Возвращение Ворона (СИ) - Адам Хлебов

из плоти и крови, очень тренированные. Безжалостные убийцы. Но при этом они защищены каким-то заклинанием, против которого любая магия бессильна.

— Что они хотели в прошлый раз?

— Они так же искали одаренного мальчика, ну как мальчика…, — он помедлил будто взвешивая, стоит ли делиться со мной информацией, но потом продолжил, — сейчас он был бы уже мужчиной, он был однокашником старшего Жаботинского. Парень был самым одаренным.

— Так выходит они его нашли?

Пётр Ильич мне ничего не ответил.

— Напомни еще раз, как случилось, что они тебя не узнали?

Я коротко пересказал, историю про то, как Фима нас замаскировала под старух.

— Странно, мне нужно кое-что узнать. Если это действительно так, то у нас появится надежда, на то, что мы сможем справиться с ними.

— Это кто-то еще видел? — его взгляд повеселел.

Я вспомнил про нищего с одеялами, но так как сомневался в нем, не стал его упоминать.

— Вроде бы нет.

— Ты не рассказывай ничего про то, что узнал о четверке своим друзьям. Мы не хотим, чтобы дети жили и учились в страхе.

Так вот почему у Жаботинского тряслись поджилки при встрече с четверкой.

— Договорились, только вот Фима в курсе.

— Фима не знает, кто они. С Фимой переговорят. Я распорядился, тебе скоро накроют стол. Прислать тебе в прислугу деваху красивую?

«Проверяет. Присматривается» подумалось мне.

— Спасибо Пётр Иванович, за такой почет и гостеприимство. Боюсь вас разгневать, но я пока обойдусь.

Пётр Иванович посмотрел на меня внимательно.

— Далеко пойдешь, если голову на плечах держать будешь. Есть ли у тебя просьбы или пожелания?

— Могу ли я просить о величайшем одолжении?

— Проси, что хочешь, желание гостя закон для нас.

Я показал на плотный свиток букмекерских расписок

— Было бы неплохо, чтобы пару надежных, крепких витязей, снесли эти бумаги по нехорошему адресу.

— Давай сюда. Что за адрес?

Услышав адрес одного из притонов Васьки Губы боярин даже бровью не повел.

— Можешь считать, что уже доставлено.

Затем он развернулся и удалился быстрым пружинистым шагом, показывающим, что он в отличной физической форме.

Я поднялся на второй этаж.

Пока мои дела шли нормально. Я обрел явных врагов в лице Жаботинских и тех, кто их поддерживает.

Еще я попал в поле зрения этой непонятной четверки.

Но при этом я получил замечательных союзников, с которыми было приятно общаться и вести дела. Это и Петр Львов, и Авва, и мои друзья по училищу.

Я подумал про мой ночной сон с Вороном и молодой Гаврильевной.

Я помнил, что я не собирался подчинять себе Ворона. Хуже всего, когда близкие тебя обвиняют в том, что ты не делал или даже и не думал делать.

Может быть часть моего подсознания и желала иметь такую мощь, как Гигантский Ворон, но я точно не хотел делать его своим слугой.

Я был бы рад, если мне представиться возможность объяснить ему это.

На этих мыслях я услышал знакомое граянье*(уст. карканье) за окном.

Я подскочил к нему, пытаясь понять откуда звучит голос ворона, и увидел, что прямо под окном на выступе для горшков с цветами сидит гордая птица в отливающих золотом перьевых доспехах. Это было необычное зрелище, я с удовольствием рассматривал его.

Птица имела гордую осанку и хищный взгляд. Присмотревшись я заметил необычный сверкающий предмет.

Ворон держал в клюве серебряный перстень с отполированным квадратным черным камнем и смотрел на меня. Как бы ожидая моей реакции он придвинулся ближе к стеклу и трижды сильно стукнул в окно кончиком клюва.

Надо было выйти за перстнем наружу. Потому что окна в доме не имели петель и по обычаю того времени вообще не открывались.

Я оттолкнулся от подоконника, у которого стоял и стремительно сбежав по лестнице, выскочил на улицу.

Птица увидела меня, признала и спланировала мне на плечо.

— Ну здравствуй. Вот ты какой. Спасибо тебе за то, что вмешался в драку с вайтами, — ворон дал мне погладить себя по чёрной спинке и крыльям.

Я раскрыл ладонь и ворон обронил туда перстень с черным камнем.

— Это мне?

Словно отвечая на мой вопрос, он единожды каркнул. Затем он на мгновение присел, так чтобы я мог почувствовать его вес, сильно оттолкнулся и взлетел с моего плеча.

Я поднял голову и проследил взглядом за траекторией его полета.

А вдруг способность видеть глазами ворона вернулась? Я зажмурился, но дальше ничего не произошло.

Связь с Вороном есть, а значит не все так плохо. И на этом спасибо. Дух Ворона не оставил меня. Значит я ему еще нужен.

Я повертел перстень в руках и убрал его в нагрудный карман, который сделал себе в куртке.

Я понимал, что это не просто украшение, но как его используют я пока ещё не знал.

Я собирался разобраться с этим после дуэли.

Перед выходом я как следует размялся, для того чтобы тело было готовым к схватке.

Примерно за час до назначенного времени Пётр Иванович вновь постучал в дверь гостевого домика.

Я был собран и готов к схватке. На мне был парчовый княжеский кафтан, лучшая рубаха и штаны, которые матушка прислала на вырост Илье Воронову.

Судя по всему, он должен был ходить в них через пару лет, а теперь они пришли мне как раз.

На ноги надел свои сапоги с шипованными подошвами, а на поясе у меня красовалась великолепная дамасская шпага, которую я выбрал ещё утром.

— Ну что отрок Илья, готов показать Жаботинским, где раки зимуют? — оглядел меня глава рода Львовых.

— Доброго вечера, Пётр Иванович. Я готов показать Жаботинским не только где раки зимуют, но и заставить их ответить за все мерзкие дела, которые они творили с моей семьей после смерти моего отца.

— Ну что же, справедливость дело хорошее. Пойдём отрок, — он похлопал меня по плечу.

Выйдя на улицу, я увидел двух осёдланных вороных коней. Красавцы. Они оба рыли копытом по мостовой, готовые броситься в бой. Один из слуг держал обоих коней под уздцы и ожидал нас.

— Не побоишься? Пётр Львович посмотрел на меня, намекая на то что конь был мне не по росту, — если ты считаешь, что конь велик, то поедешь с Савелием. Вдвоём на одном коне. Он сзади, а ты впереди.

— Спасибо за заботу, Пётр Иванович, но я как-нибудь сам.

Они не успели моргнуть и глазом, как я бодро вскочил в седло на одном из коней.

— Прошу прощения, если этот скакун предназначался вам, Петр Иванович. В большой семье не щелкают…

— Молодец. Лихо ты, — прокомментировал