Итоги № 37 (2013) - Итоги Итоги

Что мешает танцору / Искусство и культура / Театр

Что мешает танцору

/  Искусство и культура /  Театр

Каждый год отечественные учебные заведения выпускают по сотне человек с дипломами хореографов. Но при этом хореографов в стране нет

На Международном конкурсе артистов балета и хореографов, что проходил этим летом в Москве, жюри, оценивающее работы балетмейстеров (несмотря на статус конкурса, участвовали практически только наши люди), не присудило первой премии никому. Да и вторая была выдана по принципу «ну хоть анекдот человек рассказать умеет». А публика страдала, и было отчего. Вот Александр Сергеевич Пушкин — портретный грим, непременные бакенбарды, фрак — мается на сцене с пером в руках. Вокруг него грозно кружат два парня в розово-голубых костюмах, наступают, атакуя поэта, — так, что тот падает, катится по сцене и начинает трястись в эпилептическом припадке. Не пожалев болезного, один из парней втыкает перо Пушкину в живот, и поэт умирает. Эту компанию сменяет девушка в белом платье, что ходит по сцене пешком, хватается за голову и принимает картинные позы (миниатюра называется «Тоска»). Зал то хохотал, то чуть не плакал от тоски — во время многочисленных любовных адажио, похожих как две капли воды…

Вечно вторые

Так проявилась главная проблема нашего балета, о которой балетный народ говорит — и кричит! — уже давно: хотя каждый год учебные заведения страны выпускают по сотне человек с дипломами хореографов, новые имена не появляются на афишах. Ольга Кораблина, курирующая в Союзе театральных деятелей музыкальные театры, убеждена: беда в том, что театры, не желающие рисковать, ни за что не пригласят молодого хореографа из числа вузовских выпускников на постановку. И те в поисках куска хлеба отправляются на заработки в драматические театры и цирки. Там даже талантливые люди привыкают быть вечно вторыми за спиной режиссера — и уже не могут сочинить спектакль самостоятельно. А вот худрук екатеринбургского балета Вячеслав Самодуров уверен, что проблема — в самих учебных заведениях страны, что неправильно учат студентов. Дескать, лучше обойтись без вузов совсем и — как это происходит в Европе — выращивать хореографов в театрах. Ведь техническая база и у дипломированных выпускников, и у «практиков» одна и та же — хореографические училища. Но вот способность сочинять, креативить развивается именно в театре.

Только что реализовавшийся в Екатеринбурге проект «Dance-платформа» создан именно для того, чтобы артисты-исполнители открывали в себе таланты сочинителей танцев. Ведь без этого наша страна так и будет экспортировать сырье — не нами созданную старую классику. А современное производство будет базироваться за рубежом.

Вячеславу Самодурову 39 лет, не так уж давно он сам был начинающим. Но бывший премьер Мариинки, танцевавший затем в голландском национальном балете и в «Ковент-Гарден», сам стал хореографом благодаря такому же театральному проекту. Алексей Ратманский, будучи худруком балета в Большом, трижды (в 2004, 2006, 2008 годах) устраивал в главном театре страны «Мастерские новой хореографии». В рамках проекта артисты, желавшие стать постановщиками, получали в свое распоряжение труппу Большого — то есть у них появлялся реальный шанс сочинить что-то свое. Ведь хореограф работать «в стол» не может, ему нужны исполнители. Те «Мастерские» не были точь-в-точь похожи на привычные для западных театров воркшопы — в Гамбурге и Лондоне дебютанты получают выход на большую сцену, их работы обсуждают публика и критика. А в Большом показы проходили только в репетиционных залах, куда даже родственники артистов прорывались с трудом. Но все-таки это был шанс — и народ этим шансом воспользовался: из первой «Мастерской» «вылупился» Алексей Мирошниченко, сейчас возглавляющий пермский балет, из второй — Самодуров, работающий в Екатеринбурге. То есть в двух заметнейших — если не считать Москву и Питер — музыкальных театрах страны балетом руководят питомцы «Мастерских». Надо сказать, что в случае с нынешним екатеринбургским худруком инициатива исходила от Алексея Ратманского, тот сам пригласил танцовщика попробовать силы в сочинительстве, сказав: «Мне кажется, у тебя получится». И действительно, сочиненный Самодуровым дуэт был одобрен критикой, ему было предложено сделать несколько работ в Лондоне — и он с ними справился. После этого молодой хореограф получил приглашение на постановку от главного балетмейстера Михайловского театра Михаила Мессерера («Минорные сонаты» принесли ему три номинации на «Золотую маску»). В 2011 году раздался звонок цепкого екатеринбургского директора Андрея Шишкина с предложением сочинить на Урале новинку, в ходе переговоров превратившимся в предложение возглавить труппу…

На кого молимся?

Собственно, карьера Самодурова — отличный пример того, как вырастают хореографы, не сдавая зачетов и экзаменов по довоенным учебникам. Теперь он сам хочет помогать тем, кто только начинает. А в Большом «Мастерские» исчезли после того, как Ратманский покинул театр ради контракта с American Ballet Theatre: начальство решило, что хлопот много, а финансовой отдачи никакой.

Но что же именно неправильно устроено в творческих вузах? Самодуров считает: «Учебные заведения стараются подвести под балет крепкую литературную базу, что убивает танец как таковой. Студенты не получают задания на развитие хореографической лексики; надо просить их не поставить балет на сюжет поэмы Лермонтова, а взять движения А, В, С и сделать из них три миниатюры на разную музыку. Хореографу надо мыслить пространственно, мыслить именно движением, изобретать новый язык, что всегда приводит к новым идеям». Но эта традиция в корне противоречит традиции наших учебных заведений, в которых с 30-х годов убеждают молодежь, что главное — про что балет, а не как он сделан. Сумел рассказать историю, собрав текст из движений, придуманных еще Мариусом Петипа, — молодец, пятерка, а поставил бессюжетный балет с собственными находками — максимум троечка, да и то чтобы не портить курсу показатель успеваемости. Главный учебник — «Искусство балетмейстера» Ростислава Захарова — написан в 1954 году; на него молятся до сих пор. Балет, конечно, искусство консервативное, но не до такой же степени.

Проблема, вероятно, еще в том, что среди преподавателей в учебных заведениях зачастую люди, которые сами ничего особенного в жизни не сочинили. У Захарова, правда, было два пристойных балета, но не имелось ни одного громкого ученика за сорок лет преподавания. Элита европейского балета второй половины ХХ века выросла, как известно, в Штутгарте — там танцевали до того, как начали сочинять, три человека, к которым ныне запросто прислоняют слово «гений»: Джон Ноймайер (гамбургский худрук), Иржи Килиан, руководивший балетом в Гааге, и франкфуртский гуру Уильям Форсайт. Все они видели, как работает правивший в Штутгарте Джон Крэнко, — и примеряли его школу на себя, и анализировали пластику, и спорили с ним. Это и есть передача мастерства. А наша так называемая директорская модель, где менеджер покупает в репертуар то одно, то другое известное название, лишает артистов такой возможности. На сегодняшний день в России есть два хореографа, известных за пределами страны, — это испанец Начо Дуато в Михайловском театре (ученик воркшопов Бежара и Килиана, но, увы, покидающий Петербург в будущем году ради работы в Берлине) и 67-летний Борис Эйфман, получивший театр еще при советской власти. В «Кремлевском балете» раз в пять лет сочиняет 67-летний Андрей Петров, но без громкого успеха. А молодежи в театрах нет. И вот в Екатеринбурге — «Dance-платформа». Второй уже раз — проба была год назад. Из 60 кандидатов, подавших заявки, жюри — Самодуров, Мирошниченко, балерина Большого Екатерина Крысанова, голландский танцовщик Руби Пронк и директор Норвежского балета Ингрид Лоренс — отобрало восьмерых и дало им карт-бланш: творите, родимые. Все работы оплатили спонсоры — театру проект не по карману. Для этого местные меценаты основали фонд «Евразия балет». Готовых гениев на «Dance-платформе» не обнаружилось, но у каждого появился шанс: весной лучшие номера театр повторит в гала, а потом одному из счастливчиков дадут возможность поставить в Екатеринбурге полноценный спектакль. А далее — везде!

Метростроевец / Искусство и культура / Литература

Метростроевец