что делать?

Вдобавок к этому, у меня еще и виски взвыли от резкой, пронзительной боли. Похоже я слишком перенервничала. Надо срочно успокоиться и взять себя в руки.

– Прости, – нарушил тишину тихий вздох Арарса, – Я идиот.

– Оо-о-о нет, ты намного хуже, – отрывисто произнесла я, прижав руки к высоко вздымающейся груди. Ого как быстро бьется сердце, с такой силой о ребра ударяется, что мне даже страшно.

– Просто для меня сейчас все происходит слишком быстро. – Он ненадолго замолчал, задумчиво прикусив нижнюю губу, видно пытаясь подобрать идеальное для себя оправдание, после чего продолжил: – Ты появилась в моей жизни неожиданно…

– Да что ты говоришь! – язвительно прошипела, чувствуя, как возвращается желание продолжить избиение. Но нельзя. Пока нельзя. Вот сейчас сердечко успокоится, дыхание выровняется и тогда можно будет. Только сделаю я это уже не руками, а чем-то потяжелее.

– И с учетом небольших неприятностей, я не успел подготовиться, – закончил Арарс.

Небольшие неприятности! Он