В плену твоей любви - Ольга Князева

Встав на ноги, я потерла саднящую заднюю часть и остановила взгляд на большом, черном шкафу, аля еще один гробик. В такой обстановке в скором времени невольно и о смерти задумаешься. А это значит, что впечатлительной и ранимой мне, просто нельзя надолго здесь оставаться. Надо привести себя в порядок и наконец-то осмотреть дом.

В огромном шкафу меня ждали с десяток платьев, накидок, юбок, блузок… и все моего размера. И вот просто интересно, мой похитителей это все лично для меня закупил и ночью приволок или он своих жертв по определенным критериям и размерам подбирает? Хотя вся одежда вроде как новая, ткань в руках даже похрустывает, а еще и такая дорогая, что и трогать страшно, вдруг алмазик какой отпадет или тонюсенькая оборочка порвется. Да и на вид все это не очень удобное, эти корсеты, куча всякой мишуры, длинные юбки, которые точно будут путаться под ногами и которые я обязательно оттопчу, я-то к такому не привыкла. Но переодеться в чистое надо.

Выбрав платьице поскромнее, приглушенно синего цвета, я положила его на кровать и отыскала в соседнем, невысоком шкафчике обувь… пыточные колодки на каблуках, но, к счастью, была и одна пара сделанных из тонкой кожи сапожек. Захватив каким-то чудом появившийся на спинке кресла тоненький, черный халат, я поспешила в ванную, молясь и Светлым и Темным Богам, чтобы Арарс не вздумал нагрянуть ко мне. Но все-таки я остановилась у дверей, подумывая взять с собой одежду, но отказалась от этой мысли. Поди после ванны будет неудобно сразу натянуть на распаренное тело платье, как бы я там насухо не вытиралась.

Ну и конечно же выйдя из ванны, к счастью, в довольно длинном халате, с влажными волосами и босая, я предстала перед сидящим на моей кровати мужчиной, который упершись руками, немного откинулся назад и с нескрываемым удовольствием рассматривал меня, заставив пожалеть, что я не взяла в ванную одежду. Просто взгляд блестящих, черных глаз так ярко горит, словно его и не останавливает наличие на мне халата. А может в дело вступила фантазия, что к слову тоже не лучше.

– Доброе утро, – с улыбкой произнес Арарс, таким урчащим голосом, что у меня кожа покрылась мурашками и это несмотря на то, что в покоях очень жарко. Что к слову сказать не удивительно, здесь же ни одного окна нет и сам домик расположен в таком месте, где о словах «холодно» и «прохладно» даже не заикаются.

– Кому как, – тихо проворчала, откидывая влажные волосы за спину. А я-то уж понадеялась, что утро выдастся хорошим и я не увижу этого мужчину. А он ведь обещал мне, что часто появляться не будет, что-то там про безопасность говорил и как я поняла, у него большие проблемы, но… Но что-то он слишком часто возле меня крутится! Может верит, что чем больше времени он будет проводить со мной, тем быстрее я в него влюблюсь и смирюсь с участью его женщины?

Арарс улыбнулся одними уголками губ и выпрямившись, провел рукой по темным волосам, приглаживая их назад. А он оказывается тоже недавно из ванны вышел, вон с волос еще капельки воды капают… Прямо на мою кровать! Не совсем мою правда, и я вряд ли когда-либо воспользуюсь ей снова, ведь мне сегодня должно повезти выбраться из этого места. Но вот эти вот капельки мне все равно не нравятся. Особенно как они стекают ручейками по смуглой шее и продолжают свой нелегкий путь по широкой груди мужчины… А вот рубашку застегнуть он случайно не хочет?! Сидит, он видишь ли тут, смущает меня! Как будто меня можно завлечь красивым телом… Вру, можно, тело и правда красивое. Но кем я буду, если начну слюни пускать на него, словно собака на сырое мясо? Держи себя в руках Фейт! Ты же приличная девушка!

– Что ты здесь делаешь? – как можно спокойнее спросила, стараясь заглушить в себе неприятные мысли, так и крутящиеся возле обнаженного торса.

Это все его тело виновато, а еще мужественное, красивое лицо. Будь он менее привлекательным, я бы его проклинала и строила жуткие физиономии, даже не задумываясь ни о его торсе, ни о руках. Но эта глупая человеческая слабость доверять и соблазняться на все красивое, подталкивает меня не к ненависти, а… даже не могу сказать к чему именно. Я ведь ему не симпатизирую, но и любовных чувств к нему у меня никаких, а еще кажется я его уже не боюсь. Вот вчера, когда его лицо было холодным, суровым, а голос властным и строгим, он внушал мне страх. А теперь, когда он так расслабленно сидит на кровати и смотрит на меня с легким прищуром и хитрым блеском в глазах, словно догадывается о чем я сейчас думаю, я испытываю к нему только недовольство и возмущение, что он притащил меня против моей воли сюда. Вот будь он уродом или хотя бы не очень красивым…

– Противиться бесполезно, – тихо произнес Арарс, нагло проигнорировав мой вопрос и вырвав из размышлений, – Симпатия ко мне пересилит все чувства, после чего ее сменит любовь.

– Ага, сейчас! Разбежался. Если у вас там влюбляются просто поглазев друг на друга, то я вынуждена тебя разочаровать – я, к таким как ты, никаким боком не отношусь.

И снова он улыбается! Словно наслаждается моей злостью! А я злюсь и из-за его слов, и потому что до сих пор стою перед ним и не знаю куда себя деть.

– Ты неравнодушна ко мне и даже то, что я тебя раздражаю, это очень хорошо, намного лучше, чем если бы ты не испытывала ко мне ничего.

– А как девушка может ничего не испытывать, если ее похитили? Разве что ее сразу же придушили! – Я тут же прикусила себе язык, боясь подкинуть этому странному человеку нехорошую идею. А что, я его совсем не знаю, мало ли что может прийти ему в голову.

Арарс тихо рассмеялся и вновь тряхнул головой, отчего с его черных волос слетели маленькие капельки воды.

– Поверь милая, если у сумеречных чувства просыпаются сразу, то у их пары они могут прийти со временем, но это точно. Еще не было ни одного случая, когда кто-то отвергал сумеречного.

– Ну должна же я хоть в чем-то быть первой,