Побег к смерти - Патрик Квентин

— Извините, сэр, она ушла примерно с полчаса назад.

По крайней мере самые страшные мои подозрения не оправдались. Она не умерла ночью. Я спросил:

— Вы не знаете, куда она ушла?

— О, конечно, сэр. Она меняла деньги на туристскую карту. Очень приятная добродушная леди, сэр. Она сказала, что едет на плавающие сады Ксошимилко.

— С экскурсией?

Он улыбнулся.

— Думаю, что нет, сэр. Она говорила мне, что, по ее мнению, экскурсия с гидом… слишком дорого обходится, сэр. Она поехала на такси.

Да, такова миссис Снуд. Я еще удивился, что она не поехала на автобусе.

Просто так, наудачу, я спросил:

— Вы не заметили, у нее была какая-нибудь книга с собой?

— Да, сэр, была. Она положила ее на стол, когда подписывала туристскую карту.

Он был слегка удивлен.

— Но это обыкновенная маленькая книжонка, сэр. Один из детективных романчиков в яркой обложке.

Несколько удивленный, он постоял, наблюдая за мной, потом кашлянул.

— Простите, сэр. Вы мистер Дьюлет?

— Да, я Дьюлет, — ответил я с внезапно вспыхнувшим подозрением. — А почему вы это спрашиваете?

— Человек, которого вы послали справиться относительно миссис Снуд, только что ушел отсюда, сэр.

— Человек?

— Да, мальчик, сэр. Ваш… посыльный.

С лицом, похожим на цветок, и с револьвером в кармане. Юноша.

Я быстро проговорил:

— Вы сказали ему, куда она уехала?

— Конечно, сэр. Он сказал, что это очень важно, что вам необходимо немедленно же видеть ее.

Видимо, он немного расстроился.

— Я сделал что-нибудь не так, сэр?

Я попытался улыбнуться.

— Нет, ничего. Ничего. Я совсем забыл, что я его посылал.

Но по крайней мере у нее в запасе двадцать минут, подумал я. Это несколько ослабило мое беспокойство.

Во всяком случае она жива…

Пока еще…

Глава 13

Я пошел к выходу, проталкиваясь сквозь толпу элегантно одетых американских туристов. Миссис Снуд уехала на двадцать минут раньше, но у юноши светло-синий седан. При большой скорости он сможет приехать в Ксошимилко почти одновременно с нею.

Моим первым желанием было прыгнуть в такси и погнаться за ними. Но я не слишком-то доверял испанцам, не считал, что они могут справиться с таким тонким поручением, как преследование машины. И тут я вспомнил о Вере Гарсиа. Я все еще не выяснил, была ли она связана с этим таинственным делом. Но невзирая на это, я решил воспользоваться ее автомобилем.

Я поспешил к телефонной будке, стоящей в углу холла, быстро нашел в телефонной книге ее номер, набрал его, и почти тотчас она ответила:

—— Это Питер? Нет? — Голос довольный, веселый. — Я ожидала вас. О, вчера вечером я так разозлилась. Да? Но сегодня я совсем не злая.

— Это очень мило, — сказал я. — Слушайте, Вера, хотите мне помочь?

— О, конечно, да.

— Отлично. Слушайте. Я сейчас в отеле «Реформа». Немедленно приезжайте сюда на машине. Дело очень срочное.

— Сейчас же еду.

— Да побыстрее. Забудьте на сей раз, что вы балерина, и не торчите слишком долго перед зеркалом.

— Вы хотите, чтобы я приехала в таком виде, как я есть сейчас?

— Да

Она захихикала.

— Я только что вышла из ванны. На мне нет никакой одежды. Ничего. Голая-голая.

— Тогда наденьте какое-нибудь платье. Но только платье.

— Хорошо, Питер. Я быстро.

Я вышел из будки и остановился на ступенях отеля. От волнения я жевал сигарету. Они избили меня и хотели похитить, потому что думали, что книга у меня. Теперь они знают, что книга у Лены. Что они с нею сделают? Особенно если подумают, что она мой партнер. Я очень пожалел, что не спросил Веру, нет ли у нее револьвера.

Вдоль Пасео де ла Реформа проносился бесконечный поток машин. К отелю подъехала одна из мексиканских киноактрис. Она держалась еще более высокомерно, чем какая-нибудь голливудская звезда двадцать лет назад. Чернобурка, белозубая улыбка и суетящиеся стайки поклонников. В конце улицы послышался стук барабана и грохот медных труб. Вскоре показался и сам футбольный парад. Они повернули на Пасео. Все те же сине-оранжевые колонны, только несколько поредевшие со времени нашей последней встречи.

Я взглянул на часы. С тех пор, как я позвонил Вере, прошло десять минут.

С калле Милан эффектно вылетел Верин автомобиль, пересек Пасео де ла Реформа и, чуть не врезавшись в какую-то машину, затормозил у входа в отель. Раздался оглушительный звук сигнала Вериной машины. Одетая в элегантную серую перчатку ручка энергично помахала мне из машины. Я сбежал со ступеней и прыгнул в машину рядом с Верой.

— Вот это девушка! — воскликнул я. — Молодец. Ксошимилко. Плавающие сады. И жмите так, будто за вами гонится Сол Юрок.

Она рванулась прямо на красный свет и обогнула Пасео. Видимо, она почувствовала, что дело очень срочное.

В это утро у нее был чудесный вид. Сизо-серый костюм обтягивал ее как ножны, и, к счастью, у нее не было времени нацепить на себя обычные драгоценные побрякушки. У нее также не было времени наложить косметику. Ее кожа была чистая, как солнечный свет. Шерри-бар из Метрополитен-опера уступил место чистоте русской деревни.

И вдруг я поймал себя на желании, чтобы все было по-иному, чтобы не было этой фатальной погони, чтобы была только одна Вера.

Когда машина мчалась уже по пригородам Мехико, она, оторвавшись от руля, повернулась ко мне:

— Пожалуйста, скажите: мы убегаем от кого-то или гонимся за кем-то?

— В данном случае мы гонимся.

— За мальчиком с клеткой для птиц?

— Между прочим, и за ним.

— А за кем еще?

— За миссис Снуд.

— Миссис Снуд? — Длинные густые ресницы затрепетали. — Это миссис Снуд столкнула девушку в сенот?

Но прежде чем я успел ответить, она добавила:

— Но вы не хотите никаких вопросов. Я знаю. Сегодня я хорошая. Мне очень жаль, что вчера я так разозлилась. Сейчас я просто веду машину. Быстро-быстро.

Она со свистом обогнала второклассный автобус, битком набитый мужчинами, женщинами, детьми и цветами. Она целиком отдалась машине.

Но она толкнула мою мысль в совершенно новом направлении. До сих пор я никогда не сомневался в личности Лены Снуд с ее покойным мужем, прелестным домиком в Ньюарке и двумя очаровательными, образованными дочерьми. Она казалась мне символом доброй старой американки. Но почему бы ей не быть такой же искусной актрисой, как Холлидей? Я почему-то вспомнил ее спину в Юкатане, когда она принесла мне в комнату кофе после смерти Деборы. Конечно, она могла сделать это из самых обыкновенных дружеских побуждений. Но она также могла использовать это как предлог для того, чтобы войти в мою комнату. Я вспомнил, как она щебетала и порхала по комнате, как подхватила «Убийство по ошибке». Конечно, может быть, она взяла книгу без всякой задней мысли. Но… Может быть, она оказалась гораздо умнее всех остальных. Она с самого начала поняла, что книга эта не случайно попала в сумочку Деборы, что в ней заключено что-то очень важное.

Я за последнее время так привык подозревать всех и вся, что мое мнение о Лене Снуд внезапно круто изменилось на сто восемьдесят градусов. Может быть, она приходила ко мне на квартиру, чтобы шпионить? Может быть, она пригласила меня на обед для того, чтобы заманить меня в светло-синий седан юноши? И может быть, юноша только что, воспользовавшись моим именем в «Реформе», приходил к ней не как враг, а как ее подручный?

В двадцатый раз за последние дни все снова встало вверх дном. Может быть, она умышленно упомянула о книге за обедом? Просто условная фраза, адресованная, скажем, рыжеволосому молодожену?

Кажется, я сойду с ума. Вероятно, именно так чувствуют себя люди, когда сходят с ума, когда они уже не могут различить, где действительность, а где фантазия.

Мы приехали в маленькую деревушку Ксошимилка немного позже одиннадцати часов, то есть через двадцать минут после того, как выехали из отеля «Реформа». Впереди виднелась деревянная розово-коричневая церковь с нелепо длинными контрфорсами.

Индейские девушки, проживающие в окрестных селах на богатых плодородных лугах, толпились перед железной оградой базара с огромными букетами красных, розовых и кремовых гвоздик, которыми славился этот город. Вера промчалась мимо них и свернула на дорогу, которая шла вдоль выкрашенных масляной краской и осыпающихся глинобитных домов, вокруг которых кишели целые стада свиней. Она направилась к примитивной пристани, где давались напрокат лодки.

Как только она остановила машину, ее тотчас же окружила огромная толпа — лодочников, девушек, продающих цветы, мужчин, торгующих кожаными хлыстами для верховой езды и уродливыми религиозными безделушками. Мы с трудом протиснулись сквозь эту толпу к тому месту причала, откуда отправлялись туристские лодки. Внизу на спокойной зеленоватой воде беспорядочно, как стадо коров, сгрудились дюжины прогулочных лодок. Там были и античные плоскодонки с установленными на четырех длинных тонких ножках тентами. На тентах цветочными гирляндами были написаны различные имена — Розита, Люпита, Амелия, Кармен. На берегу толпились гуляющие, владельцы прокатных лодок и маленькие мальчишки, готовые выполнить любое мелкое поручение любого, кто их попросит. Все болтали, смеялись и торговались как сумасшедшие.