Зарубежный экран. Интервью - Черток С. М.

Марсель Карне на съемках фильма «Убийцы именем закона»

— В первоначальном варианте, — говорит Карне, — «Дети райка» шли три часа пятнадцать минут. Французская цензура без моего согласия сократила картину на час — двухсерийный фильм превратился в дайджест. Автор сценария Жак Превер и я подали в суд и выиграли дело — картина была восстановлена в оригинальном виде. Потом прокатчики стали опять безбожно резать копии. Недавно на фестивале моих фильмов в Алжире, где демонстрировались десять картин, «Дети райка» были показаны в том виде, в каком были созданы. Я убедился, что картина не устарела, и обрадовался, так как это — свойство классических произведений. Обычно, когда я смотрю свои прежние фильмы, они раздражают меня своей затянутостью: хочется взять ножницы и вырезать целые куски. А в «Детях райка» современный темп — только две сцены показались мне затянутыми. Теперь многих моих соратников по фильму нет в живых. Умер оператор Роже Юбер, умерли многие актеры. Но живы два исполнителя центральных ролей: Жан-Луи Барро, который к этому времени был уже известным театральным актером и снялся в двух моих фильмах — «Женни» и «Забавная драма», и Мария Казарес, которая дебютировала на экране в «Детях райка». После этого она очень мало снималась в кино, играла на сценах авангардистских театров и недавно имела большой успех в «Матушке Кураж».

...«Набережная туманов», поставленная в 1939 году и вышедшая на наши экраны в 1972-м, выдвинула Марселя Карне в число ведущих французских режиссеров. О нем стали говорить как о наследнике великой школы французского кино, о его исключительно развитом «чувстве кинематографа». Поэтическая реальность фильма родила термин, который навсегда оказался связанным с творчеством Карне — «поэтический реализм». Трагическое одиночество честного и мужественного человека в мире, где царит предательство и подлость, волнует современных зрителей не меньше, чем любовные перипетии героев «Детей райка». И музыка Жобера и декорации Траунера — окутанный туманом барак, улица с блестящей от дождя мостовой — поразительно точно сочетаются с поэтичностью сценария Превера.

— «Набережная туманов», — говорит Карне, — была революционной картиной в смысле ее эстетики. Тогда делали шикарные развлекательные фильмы с богатыми декорациями и о достоинстве продюссера судили по богатству костюмов, декораций и массовых эпизодов. А у меня было всего два персонажа, которых играли Жан Габен и Мишель Морган, действие происходило в тумане, и продюсер Рабинович сильно сомневался в успехе. Он четырнадцать раз снимал свою фамилию с титров и ставил ее обратно.

История этого фильма такова. Я довольно долго был без работы, а в 1937 году берлинская студия «УФА» предложила мне поставить фильм с участием Жана Габена, и мы договорились об экранизации романа Пьера Мак-Орлана «Набережная туманов». Сценарий мы написали вместе с Жаком Превером, причем сильно изменили сюжет. Когда в Германии прочитали сценарий, разразился скандал. Геббельс лично запретил ставить картину, обвинив сценарий и его авторов в «плутократии, декадентстве и отрицании». Мы порвали контракт. Это вызвало уважение Рабиновича, и он согласился финансировать «Набережную туманов». Картина снималась на фоне мокрых улиц, в тумане — тогда еще никто так не снимал, и машину, которая делала туман, мы изобрели сами. С тех пор выпущены сотни куда более совершенных картин, снятых в сумерках, при зажженных фарах. Но «Набережная туманов» была первой. Для Габена это оказалась одна из лучших его ролей. Видеть его на экране теперь мне грустно — не потому, что мы все стали старше, а потому, что теперь он снимается только из-за денег, играя фактически одну и ту же роль.

...«Вечерние посетители» были поставлены в 1942 году. Это экранизация старинной легенды. Но, в отличие от «Детей райка», это была злободневная вещь, которая эзоповым языком выражала идеи Сопротивления.

— «Вечерние посетители», — рассказывает Карне, — снимались во время оккупации, и, чтобы говорить то, что думаешь, приходилось обращаться к историческим сюжетам. Превер спросил меня: какая эпоха тебе интереснее? Я ответил: средние века. В «Вечерних посетителях» недостаток был как раз в плохих декорациях и костюмах — негде было достать ткани и материалы. Фильм упрекали в том, что эпизод банкета получился слишком холодным. Но это как раз из-за того, что костюмы статистов были так плохи, что к ним невозможно было приблизить камеру. Таких примеров можно привести десятки и сотни. Те же трудности мы испытали и снимая «Детей райка». Но преданность делу заставляла нас работать — мы не могли позволить, чтобы французское кино остановилось. То, что нам это удалось, кажется Теперь чудом.

«Набережная туманов»

...На Неделе французского кино в 1955 году показывалась сделанная Марселем Карне экранизация романа Эмиля Золя «Тереза Ракен» — наиболее сильный из послевоенных фильмов режиссера. Главные роли в нем исполняли Симона Синьоре и Раф Валлоне. Фильм перенес события романа в современность. За действием «Терезы Ракен» следишь с неослабевающим вниманием. Фильм раскрыл тончайшие психологические оттенки в поведении героев, показал мещанскую затхлость, тоску, бесперспективность, в которых мучается и борется Тереза Ракен. Марсель Карне говорит:

— Профессионально «Тереза Ракен» сделана лучше остальных моих фильмов. Это свободная адаптация романа. Например, я добавил персонаж солдата, который вернулся из Индокитая, чтобы показать аморальное влияние войны на молодого парня. Лучше всего удалось показать в фильме мелкобуржуазную среду, лавочников. Это представляет наибольший интерес в фильме и сегодня. Во всех моих фильмах я старался более или менее подробно воспроизводить социальную среду, в которой разворачивается действие. Например, в картине «День начинается» второй план составляет тема солидарности рабочих в эпоху Народного фронта.

Вряд ли мне удалось бы сейчас поставить и эту картину, и «Терезу Ракен», и «Детей райка», и многое другое из того, что я сделал: серьезные сюжеты сегодня не в моде.

Я работаю в кино уже сорок лет, и за это время в нем, как и везде, произошла естественная эволюция. Я пришел в кино, когда в нем блистало старшее поколение — Жак Фейдер, у которого я начинал ассистентом оператора, а потом был его ассистентом. Жан Ренуар, Жюльен Дювивье, Рене Клер, у которого я был ассистентом на фильме «Под крышами Парижа». Это было время расцвета французского кино, и я шел вместе с ним, с его подъемами и поражениями. В каждом национальном кинематографе есть эпохи расцвета, как есть периоды созревания вина, В 20-е годы был подъем революционного кино Эйзенштейна, Пудовкина, Довженко, и я помню, как мы тайно, в заброшенных сараях смотрели их великие ленты. Со второй половины 40-х годов до начала 50-х продолжалась блестящая эпоха итальянского неореализма. Периоды подъема были и в английском и в американском кино. В конце 50-х и в начале 60-х годов весь мир заинтересовался кинематографом стран Восточной Европы — СССР, Польши, Чехословакии, Югославии, а в последние годы и Венгрии. Теперь появилось и обратило на себя внимание кино слаборазвитых стран.

«Золотой век» французского кино продолжался с 1930 по 1945 год. Даже во время войны, как я уже рассказывал, чудом делались значительные картины. Разница между «золотым веком» и сегодняшним днем в том, что высококачественных, подлинно художественных картин делается очень мало. Хорошие фильмы — редкость.

— Расскажите, пожалуйста, о положении во французском кино сегодня.

— Французское кино переживает кризис, который длится уже более десяти лет. На экранах никогда еще не было такого расцвета пошлости. Не только качество, но и количество национальных фильмов постоянно снижается. В кино уже несколько лет безработица. Французские кинематографисты не раз устраивали манифестации против безработицы, обращались с петициями к правительству. Без работы находятся режиссеры, сценаристы, техники, актеры, умению которых завидует весь мир. Не остается ничего другого, как искать работу за границей.