Конфетка для ковбоев - Ольга Дашкова

Мужчина надвигался медленно, в маленькой комнатке было совершенно негде укрыться. Кэндис сделала шаг назад, к ванной комнате, но вспомнила, что на ее двери давно нет замка. И если укрыться там, то она точно будет в ловушке.

— Иди ко мне, сладкая. Сэм тебя не обидит, если, конечно, будешь хорошо себя вести.

— Гарри! Гарри! — Кэндис громко крикнула, чтобы позвать отчима.

— Можешь кричать сколько угодно, этот пьяный кретин спит без чувств. Его напоить, как нечего делать.

— Что ты хочешь?

— А ты догадайся.

Мужчина стал медленно приближаться, на ходу снимая рубашку и откидывая ее в сторону. Расстегнул ремень и ширинку. Кэндис дрожащими руками сильнее запахнула халат, жалея, что он такой короткий. Кинулась к письменному столу, чтобы взять хоть какой-то предмет, но ее резко дернули назад и повалили на кровать.

— Нет, не трогай меня! Отпусти!

Она брыкалась, вырывалась изо всех сил, но мужчина был крупнее и сильнее. Сэм шарил руками по ее телу, легко распахнул халат.

— Сладкая сучка, я так и знал. Ну, не брыкайся, какая строптивая кобылка. Если ты еще девочка, это будет для меня подарком.

От него разит перегаром, немытым телом и потом. Кажется, что Кэндис сейчас вывернет прямо на него. Губы с силой впиваются в шею, сильно засасывая кожу. Девушка дергается, с силой ударяет коленом, лишь со второго раза попадает в пах. Мужчины громко взвыл, ослабил хватку. Но тут же пощечина обжигает ее щеку. Из глаз брызнули слезы, Кэндис всхлипнула.

Но она успевает выползти из-под его грузного тела. Рука натыкается на лежащий на кровати телефон, разблокировка, первый попавшейся номер в списке звонивших.

Вскакивает с кровати, несколько шагов и она может выбежать из комнаты.

— Паркер.

— Помогите… ааааа…..нет….не трогай меня.

— Кэндис! Кэндис!

Сэм снова хватает ее, тянет на себя, пытается выбить телефон из рук, но Кэндис крепко держит его, замахивается. Треск пластика, телефон рассыпается на несколько частей об голову мужчины.

— Сучка маленькая. Какая прыткая, дрянь.

Кэндис снова вырывается, упирается ногами, царапает мужчину ногтями, но сил практически нет, слезы текут по щекам. Сэм тянет ее за халат, но в руках остается только пояс, мужчина пятится назад, ударяется затылком о висящие полки, громко ругается.

— Падла! Тебе мало не покажется, выебу, как последнюю шлюху.

Кэндис снова вырывается, бежит вниз по лестнице, позади слышны тяжелые шаги Сэма, отборная брань. Сворачивает на кухню, хочет взять нож, но снова не успевает, ее валят на пол. Мужчина всем своим весом наваливается на нее, коленом раздвигает ноги, шарит руками по обнаженному телу. Кэндис слабеет, практически ничего не видит от слез, стоящих в глазах.

Паника уходит, на место нее приходит обреченность. Сейчас ее изнасилует этот пьяный подонок. Никто не придет и не спасет ее, потому что никому она не нужна. Она была и будет всегда одна. Отвернулась, прикусила до боли губу, слезы текли по вискам, расслабила мышцы, опустила и раскинула руки. Она опять словно оглохла и ослепла, отключая сознание, потому что как потом после этого жить, она не знала. Сэм что-то возился, все сильнее наваливалась на нее всем телом.

— Вот так, девочка, да, вот так, лежи смирно.

Она даже не слышала грохот, громкие шаги, как ее зовут по имени. Но вдруг ей стало легко, а потом тело подбросило вверх, становится спокойно и тепло. Сильные руки прижимают к широкой груди, в нос ударяет приятный и такой знакомый запах. Кэндис всхлипывает, открывает глаза, Шон взволнованно смотрит на девушку.

— Все хорошо, малышка?

Она кивает головой. Где-то внизу слышны удары и стон.

— Он успел тебя тронуть? — смотрит внимательно, в глазах гнев и огонь.

— Нет, — отвечает одними губами, но он понимает.

— Лукас, перестань, ты убьешь его.

— Нет, я не убью его, я заставлю сожрать его собственный член, вобью ему его в глотку.

Снова глухие удары. Лукас, до боли сжав кулак, наносил точные и сильные удары по лицу мужчины, превращая его в кровавое месиво. Он бил, вымещая весь гнев за ту боль и страх, которые натерпелась его девочка от этого подонка.

Где-то с улицы послышался вой сирены.

— Лукас, остановись, я говорю. Кэндис, смотри на меня, только на меня. Он наказан, больше такого не повторится. Ты веришь мне?

Девушка смотрит на него своими яркими голубыми глазами, в них еще стоят слезы, они как океан, в котором Шон готов утонуть. Он готов утонуть, и ему не нужен воздух, она будет его воздухом. Только бы она не плакала, только бы ей никогда не было больно.

— Да, я верю.

Лукас стоит рядом, поправляет распахнутый халат, прикрывая ее обнаженное тело. Кэндис переводит на него взгляд, он улыбается ей, двигается ближе, целует в висок, нежно и легко проводя разбитыми костяшками по мокрым щекам.

— Все будет хорошо, Конфетка.

Неся девушку на руках, они проходят гостиную, где на диване спит пьяный мужчина.

— Кто это?

— Мой отчим, Гарри.

— Он обижал тебя? Домогался?

— Нет, что ты, нет. Он вообще добрый, мы всегда хорошо ладили, пока мама не бросила нас

Кэндис было тяжело говорить о матери, о своем положении. Она бы вообще никогда не сказала Паркерам как она живет, потому что было жутко стыдно.

Шон остановился, внимательно посмотрел на спящего неопрятного мужчину. С ним конечно тоже нужно провести беседу и дать понять раз и навсегда, что такие друзья как Сэм, не должны появляться в доме. Он обращает внимание на старую мебель, оборванные обои, выцветшую краску, всю бедность обстановки, крепко сжимает челюсть, прижимает девушку к себе еще сильнее. Как вообще такая милая, открытая, чистая девушка могла вырасти в такой обстановки он не понимает. И совершенно ничего не знает о ней.

— Что здесь происходит?

Рик стоит н апороге дома, напряженно обводит собравшихся взглядом. Оба Паркера в доме Кэндис Браун, да еще с девушкой на руках. Рик несколько раз набирал Кэндис, даже заехал в кафе, но ему сказали что случился небольшой инцидент, Кэндис ушла ни сказав ни слова.

— Уйди с дороги, Робертс. Не до тебя.

— Ты никуда не пойдешь. Отпусти девушку, Паркер.

Кэндис смотрит на Рика, его широкая фигура в черной униформе закрывает дверной проем, позади полицейская машина мигает огнями. Рик настроен решительно, быстро осматривает Кэндис на руках старшего Паркера, тянется за оружием.

— А вот этого не стоит делать, коп, — Лукас выходит вперед, стирая с рук кровь о джинсы.

— Я спрашиваю, что здесь происходит?

— Уже ничего. Ты, как всегда, опоздал, Робертс. Иди, подбери дерьмо, что на кухне, — легкий кивок Лукаса