Поход - Брайт Камли

Так оно и получилось.

— Народ той страны, куда ты направляешься, тоже поклоняется одной Богине, хотя у него есть и другие божки. Они просто не понимают, что Великая Богиня Дельты суть тоже порождение Великого Мага. Когда он являлся к нам, он советовал беременным ходить на паломничество к ней, ибо через нее он передаст ребенку те силы, которых тот достоин. Но он признавал ее просто как своего верного слугу. Жаль, что наш Маг сейчас занят и не появляется здесь. Если бы ты его увидел, то понял бы, кому надо служить. Я уже сказала: Богиня — это всего лишь особое растение. А что из себя представляет ваша Великая Мать?

Но тут Баста словно ударило молнией: этот «Великий Маг» тоже связан какими-то отношениями с Богиней! Он тоже сейчас отправился куда-то далеко. Может быть, он и есть тот, кто отправился искать семя? Судя по всему, этот Маг обладает большой силой, и силой нечеловеческой. Он посылает матерей рожать детей под сенью Богине, чтобы та наделяла их теми же свойствами, которыми когда-то наделила Баста Великая Мать. И именно эти свойства он ценит в своих последователях.

— А как давно ваш Маг прекратил посещать вас?

— Года два, — ответила женщина, не понимая, почему Баст вдруг так ухватился за отсутствие Мага.

— И он ничего не сказал вам, когда вернется, или какие дела отрывают его от своих верных детей?

— Великий Маг не обязан отчитываться перед простыми смертными. Он появляется и уходит, когда хочет.

— А перед тем как исчезнуть, он ничего не говорил вам о Богине?

— Он редко что-либо говорил о ней. Он только сказал нам, что через нее передает людям свою силу. Пойдем со мной на наш сбор: он произойдет завтра в полночь. Мы действительно поможем тебе стать правителем не одной страны, а всего мира. А может, ты увидишь нашу силу и возьмешь нас к себе на службу. Мы очень быстро сделаем твое государство самым могучим. Сейчас мы действуем тайно, хотя и небезуспешно — а, попав на службу, нам не надо будет скрываться, и мы сможем сделать в сотни раз больше.

Перед глазами у Баста замелькали картинки, одна страшней другой: все они изображали кровь и смерть. Некоторые дальние народы считали степняков очень жестокими, но это было не так. Да, степняки беспощадно карали нарушивших законы, но и только — все остальные могли рассчитывать на милосердие.

Например, если человек предал, то казнили не только его самого, но и всех родственников. Некоторые считали это жестоким, но ведь по-другому было нельзя: предательство не могло таиться в голове или сердце, предательство таится в крови, а значит, предательство скрыто в крови всех родственников предателя, и лучше уничтожить их заранее, чем ждать, когда они нанесут очередной удар. То же самое можно было сказать и про тех, кто нарушал закон: в данном случае родственников не трогали, но кара для ослушника была одна — смерть.

Однако здесь он видел бессмысленную жестокость, жестокость ничем не оправданную, жестокость только за то, что человек не поверил в то, во что веришь ты. В степи очень терпеливо относились к чужим верованиям, поэтому там не могли себе и представить, что войны могут быть из-за религиозных разногласий.

— Нет, такая власть мне не нужна, — покачал головой Баст. — Но когда все же должен появиться ваш Великий Маг?

— Этого никто не знает. Может, сегодня, а может, и завтра. Он сам это решает.

— Давай укладываться на отдых, — предложил Баст. — Нам завтра предстоит долгий путь. Возможно, я как-нибудь еще и загляну к тебе, чтобы попробовать познакомиться с вашим Великим Магом. Не знаю. Хозяйка поставила еще одну лавку в дальнем углу комнаты и, что-то приговаривая, начала стелить на ней постель. Когда все было готово, Баст стянул сапоги, разложил под рукой саблю и кинжал и вытянулся на кровати. Он привык спать в походах, не раздеваясь: кто знает, что принесет очередная ночь в незнакомом месте? Только сейчас, вытянувшись на своем ложе, он заметил, что воздух в доме пропитан ароматом каких-то трав или цветов. А может, этот запах исходил от тюфяка, который хозяйка положила на лавку. Во всяком случае, запах был приятный и успокаивающий. Его глаза сами собой начали закрываться…

ГЛАВА 8

ВЕДЬМА

Пророк очнулся на лесной поляне. Травянистую проплешину окружали большие, покрытые сизым мхом валуны. Деревья уходили высоко в небо — так, что он даже не мог толком разглядеть их верхушки. Баст не любил леса, не любил, потому что лес был для него непривычен, а значит — опасен.

Посреди поляны горел огромный костер, языки пламени взлетали вверх и с треском швыряли в небо снопы искр, которые устремлялись во тьму и, казалось, становились новыми звездочками. А перед костром в странном танце извивалась его новая знакомая.

Ее тяжелые волосы пышной копной взлетали в воздух и перекатывающейся волной падали обратно. Крепкое тело извивалось с какой-то несвойственной человеку гибкостью. Музыки Баст не слышал, но ощущал ее присутствие, а может, это было просто создаваемое ее телом движение воздуха. Как-то раз Баст участвовал в исцелении человека после укуса паука… В степи водились пауки, которых там называли варти. Это были большие существа, покрытые гладкой блестящей шерстью. На людей они нападали редко, да и люди умели от них хорошо защищаться. Но вот случайный укус такого восьмилапого мог лишить человека движения, парализовать его. Способ лечения в таком случае был один: музыка и танец. Музыканты со своими инструментами садились в круг, в середину которого выводили больного. Перед больным вставала девушка или молодой человек, в зависимости от того, какого пола был больной, и они начинали танец.

В основном, этот танец состоял из грациозных прыжков и плавных переходов с места на место по кругу. Музыка тоже была очень разной: во время переходов она была задумчивой и мелодичной, а во время прыжков выплескивала целый фонтан энергии и эмоций. Больной, который до этого, может быть, не танцевал никогда в жизни, под воздействием музыки, глядя на своего партнера, начинал выделывать изумительно красивые и грациозные па. И в данном случае складывалось такое впечатление, что происходит нечто подобное…

Сначала девушка кружилась довольно далеко от Баста, но постепенно круги становились все уже, девушка все ближе и ближе придвигалась к Пророку. Время от времени его начали касаться бахрома на ее одежде и развешанные на ней бусины. Вот раз, а затем еще раз по лицу скользнули ее шелковистые волосы. Баст почувствовал, как в нем начинает рождаться желание схватить ее, подмять под себя, насладиться ею. Родившись глубоко в паху, вожделение горячей волной разливалось по всему телу.