Женский заговор. Любовь на спор - Лидия Лукьяненко

выкормила – моя мама умерла при родах. Да я у них дома больше, чем у себя, жил! Наши отцы друзьями были… Вот… Последние пять лет я провел в Америке… Приезжаю – а тут такое! Да если бы я здесь был, никакой Ларисы вообще бы не было! Мы вчера с ним всю ночь проговорили. А ему и так не так, и эдак не эдак. Говорю: «Отсудим Таню». – «Нет, – отвечает, – ребенок должен с мамой жить». Тогда говорю: «Помирись с Лариской своей». – «Нет, – снова говорит, – я ее не люблю. Мне с ней тяжело». – «Женись тогда!» – «А если она после этого запретит мне с дочкой видеться?» Как вам это?

– Это я давно слышу и уже устала возражать, – махнула рукой Томка.

– Вы бы познакомили его с какой-нибудь милой девушкой. Есть же у вас подруги?

– Вагон и маленькая тележка. – Тамара затянулась и выпустила дым вверх, запрокинув голову. – Меня с ним, кстати, познакомила тоже старая знакомая. Даша. Она год потратила на этого безнадежного субъекта.

Томка говорила сердито, не скрывая своего презрительного отношения к поведению Саши. Тот вспыхнул.

– Если хотите знать, Даша тоже не ангел! Ей не нужна моя дочь. Она, как и вы, считала это блажью и не хотела понять меня! – внезапно вспылил обычно спокойный Саша.

– Даша тебя любила, дурака, – с упреком перешла на «ты» Тамара. – А ты потерял хорошую девчонку из-за своей бесхарактерности.

Борис снова кивнул официанту и повторил заказ.

– Предлагаю выпить и перейти на «ты»! – предложил он. – Тем более начало уже положено.

Саша проигнорировал их жест чокнуться, нехотя поднял бокал.

– Я все прекрасно понимаю, – медленно произнес он. – И хотел бы жениться. Но мне нужна не такая, как Лара, не такая, как Даша, и уж совсем не такая, как вы… ты, – вспомнил он, за что пили. – Уж извини, Тамара.

– Ничего.

Томка уже отошла. Ей было по-своему неловко перед Сашей за весь этот спектакль.

– А ты правда из этого Центра? – спросил Саша.

– Нет. Это я Ларису припугнула, чтобы у нее дома побывать. Она же тебя не пускает. Условия у девочки хорошие, я имею в виду бытовые. Отдельная комната. Няня. Отчим – нормальный мужик. Лариса тоже им вертит, как тобой. Эх, мужчины-мужчины, что же вас стервы так облапошивают, а хорошие девчонки незамужними свой век коротают! – в сердцах упрекнула она их.

– Где незамужние? Подать их сюда! – игриво осмотрелся по сторонам развеселившийся от коньяка Борис.

– С минуты на минуту сюда придет одна – моя подруга.

– Знакомь!

– Обязательно. – Тамара усмехнулась. – Ты извини меня за резкость, Саша. Я действительно хотела тебе помочь.

– А ты, правда, психолог? – спросил Борис.

– В некотором роде, – уклончиво ответила Тома. – Вообще-то я работаю в автосалоне.

– Классная у тебя тачка! – восхитился Борис.

– Это моего компаньона. Он пока в Германии. А я пользуюсь.

– Тамара, а зачем тебе все это было надо? – подозрительно спросил Саша. – Даша просила?

– Да, – коротко ответила Томка.

Не рассказывать же ему весь этот бред с их заговором.

– Я так и подумал, – самодовольно ответил Саша, и Тамаре захотелось сбить с него спесь.

– Если ты полагаешь, что она хотела с моей помощью возродить ваши былые отношения, то напрасно. У нее есть парень.

– Тогда зачем?

– Просто она – отзывчивый человек и хороший друг.

Тут она заметила подошедшую Аллу и махнула ей рукой. На Алле была нарядная блуза из голубого шифона и темно-синяя шелковая юбка ниже колен. Гладкие темные волосы обрамляли ее лицо. Но, увидев выражение этого лица, Тамара извинилась и увлекла подругу за дальний столик в конце зала.

– Тома! – окликнул ее Борис. – Ты визитку-то оставь! Мне машина нужна.

Томка подала ему визитку, их пальцы на миг соприкоснулись, а глаза встретились…

– Что случилось? – спросила она Аллу, когда они уселись за столик и Томка, желая поскорее отделаться от официанта, заказала два кофе.

– Он позвонил.

– Когда?

– Позавчера.

– И что?

– Предложил встретиться.

– Когда?

– Сегодня.

– Уже встречались?

– Ага.

– Ну и как?

– Ужасно! – лицо Аллы сморщилось от брезгливой мины. – Повел меня в ресторан. Сказал: «Мы же после работы, оба голодные. Пообедаем и поговорим о делах…» Я не хотела, но он настаивал. Говорит: «Только обед, никаких продолжений. Не бойся». Ну я пошла. Думаю, не станет же он меня силком к себе тащить. А он… Сразу же заказал шампанское и коньяк. Я пью шампанское. Он – коньяк. Да как-то слишком быстро, еще даже горячее не принесли. Стал мне рассказывать о своей жизни: про свою маму, про Дашу, про вторую жену…

– Ясно. Дальше.

– А дальше все хуже и хуже. Он все пьет и пьет, пьет и пьет. Один выдул бутылку коньяка. Повеселел, понятно. Но так напился! Едва языком ворочает. Какие-то комплименты начал мне говорить, обниматься полез. Я ему говорю: «Мне пора». Встала и пошла к выходу. А он вскочил, схватил меня за руку и обратно тащит. Я вырываюсь, а он назад тянет. В ресторане людей полно, все вокруг на нас смотрят. Стыд такой! Я как дернула руку! А он за сердце схватился и падает. С соседних столиков все повскакивали. Он белый на полу лежит, а под ним… лужа растекается. Я чуть сквозь землю не провалилась! А все кричат: «Скорую вызывайте! Что же вы стоите? Вашему мужу плохо!» Я отвечаю: «Он мне не муж. Я первый раз его вижу!» – «В первый раз видит, а в ресторан пошла!» Крик стоит! Официант требует с меня расплатиться по счету! Пришлось все деньги ему отдать. Вот такое свидание…

Алла замолчала, приложив маленький платочек к покрасневшим глазам.

– Да-а-а, – протянула Тамара и достала сигареты. – Дело дрянь. А ведь Дашка предупреждала, что он пьющий. Ну не расстраивайся ты так. Мы что-нибудь придумаем.

– Нет уж, хватит с меня ваших экспериментов!

– Что значит «наших»? Тебя никто не неволил.

– Я понимаю. Сама виновата, раз согласилась. Ладно. Пойду я. Наташке привет.

* * *

Она вошла в пустую квартиру в самом скверном расположении духа. Наташа поехала на выходные навестить родителей. Тамара была рада этому обстоятельству. Сейчас ей никого не хотелось видеть. Усталость последних недель и постоянно растущая тоска по сыну навалились на нее, давя своим грузом. Она не видела его уже четыре месяца. Только письма по электронной почте. Он стал так умно писать и по-взрослому размышлять. Жаль только, что он не умеет писать по-русски. Ее вина. Не научила в свое время.

Окружающие всегда привыкли видеть ее задорной и энергичной. И только в таком качестве и воспринимали. Словно о том, что у