Шкатулка с бабочкой - Монтефиоре Санта

Глава 9

Рамон шагал по берегу и впервые в жизни ощущал острый приступ беспокойства. Наступил вечер, и он был в одиночестве. Он даже не смог взять на прогулку Расту, поскольку без Федерики в этом не было смысла. Поэтому он прошагал мимо маленькой собачьей тюрьмы, глядя в другую сторону и игнорируя возбужденное повизгивание и хриплый лай пса. Его сердце охватила боль раскаяния и ненависти к самому себе. Тем не менее он не пожелал изменить свой образ жизни, как просила его Элен. Он даже не захотел сделать попытку. Он окунулся в переживания обрушившихся на него невзгод, усиленные естественной меланхолией угасающего дня. Обратив усталый взгляд на море, он попытался представить их новый дом в Англии, вспоминая Польперро и подробности своей первой встречи с Элен.

Рамон сидел на песке, положив локти на колени, и смотрел на покрытую зыбью поверхность Тихого океана, раскинувшегося перед ним, дикого и свободного. Он очень любил море и отправлялся туда, куда забрасывали его волны воображения. Это были дни, когда он был молод, склонен к авантюризму и ощущал себя бессмертным. Он мог делать все, что только приходило ему в голову. И он путешествовал, иногда засыпая под сенью звезд, а иногда отправляясь в плавание с людьми, у которых хватало смелости взять его на борт. Он родился и вырос в привилегированном обществе, хотя деньги никогда не имели для него особого значения. Находясь в пути, он всегда был счастлив. Поначалу он писал поэмы, которые публиковал приятель отца, имевший небольшую издательскую фирму в Сантьяго. Вид впервые изданного собственного произведения, выставленного в витрине книжного магазина, с его именем, напечатанным на обложке большими буквами, вызвал у него необычайное возбуждение и энтузиазм. Но сама по себе популярность не слишком волновала его, — он предпочитал исследовать неизведанный мир. Затем, вдохновленный своими приключениями и собственным богатым воображением, он написал серию коротких рассказов. После этого его начали узнавать в Чили, а его книги стали популярными и продавались по всей стране. Его портреты замелькали в «Эль Меркурио» и «Ла Эстрелле», а также над заголовками статей, которые он писал для разных журналов, таких как «Гео Чили». И вот тогда Рамона охватило ненасытное желание творить, и ничто уже не способно было удержать его на месте. Он появлялся в Чили только для того, чтобы увидеться с родственниками, а затем снова исчезал.

Когда Рамон впервые встретился с Элен, он был занят написанием очерка об исторических памятниках Корнуолла для «Нэшэнэл Джиогрэфик». На эту работу его вдохновила встреча с бывалым старым моряком, который вырос в Сент-Иве, служил в военно-морском флоте и закончил свою карьеру в Вальпараисо. Тот рассказал ему чудесную легенду о земле короля Артура, и Рамон был охвачен желанием увидеть эти мифические края своими глазами. Действительность оправдала его ожидания. Деревни и города казались погруженными в прошлое, будто современный мир еще не принял их в объятия цивилизации. Дома были выбелены временем и разбросаны по покрытым густой зеленью древним холмам, резко сбегающим к морю. Заливы состояли из отдельных маленьких бухт среди скал, наполненных призраками контрабандистов и жертв кораблекрушений. Дороги представляли собой узкие, продуваемые ветрами тропы с высокими изгородями, заросшими дикой петрушкой и высокими травами. Он был просто очарован увиденным, но, если бы не Элен, знакомство с этой страной мифов оказалось бы лишь поверхностным.

Когда Рамон впервые увидел ее, Элен Требека сидела на пристани в Польперро. Она была стройной, беззаботной, с длинными волнистыми волосами необычного пепельного цвета, чем сразу же привлекла к себе внимание Рамона. Он присел и стал наблюдать за ней, делая мысленные зарисовки, чтобы затем включить ее как прототип персонажа в один из своих рассказов. В своих творческих фантазиях он представлял ее внучкой контрабандиста с необузданной натурой, бунтарскими наклонностями и стремлением делать все, что ей только захочется, и, следует заметить, что он почти не ошибся. Она обернулась, почувствовав на себе чье-то пристальное внимание, и с вызовом посмотрела на него. Не желая обидеть ее, он подошел и присел рядом, так что их ноги свисали с пирса, почти касаясь друг друга.

— Вы прекрасны, как русалка, — начал он, искренне улыбаясь, чем изрядно удивил ее. Англичане никогда не были настолько поэтичны или отважны, а большинство мужчин, с которыми она была знакома, попросту побаивались ее.

— Мне придется разочаровать вас, поскольку у меня ноги, а не плавники, — произнесла она, игриво улыбнувшись ему в ответ.

— Да, я вижу. Это несколько практичнее, насколько я могу судить.

— Откуда вы приехали? — спросила она. Он говорил с сильным акцентом, а его черные волосы и смуглая кожа были для нее такой же редкостью, как и его кожаные мокасины.

— Я из Чили, — сообщил он.

— А где это?

— В Южной Америке.

— О!

— За пределами Польперро тоже живут люди, знаете ли, — поддразнил он.

— Я догадываюсь, — саркастически заметила она, не желая, чтобы он принял ее за провинциалку. — Но что вы делаете здесь, в нашем маленьком городке? — задала она вопрос, не в силах скрыть своего любопытства.

— Пишу статью о Корнуолле для журнала, — сообщил он.

— И вам нравится?

— Что, Корнуолл?

— Да.

— Пока очень нравится.

— Где вам удалось побывать? — спросила она с хитрой улыбкой, поскольку прекрасно знала, что он не видел тех тайных мест, которые нельзя найти в путеводителях. Он перечислил окрестности, которые успел посетить, и рассказал кое-какие услышанные там истории.

— А знаете, мой дедушка был контрабандистом.

— Контрабандистом? — Он рассмеялся, мысленно похвалив себя за исключительную интуицию.

— Контрабандистом, — повторила она.

— А что он перевозил контрабандой?

— Бренди и табак — нечто в этом роде. Обычно они доставляли товар повозками в Бодвин Мур, где его можно было надежно спрятать, а потом продавали в Лондоне с огромным барышом.

— Правда?

— Да. Это как раз то, о чем вам следует упомянуть в своей статье. Все уже устали от описания времен короля Артура. Почему бы вам не опубликовать что-нибудь оригинальное?

— Хорошо, я…

— Я могу показать вам те самые тайники в пещерах и бухтах, а папа посвятит вас в более тонкие подробности, — произнесла она импульсивно. Рамон подумал, что это весьма неплохая идея. Если даже история о контрабандистах и не сработает, у него окажется достаточно времени, чтобы узнать поближе эту девушку с интригующим характером, которая сделала ему столь заманчивое предложение. Она не походила на девиц, которых он встречал раньше, и выглядела искренней и уверенной в себе.

— Ну что ж, я не в силах отказаться от такого предложения, — ответил он, пораженный ее достаточно дерзкими манерами, резко противоречащими почти ангельской внешности.

Джейк и Полли Требека были шокированы, когда Элен, прибежав на ужин, сообщила им, что обзавелась новым другом, писателем откуда-то из Южной Америки, которому она хочет показать все достопримечательности, связанные с контрабандистами.

— Тебе не следует общаться с незнакомцами, Элен. Ты ведь ничего о нем не знаешь, — строго произнес Джейк, аккуратно навешивая миниатюрную дверцу на модель корабля, которую он мастерил.

— Он может оказаться убийцей, — добавила Полли таким тоном, будто убийцы слоняются повсюду толпами. Она сняла с плиты дымящуюся овощную лазанью и поставила ее на стол. — Куда, черт побери, подевался твой братец? Тоби! — закричала она. — Тоби!

— Мам! Он вовсе не убийца, — запротестовала Элен.

— Ты узнаешь правду, когда будет уже слишком поздно. — Мать от всей души посмеялась над собственной шуткой, вытирая влажные руки о свою шерстяную юбку.

Полли была крупной женщиной, не толстой, но ширококостной и сильной. Она считала диеты глупостью, а времяпрепровождение перед зеркалом — бессмысленным занятием. По сравнению с мужем она напоминала величественный галеон, за которым следует грубое рыбацкое судно. При этом Джейка вовсе нельзя было назвать слабаком — он был невысок ростом, но в драке мог уложить любого, кто посмел бы его оскорбить. Они казались странной парой, но безмерно любили друг друга и имели не только общие привычки, но и единое мнение по всем вопросам. У Джейка было преуспевающее столярное производство, а Полли занималась домом, воспитывала детей и ухаживала за своими цветочными клумбами. Они были людьми зажиточными, но не богатыми. «Зачем мне много денег? — говорил Джейк. — Я ведь не могу взять их с собой в могилу, когда умру, не так ли?»